Ты ещё маленькая

Глава 29

Слава:

— Привет, — киваю девчонке, которая занимает почти все мои мысли.

Получаю кивок в ответ. Отмечаю, что одета она тепло, в отличие от идиоток в тонких колготах и коротких юбках; иногда вместо юбок – шорты. Зациклило на ее здоровье.

После ее побега мы практически не общались. В ВУЗе пересекались, здоровались, на этом все.

— В другую сторону смотри, — отпускаю подзатыльник парню, который смотрит вслед Т/и. Я этот взгляд хорошо знаю. На нее так смотреть не надо, можно челюсти лишиться.

— Понял, — поднимает голову, ловит мой взгляд. Чешет затылок и отходит за колонны.

— Слав, у вас это семейное? — подскакивает Злата, Марат за ее спиной закатывает глаза.

— Всех не перебьешь.

— Всех и не надо, — усмехается Марат, протягивая мне руку.

— Марат...

— Золотинка, он его не ударил, а погладил по затылку, — Марат притягивает ее за затылок и целует в висок. Успокаивает свою девочку. Она тут же сдается, расслабляется.

— Ладно, увидимся.

Головой понимаю, что такие отношения – большая ответственность, Марат сознательно взвалил их на себя. В их паре все стабильно.

Стабильно хорошо. Порой мне хочется постоянства. Хочется, чтобы дома ждала та самая девочка, с которой в кайф проводить каждый вечер. Ночи с которой – отрыв от реальности. Ты никого не хочешь, кроме нее.

Так любит Вова свою Леру, так любят все короли своих жен, так любит Златку Марат.

Отсиживаю все пары, хотя хочется удавиться от скуки. Причина моей прилежности – рыбка. Заклинило на ней, никак не могу разомкнуть цепь, на которую добровольно себя посадил.

В общежитие она возвращается одна. Незаметно проводив, еду домой. Собираюсь на тренировку. После ссоры с братом ни одной не пропустил. Тренер в спарринг со мной ребят ставить боится.

— Может, бабу тебе снять, чтобы ты пар спустил? — на последней тренировке пошутил Зима – сын мэра. После неудавшейся шутки его пару минут откачивали. Придурок знал ведь, что мне только повод дай его уложить.

Тренер провел со мной беседу, позвонил и рассказал о срыве Вове. Брат ответил четко и твердо: не нагнетать, парни сами разберутся.

Сегодня мне доверили лупить грушу, чтобы я больше никого не уложил.

Возвращаюсь после тренировки такой же напряженный. Заезжаю в кафе. Мы работаем до одиннадцати вечера, но основной наплыв клиентов бывает в дневные часы. Потом молодежь расходится по барам и клубам.

— Привет, — встречает меня администратор Игнат. Окидываю помещение взглядом, почти все столики заняты.

— Нашел новых официантов? — на прошлой неделе пришлось уволить двух девочек.

Предлагали гостям интимные услуги после работы.

— Повезло найти пока только одну. С кадрами в поселке напряг, одни мажоры вокруг. Без обид, — улыбается он.

— Ищи вторую. Девочка как? Справляется? — осматриваю помещение в поисках нового лица.

— Пока на обучении, Олеся ее натаскивает. Она на бюджетном учится, раньше никогда работать не приходилось, но девочка способная, — улыбаясь, отчитывается Игнат.

— Все они способные, — вспоминая предыдущих официанток.

— Эта вроде серьезная.

— Ладно, пусть поднимется ко мне с чашкой кофе, заодно познакомимся, — бросаю Игнату, разворачиваюсь, чтобы уйти.

— Слав, на девочку не дави сильно. Правда хорошая девчонка. Красивая. Тут парни из-за нее собираться будут, — внимательно выслушиваю, никак не показываю, что меня напрягают его слова.

Связываю всю полученную информацию, начинаю медленно закипать.

— Ее, случайно, не Т/и зовут? — не замечаю, что слова цежу сквозь зубы.

— Т/и... — удивленно.

— Пришли ко мне, — бросаю холодно, спешу скрыться в кабинете. Хотя хочется найти рыбку и устроить ей промывку мозгов

Какого хрена? Зачем она пришла работать в мое заведение? Зачем вообще рыбке работать? Ей учиться надо! Как она собирается совмещать работу и учебу?

Сев за стол и сложив перед собой руки, взглядом сверлю дыру в двери. Кажется, проходит не один час, когда в дверь негромко стучатся. Они кофе готовили на луне? Повара и бармена тоже нужно уволить?

— Войди, — злость искажает голос, или рыбка глухая, но только этим можно объяснить ее бесстрашие, когда она, не узнав мой голос, входит в кабинет. Милая улыбка, предназначавшаяся, видимо, кому-то другому, гаснет на ее лице.