Страх многолик. И из последних сил однажды одолев одно чудовище, вдруг с ужасом осознаёшь, что оно продолжает следовать за тобой с другим лицом. Другим телом. Другим коварным планом. Догнав тебя в чёрном углу твоей комнаты, вступит с тобой в кровавый бой. И ты, конечно, его одолеешь во второй раз. И в третий. И в сотый. А на сто первый поймешь, что пора бы самому наконец сменить лицо. Сменить тело. Сменить жизнь. И тогда страх оставит в покое, ведь не узнает тебя.
В темноте словно было холодно даже дышать. В разуме туман, голова тяжёлая, её клонит то в бок, то назад. В ней так много мыслей, что хочется разбить её об пол, освятить её кровью стены, прогнать бесов, словно святой водой. Но шея предательски продолжает держать её на плечах, наклоняя то в бок, то назад...
Руки опущены, обессилены. Он словно всю ночь дрался на кулаках. Длинный коридор не кончается, и он бредёт по нему, не зная конечной цели. Но он продолжает идти — ему непременно нужно продолжать идти, иначе нельзя. Бинты на запястьях жмут, он остервенело срывает их с рук, чтобы не передавливали вены. На коже ни единого шрама, и он уже не уверен, были ли они вообще. Голову клонит... Не в силах сопротивляться этой тяжести, Ад опускает её, бесцельно смотрит в пол. Под его ногами расползается тень от его собственного пустого тела, лишённого всяких чувств и сил. Свет над головой совсем тусклый, а в конце коридора вовсе непроглядный мрак.
Так тихо... Где-то в сердце скулит тревога, но у него нет сил, чтобы её слушать. Отмахивается от неё рукой, будто она — назойливый комар, мешающий спать.
Неведомая сила касается его подбородка, заставляя поднять невозможно тяжёлую голову. В конце коридора, там, где заканчивается свет, стоит силуэт. Высокий, худощавый, с длинными руками, словно достающими до самого пола. Чудовище смотрит на него непрерывно. Он не видит его улыбку, но точно знает, что оно скалится. Смеётся над ним, издевается.
Голову клонит... Дикарь опускает её на левое плечо, и чудовище повторяет за ним. Вдруг свет меркнет. Треск перегревшейся лампочки эхом отскакивает от стен. Когда свет снова освещает коридор, чудовище оказывается ближе. Руки его становятся короче, ужасающая худоба покидает его высокое чёрное тело. Очертания становятся более человекоподобными.
Так тихо... Тревога вопит всё громче. Ад рукой нащупывает пистолет на ремне и снимает его с крючка. Ждёт, когда снова померкнет свет. Наклоняет голову вправо, чтобы чудище подало признаки жизни и повторило за ним.
