Затмение Судьбы

Part 31

Чейз медленно приблизился к Лии, его взгляд был полон холодной опасности. Он нахмурил брови, словно изучая ее, как дичь перед охотой.

— Ты думаешь, ты что-то значишь здесь? - произнес он, его голос звучал угрожающе. - Ты всего лишь крошечное существо в нашем мире, которое мы можем сокрушить в любой момент.

Лия почувствовала, как страх сжимает ее сердце, но она старалась сохранить самообладание.

— И что же вы собираетесь делать? - спросила она, пытаясь скрыть свою тревогу.

Чейз приблизился еще ближе, его лицо было теперь совсем рядом с ее.

— Ты будешь делать то, что мы скажем, иначе... - он остановился, улыбка медленно расплылась на его лице.

— Иначе что? - прорычала Лия, ее голос звучал бесстрашно, несмотря на внутреннее напряжение.

Чейз приблизился еще ближе, его глаза искрились злобой.

— Иначе ты будешь пожинать последствия, - прошептал он.

Лия чувствовала, как его слова проникают в ее самое глубокое сознание, вызывая холодок по ее позвоночнику. Она понимала, что вступила в схватку с истинными монстрами, и теперь ее жизнь висела на волоске. Но она была решима не сдаваться, несмотря на все угрозы и испытания, которые ей предстояли.

— Чейз, - послышался грубый и злой голос, - я говорил тренировать ее, а не стоять в плотную. Отошёл, быстро!

Чейз моментально отступил, словно под действием невидимой силы. Его выражение лица стало более хмурым, но он не проявил ни капли сожаления или испуга. Словно раздраженный зверь, он отвернулся и вышел из зала, не бросая даже взгляда на Лию.

Пэйтон медленно приблизился к Лии, его взгляд был холодным и беспощадным, словно он готов был сломить ее волю прямо сейчас.

— Ты думаешь, что можешь сопротивляться мне? - произнес он. - Ты ошибаешься, Лия. Ты не избежишь своей участи здесь. Рано или поздно ты примешь наши правила или поплатишься за свое непокорство.

Лия ощутила, как уверенность ее начинает сдавать, но она все равно протянула грудь и подняла голову, встречая его взгляд.

— Я никогда не буду принимать ваши правила, - ответила она, голос ее дрожал, но твердость была слышна в каждом слове.