ты будешь моей

8

Глава 8
Наверное, это правильно, что гнев не способен держаться долго. А упоение им – так тем более. Если кто-то может целый день наслаждаться тем, как на кого-то наорал – что-то в этом есть нездоровое.
Ещё до того, как закончились занятия, я уже перестала гордиться собой и радоваться, что смогла дать Дане отпор. А вернувшись в кампус, я уже вообще сомневалась в том, что поступила правильно. Вроде и не стыдилась, но и уверенности уже не было. В конце концов, всё это можно было сказать так, чтобы больше никто не услышал. Даня, может, и не образец нравственности. Но он-то не унижал меня перед другими, не оскорблял так, чтобы все вокруг слушали.
Ситуация усугублялась тем, что время в своей комнате я проводила в одиночестве. И даже не в гордом. Просто заезжала последней и по стечению обстоятельств осталась без соседки. Вот и приходилось оставаться наедине с собственными мыслями.
Когда начало темнеть, мир вокруг уже не спеша засыпал. А у меня сна не было ни в одном глазу. Я лежала на кровати, полностью одетая и полностью во власти сомнений. Откат после вспышки гнева, как отлив, оставил меня без сил и без настроения.
Наверное, я бы даже извинилась перед Милохиным. Или нет? Не я ведь соблазняла девчонок в колледже. Хотя лично мне-то он не сделал ничего плохого. Может, он даже искренне всё говорил, а я что?.. Да нет! Моника бы не стала врать, зачем ей?
И всё-таки, каким бы человек ни был, оскорблять его перед другими – последнее дело. Наверное, я всё-таки извинилась бы. Или нет?..
Мои туманные, вялые размышления прервал стук в дверь. Заставив себя сползти с кровати, я открыла.
– Даня?..
– Здравствуй, юля, – сказал он.
– И даже не кошечка? – машинально складывая руки на груди, съязвила я.
Даня снова был в поло – теперь в бирюзовом. С таким же ясным и открытым взглядом, как в первый раз, когда я его увидела. Без какой-либо тени в глазах. В одной руке он держал бутылку вина, в другой – букет цветов. Увидев это, я опешила и замолчала, не зная, что сказать.
– Я не ссориться пришёл, – миролюбиво сказал Даня.
Видя, что я не решаюсь ничего ответить, он сделал шаг вперёд. Я подвинулась, пропуская его внутрь. Запоздало подумала, что вежливость меня всё-таки погубит.
Оглядевшись, он сразу оценил обстановку. Поставил вино на столик, положил букет на подушку.
– Хочешь, оставайся кошечкой, – попытался пошутить он. – Но я подумал, что когда называют по имени – это приятнее. Так ведь, юля?
Он взглянул на меня, и в этот раз я даже не отвела взгляд. Мысли о том, чтобы извиняться, улетучились. Хотя и новой вспышки гнева пока не было.
– Ты манипулятор, Дань, – прохладно заявила я, по-прежнему держа руки сложенными на груди. – Начитался каких-нибудь книжек по соблазнению? Называйте девушку по имени. Чередуйте жёсткость и мягкость. Что там ещё?..
Даня улыбнулся – всё так же мирно, хотя и с лёгкой печалью.
– Может, и манипулятор, – кивнул он. – Поверю тебе на слово. Хотя ты меня знаешь только пару дней. И я тебе ничего плохого не сделал. А всё, что ты успела узнать – так это со слов других, разве нет?
Я почувствовала, как гнев снова пытается пробиться наружу. А ведь казалось, что всё, больше вспышек не будет.
– Конечно, – сдерживаясь, хмыкнула я. – Другим ведь делать нечего! Ходят и выдумывают гадости про несчастного Даню. Сам-то он просто ангел, жертва клеветы, да ведь?
Он молчал, продолжая глядеть на меня. А меня снова начало заносить:
– Деньги ведь не ещё не всё, ты разве не слушал? – повысила я голос. – Да, на них можно вечеринку закатить. И букет купить. И вино. А потом что? А потом усадить в машину и повезти кататься по ночному городу. Или какой у тебя там план?
– Да нет никакого плана, – спокойно ответил Даня, пожимая плечами. – Просто подумал, что нехорошо получилось. Пришёл помириться. А ты ещё и одна живёшь…
– Очень удобно, правда? – язвительно перебила я. – Иначе пришлось бы просить соседку выйти. А так – можно меня хоть здесь отыметь. Правда же?
– Да при чём тут вообще это?! – не выдержал и тоже повысил голос Джейсон. – Если пришёл – то сразу чтобы отыметь! Других вариантов как будто нет!
Я снова ощутила удовлетворение от того, что он уже не такой самоуверенный. Его тоже можно вывести из себя. И добавила:
– А вот это не ко мне вопрос. Если про тебя говорят, что ты только об одном и думаешь – может, это неспроста?..
– юля, – пытаясь успокоиться, заговорил он, – ты же явно неглупая…
– Лесть не поможет, – хмыкнула я.
Даня сделал глубокий вдох, сдержался и продолжил:
– Ты же неглупая. Ну подумай сама, не бывает чёрно-белого. Может ведь такое быть, что даже я – даже я, ничего себе! – прихожу просто потому, что хочу помириться.
Он смотрел с надеждой, не отводя взгляда, не пытаясь подловить или сыронизировать. И таким открытым, таким ясным был этот взор, что я почти поверила. Но внутренний голос разума успел меня одёрнуть.
Разрывая эту связь взглядов, я спросила:
– А с чего мне тебе верить?
Он не ответил. Я мельком глянула ему в глаза. На пару секунд повисла тишина.
– Спасибо, что зашёл, Даня, – сказала я, отступая в сторону от двери. – Доброй заранее ночи.
Подождав ещё секунду, он медленно зашагал к двери. Я стояла, молча ожидая.
На полпути Даня внезапно повернулся ко мне. Сделал шаг явно не к двери. В мгновение ока он был уже совсем вплотную ко мне. Я ощутила его руки на плечах. Увидела его глаза, его лицо – совсем близко, вплотную к себе.
Если уж сопротивляться, то заранее. Я опоздала. Попыталась его оттолкнуть, когда его губы уже соприкоснулись с моими. Упёрлась руками в его грудь, но он только крепче обнял меня и поцеловал.
Я откинула голову назад. Точнее, предприняла попытку. Оказалось, что позади стена. Проще говоря, Даня меня к ней прижал. С одной стороны – прохладная ровная преграда. С другой – горячая грудь Дани, его крепкие руки, его сладкие губы на моих губах…
Нет! Я ведь решила, что больше никогда! Неужели он после этого просто так меня возьмёт? Ещё и совершенно трезвую. Ну нет!
Я с усилием толкнула его в грудь. Попыталась высвободиться. Но силы явно оказались неравны. Он обнял меня, прижал к себе, в очередной раз коснулся губами моих губ – сначала невесомо, а потом – властно и собственнически, словно клеймил меня этим поцелуем, присваивал.
Ещё пару секунд голос разума предостерегал меня от того, чтобы ослаблять оборону. Но потом я поняла, что мои губы сами раскрываются навстречу его губам. И вот я уже чувствую их вкус – тонкий, сладкий, сводящий с ума. Голова закружилась – почти как тогда на вечеринке, только теперь без всякого алкоголя. Только от него.
Его руки уже гуляли по моим плечам, по спине. Сердце забилось чаще, в груди начал разгораться огонь. И не только в груди – внизу живота тоже распространился жар.
Я даже не успела подумать о том, насколько умело отвечаю на свой второй в жизни поцелуй. Он из невинного и нежного начал переходить в страстный и горячий. Пальцы Дани забрались под мою одежду, проскользили по обнажённой спине, заставляя выгибаться ему навстречу.
Уже не пытаясь толком сопротивляться, я обняла Даню и крепче прижалась к нему. Как будто соглашаясь на то, чтобы быть его, чтобы принадлежать ему. Поцелуй продолжался. Он был тягучим, обжигающим. Где-то на краю сознания блуждало смущение, переходя в ненависть к себе. Я понимала, что сдалась слишком легко. И всё равно я желала принадлежать ему!
Поэтому я даже не попыталась ничего сделать, когда его пальцы со спины проникли под пояс. Одной рукой он продолжал обнимать меня, не выпуская. Другой легко провёл по моим бёдрам, добрался до пуговицы на джинсах и без усилий её расстегнул.
Испуг и стыд обожгли меня. Я не представляла, как предстану перед ним обнажённой! Но думать об этом получилось лишь долю секунды.
Пальцы Дани бесцеремонно забрались ко мне в трусики. От того, каким мягким и сладким вышло прикосновение, я успела удивиться и поразиться себе. Между ног у меня уже было влажно и горячо. Даня удовлетворённо хмыкнул. Он коснулся маленького набухшего бугорка у меня между ног – и волна сладострастного удовольствия раскатилась по всему телу. Если бы не объятия, что держали меня в одном положении, и не стена позади, я бы не удержалась и осела бы на пол.
Слегка погрузив пальцы в моё увлажнённое лоно, Даня принялся медленно водить ими вверх-вниз, постепенно ускоряясь. От каждого движения у меня перехватывало дыхание. Я уже не могла продолжать поцелуй. Вместо этого я запрокинула голову, упёрлась затылком в стену и, с трудом держась на ногах, хватала воздух ртом.
Умелые, ловкие пальцы раз за разом слегка погружались в меня. И каким бы лёгким, каким бы поверхностным ни было это движение, волна наслаждения прокатывалась сверху донизу. Даня резко нарастил темп, и вот я уже задрожала от страсти, бесстыдно застонала один раз, а потом другой. Я отдавалась ему. Я хотела, чтобы он взял меня!
Вслед за наслаждением, которое распространялось по телу, будто мощный электрический разряд, вспыхнул и разнёсся взрыв внезапного оргазма. Даня управлял, повелевал мной. Подчиняясь его пальцам, моё тело вытянулось в тугую струну. Меня трясло в его объятиях крупной дрожью, а с губ один за другим слетали судорожные стоны – таким невероятным, невообразимым было наслаждение.
Я желала продолжения. Хотела и дальше пребывать в его власти. Потянулась губами навстречу его губам. Чувствуя свою влагу на его пальцах и на трусиках, уже даже не смущалась. Я прониклась страстью и жаждала ещё! И даже готова была обнажаться.
Но поцелуй не продолжался. Руки Дани неожиданно замерли, а потом разжались. Его пальцы легко вынырнули из-под моей одежды.
Это было ещё внезапнее, чем сам поцелуй и всё, что за ним последовало. Он выпустил меня из объятий и сделал шаг назад. Его глаза всё ещё блестели в полумраке. Я смотрела с непониманием, с нарастающим беспокойством. Всё-таки где-то оплошала, что-то сделала не так?
– Нет, целуешься ты очень даже хорошо, – сказал он, как будто опять подслушав мысли. И даже без насмешки. А потом добавил: – Вот видишь. Ты доступна, не потому что новенькая. А потому что сама этого хочешь.
Очарование момента сразу ухнуло в пропасть. Передо мной снова стоял самоуверенный, избалованный эгоист, который пытался мной играть и манипулировать.
– Ты должна сама ко мне прийти. Сама.
– Не дождёшься, – сквозь зубы выплюнула я.
Теперь внутри закипала злоба.
Даня спокойно улыбнулся и кивнул, как бы говоря: «Время покажет».
– А теперь и правда доброй ночи, – проговорил он.
И ушёл.
Оставшись одна, я взяла с кровати подушку и швырнула ее в стенку. Лучше бы это был ненавистный Даня. Я снова повелась на него, как последняя идиотка.
Но больше этого не случится. Я могу поклясться!