Мама для волчонка!

30 глава

Ника

– Уверен, что мне стоит идти вместе с тобой? – всё никак не решалась сделать первый шаг в мир Максвелла. – Сам знаешь, как тяжело мне даются все эти встречи с оборотнями.

После возвращения с Бали прошло всего два дня. Слишком мало, чтобы я окончательно отошла от нашего импровизированного медового месяца. Но слишком много, чтобы я и дальше пребывала во влюблённой инфантильности, делая всё, что говорит мне любимый мужчина.
– Знаю, – обнял меня со спины, оставляя на шее безумно горячий поцелуй, однозначно требующий продолжения. – Но по-другому нельзя. Теперь ты моя женщина, Крошка, и должна быть рядом на настолько важных встречах.
– Тогда может, ты ещё раз напомнишь мне насколько отважные люди? – недовольно хмыкнула, изучая своё отражение.
Интересно, заработала ли я за всю свою жизнь столько, сколько денег было на мне сейчас?
В ушах увесистые бриллианты цвета «Шампань». Тон в тон к струящемуся по фигуре платью. В волосах жемчужные шпильки, а на шее ожерелье стоимостью целой высотки!
Мне в таком виде даже дышать страшно, ни то чтобы из комнаты выйти!
Не знаю зачем, но Максвелл, как будто специально обвешивал меня украшениями, превращая в новогоднюю ёлку. Вполне возможно, что иначе он просто не умел показывать свою любовь и заботу. Учитывая, что за всё это время он даже не попытался произнести хоть что-то похожее на признание в собственных чувствах.
– Потому что это бывший мэр Нью-Йорка, Крошка. Важная шишка во всех смыслах слова. Он может помочь намналадить связи с нужными людьми в Лос-Анджелесе и избежать ненужных проверок на перевозках. Он откроет для нас с Морганом новые рынки, окончательно укоренив наше влияние во всех основных штатах.
– Действительно важная шишка, – набрала воздух трясущийся грудью. – К такому даже идти страшно. Не хочу, чтобы он воспринял компанию человека как оскорбление.
– Не бойся я никому не дам тебя в обиду, – поползли его руки по животу вниз, сминая тонкий шифон, усыпанный камнями. – Да никто и не рискнёт обидеть Николь Гремм.
– Ну… – закинула на него руку, начиная понемногу забывать, куда именно наряжалась последнюю пару часов, доводя до идеала каждый миллиметр своего образа. – Я всё ещё Тейлор
…
Чем больше времени я с ним проводила, тем сильнее моё желание впиться в него зубами, откусывая крохотный кусочек. Ей Богу, никогда раньше не замечала у себя предпосылок к каннибализму. И, тем более, такого дикого желания сожрать кого-то живьём! Но вместо того чтобы поддаться этому хищному желанию, я снова и снова подавляла его, делая нашу близость слегка агрессивной.
– Ах да… – нахмурился Максвелл, изображая глубокую сосредоточенность. – Хорошо, что можно легко исправить эту проблему, – не успела я опомниться, как он протянул мне бархатный футляр. – Очень надеюсь, что ты мне в этом поможешь.
Несколько секунд я смотрела на белоснежную коробочку, не зная, что сказать. Происходящее казалось самым настоящим сном. Неужели мне это не кажется и Макс на самом деле собрался сделать предложение?!
– Ты серьёзно?
– Открой и узнаешь, – пожал плечами, очень стараясь не выдавать внутреннего напряжения.Как не посмотри, но учитывая моё прошлое (да и его тоже) я ведь на самом деле могла отказать волку.
Открыв футляр, я увидела два переплетенных между собой кольца: обручальное и помолвочное, что ввело меня в откровенный ступор.
– Что это?
– Думаю тебе уже давно пора занять место моей жены.
– Прости… – растерянно тряхнула головой. – Но я тебя не понимаю. То есть ты не делаешь мне предложение, а просто хочешь, что бы я заняла место своей сестры?
– Пойми меня правильно, – напрягся Макс, словно говоря с очередным бизнес партнёром. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой, но это невозможно до тех пока я не разведусь с Викой. А это случится только через год. Тот факт, что она человек, не отменяет юридической силы нашего брака.
Я слушала Максвелла, до последнего не зная как на всё этореагировать. С одной стороны я прекрасно понимала юридические аспекты данного вопроса. А с другой, меня люто бесило что, несмотря на всё что между нами было, я всё ещё должна была занимать законное место своей сестры. Чувствуя себя бессовестной воровкой!
– Хочешь, чтобы я изображала из себя Вику? – с трудом произнесла, чувствуя у себя на языке едкую горечь.
– Хочу, чтобы ты была рядом со мной на вполне законных основаниях, – взял меня на плечи, не позволяя отстраниться. – Клянусь тебе, Ника, я женюсь на тебе сразу как получу развод. Ни минуты ждать не стану. А пока, мы оба должны переждать эти месяцы. Отыгрывая каждый свою роль.
– Звучит заманчиво, – сдалась, слыша в его словах рациональное зерно. – Думаю, что смогу закрыть глаза на такую вопиющую несправедливость, если ты и дальше будешь относиться ко мне как к принцессе.
– Обещаю, Крошка, – привлёк меня к себе, прижимая животом к напряженному паху. – А сейчас давай спускаться. Или я не стану ждать конца вечера и разорву твоё платье прямо сейчас.
* * *
Когда мы приехали в ресторан, Роберт Ривз уже восседал за единственным столиком, смакуя бокалом красного вина и породистой проституткой. Возможно, я и ошибалась, но роскошная брюнетка явно не была с настолько старым и довольно мерзким мужиком исключительно из-за большой и искренней любви.
Обрюзглый, с бледной, морщинистой кожей, расплывчистыми чертами лица и безумно большими губами. С какой стороны не посмотри, но Роберт Ривз был похож на огромную, серую жабу, которая то и дело мяла бёдро прижимающейся к нему девушки.
Никогда бы не подумала, что всего от одного-единственноговолка может стоять настолько резкий мускусный запах. Старый и затхлый, словно он просидел здесь несколько дней, не позволяя проветривать помещение. А ведь во всём ресторане из гостей были только мы четверо.
– Надеюсь, ты не против, что я решил приехать пораньше, – произнёс волк безумно сиплым, исчезающим голосом. – Сам понимаешь, безопасность превыше всего. Особенно после того что вы, мальчики сотворили с Крюгером.
– Понимаю, – принял рукопожатие и сразу же вернулся ко мне, помогая присесть за стол. – Правда, не думал, что ты придёшь один. Без сыновей.
– Филипп в Берлине. А Габриель подойдёт чуть позже. Он сейчас немного занят.
– Разведкой местности? Хочешь убедиться, что я не собираюсь отрывать тебе голову?
– Ну а что? – хмыкнул старый волк, вяло пожимая плечами. – Сомневаться не приходится. Так что без обид Берсерк. А вот её ты, конечно зря привёл. Я к тебе с женой и сыном, чтобы ты ни сомневался в искренности моих намерений. А ты ко мне за стол не просто шлюху приволок, а самую обычную мартышку усадил (имеется в виду, что человек произошел от обезьяны). Неужели так сильно меня не уважаешь, что не соизволил подобрать на её место хотя бы волчицу? … – судя по тому, как мужчина сканировал меня бледно-желтыми глазами, меняясь в лице от полного призрения к лёгкой заинтересованности, думал он отнюдь не о бизнесе. Иначе бы не раздевал меня липким взглядом, облизывая распухшие губы. – Хотя, она у тебя красивая. Думаю, можно будет поменяться, когда всё закончится.
Стоило Ривзу замолчать, как его спутница тут же соблазнительно улыбнулась, стреляя в Макса карими глазками. Понятное дело, что эта волчица была бы только рада променять своё опухшее старое полено на молодого красивого волка. Вызывая у меня настолько сильный прилив злости и ревности, что ещё чуть-чуть, и я бы сама зарычала ничуть, не уступая этому волчьему племени.
Как не посмотри, но мне физически доставляло дискомфорт прикасаться к миру Берсерка. К этому жестокому, хищному миру, прирезающему всех, в чьих жилах не текла волчья кровь. Миру где богатые и власть имущие не просто вытирали ноги о простых людей, а практически сжирали их, не оставляя ничего кроме пары обглоданных косточек.
– Простите, Роберт, совсем забыл вам её представить, – улыбнулся Максвелл, по-хозяйски закидывая руку мне за спину и обнимая за плечо. – Это ни шлюха и ни обычная мартышка, а Николь Гремм. Моя жена и мать моего ребёнка.
Не знаю почему, но прозвучало это настолько торжественно и гордо, словно он женился на настоящей королеве. Чего совершенно нельзя было сказать о самом Ривзе, который явно не разделял его энтузиазма.
– Жена? – скривился мужчина, вкладывая в это крохотное слово всё своё призрение. – Ты серьёзно? Имея такую родословную как у тебя, ни один здравомыслящий волк не стал бы портить её подобным родством. Неужели нельзя было поступить по старинке? Жениться на нормальной волчице, а уже детей иметь с… – прошипел как змея, явно подбирая слова в мой адрес, – человеком, – казалось, он не просто это сказал, а попробовал на вкус гниющий кусок мяса, готовый проблеваться в любую секунду.
Ещё бы. Такие старые, закостенелые оборотни были ни из тех, кто так легко и просто принимал межрасовые браки. Всё ещё прибывая в том времени, когда таких как я, держали исключительно в качестве инкубатора для вынашивания потомства.
– Нельзя. Ника моя законная жена. Так что если ты брезгаешь сидеть с ней за одним столом, я вполне могу воспринять это как личное оскорбление.
Странно было слышать как мужчина, который был куда больше заинтересован в этой встречи, устанавливал на ней свои собственные правила.
– Да ладно тебе, Берсерк. Не кипятись ты так! – скрипя зубами, проглотил моё присутствие Ривз. Явно не собираясь одним махом перечеркнуть «дружбу» из-за какой-то там мартышки. – Ну, жена и жена. Кто же знал что ты у нас такой современный.
– Всё идёт. Всё меняется. Мы больше не в каменном веке Роберт и такие браки уже никого не удивляют. Так что пора бы уже и вашей семье начинать идти в ногу со временем.
– Ну… во всём что касается членов моей семьи я разберусь самостоятельно.
– Как скажешь. Так что если этот вопрос урегулирован, думаю, стоит приступить к главной теме нашей встречи.
– Сходи-ка попудри носик, Кисуня, – убрал Ривз руку отсвоей спутницы, впервые переставая мять ей бедро. – И захвати с собой госпожу Гремм. Уверен, нашим девочкам будет куда интересней навести красоту, чем слушать скучную болтовню двух закоренелых бизнесменов.
Получив от Макса утвердительный кивок, я встала из-за стола, уходя в компании жены Ривза в дамскую комнату.
Уверена, не начни она разговор, я бы и дальше молчала, изображая из себя немую:
– Я Ребекка. В отличие от твоего, мой муж забыл меня представить.
– Приятно познакомиться.
– А ты молодец. С важным ликаном водишься, – прилипла взглядом к своему отражению, обновляя и без того нетронутую помаду. – Обычному человеку редко когда выпадает такая удача. Так что можешь считать себя рождённой под счастливой звездой. Мне ли не знать, как сложно выбить себе место в жизни.– Чистокровной волчице, которая стала женой бывшего мэра Нью-Йорка? Сомневаюсь.
– А ты думаешь, я с золотой ложкой во рту родилась? – хмыкнула, никак не в состоянии довести себя до идеала. Казалось, её постоянно в своей внешности что-то не устраивает. То волосы не так лежат. То брови не той формы. То на крохотном платье слишком много складочек.
– У таких как я, свои проблемы. Думаю, отчасти ты и сама уже поняла какие. Так что в этом смысле я тебе даже завидую.
Понятное дело, что речь шла о мужчинах. Стоило только вспомнить, какими глазами она смотрела на Максвелла, и всё тут же становилось на свои места.
Молодая, красивая, чистокровная волчица из богатой семьи обслуживала старого, мерзкого волка, который в нужные моменты подкладывал её под кого сам хотел. А когда она лишится своих главных активов – молодости и красоты, заменит на новую модель.
Так что, если рассматривать ситуацию с этой стороны, я была в куда более выгодном положении.
– Почему ты мне всё это рассказываешь? Мало того что ты знаешь меня всего пару минут, так я ещё и человек, которых презирает твой муж.
– Просто человеком ты была до того как стала женщиной Берсерка, – стрельнула взглядом на мои кольца. – А сейчас твой статус и положение в обществе приравнивается к твоему мужчине. Тем более если он так настойчиво проталкивает тебя в своё окружение. Поверь, девочка, я знаю каково это – быть истинной ликана, от которой нужны только дети. Сын Ривза запечатлился на человеке. И, в отличие от Берсерка, он не выводит её в свет.
А судя по её тону и не только в свет.
– Вижу ты не в особом восторге от своего пасынка.
– Ошибаешься, – хмыкнула, пожимая плечами. – Я всего лишь констатирую факт. И личные чувства не играют в нём никакой роли.
Да уж… А ведь на какую-то минуту я поверила что в ней проблеснуло хоть что-то худо-бедно напоминающее человечность. Но нет обычный расчёт в сухом остатке. Расчёт и личная выгода. Она ведь и заговорила со мной только потому, что я находилась под покровительством «важного ликана».
– Ну вот и всё. Кажется хорошо, – наконец-то успокоилась Ребекка, прекращая насиловать свою внешность. – Думаю, они уже успели обсудить большую часть интересующих вопросов.
Вернувшись в пропахший волками зал, я с настоящим трудом совершала каждый следующий шаг. Чем ближе я подходила к нашему столику с сидящими за ним мужчинами, тем сильнее становилась мускусная вонь. Такая едкая и тяжелая, что во рту засаднило от горечи. Казалось и в нос, и глотку, и даже в лёгкие залили старое, прогорклое масло, не позволяя сделать ни единого нормального вдоха.
Голова закружилась, а живот свело от отвращения, вызывая дикий приступ тошноты и паники. Этот омерзительный, едкий запах пропитанной кровью волчьей шерсти я бы легко узнала из миллиона других подобных.
Тяжелый, ядовитый, выворачивающий наизнанку всё моё естество и пробуждая самые страшные события моей жизни…
Я шла вперёд под гулкие удары сердца, чувствуя, как всё вокруг растворяется, стирает привычные силуэты и возвращает меня в ту самую комнату.
Туда, где я снова маленькая перепуганная девочка.
Дрожу от страха и ужаса, забившись в шкафу, и прижимаюсь к своей сестре, видя через тонкую щелку, как моих родителей раздирают на куски. И всё что отделяет нас от подобной участи сантиметровыедверки.
Тело пробило ледяным ознобом, пуская по позвоночнику капли пота. Меня словно било током. Снова и снова пропуская разряды по напряженным мышцам.
– Человек? – пренебрежительно хмыкнул сын Ривза, смиряя меня надменным, полным отвращения взглядом, таким же, как и у его папочки. – Так значит, слухи не врут и ты на самом деле взял в жены мартышку.
Высокий, тощий, вылизанный пижон, от вида которого захотелось блевать сильнее прежнего!
До этого момента я не видела его лица. Той ночью он всё время был в облики ликана. Уверена если бы не запах, что так прочно отпечатался у меня в сознании, я бы вполне спокойно села с ним за один стол.
На душе стало гадко. Так гадко и мерзко, что меня скрутило от боли, словно вместе с его образом я кислоты глотнула.Теперь-то понятно, почему ни ему, ни его дружкам ничего не было. Папочка мэр прикрыл своего отпрыска, превращая людские кварталы в их личную песочницу. Игровую зону, в которой они могли делать все, что душе угодно. Убивать, насиловать, грабить.
Ничтожество. Куда не посмотри. За что не зацепись, этот волк был ничтожеством во всех смыслах слова. Мерзкое создание, спрятавшееся под крылом своего папочки.
– Закрой рот, Габриель! – скомандовал Ривз настолько грозно, насколько вообще был способен со своим сиплым голосом. – Пока тебе не выдрали язык из глотки.
Судя по тому, как сильно он напрягся, смотря на Максвелла выдрать язык было не таким уж и страшным наказанием в сравнении с тем, что мог сделать с ним мой муж.
– А что я такого сказал? Мартышка она и в Африке мартышка. Или у нас уже запрещено называть вещи своими именами.
Стоило посмотреть на застывшую на его лице гримасу, как в голове помутилось. Сознание затянуло настолько густым, непроглядным туманом, что я и сама не поняла, как оказалась в руках Берсерка.
– Отдай мне его, Крошка, – донеслись его слова откуда-то издалека, не сразу приобретая для меня какой-либо смысл. – Ну же, Ника. Не нужно глупостей. Отдай мне его. И мы сейчас же поедем домой, – монотонно нашептывал Максвелл, неспешно проговаривая каждое слово, словно заклинатель змей.