полюбить цыгана.

Многообещающее начало отпуска

Кто-то приезжает из отпуска коричневым, кто-то синим, а кто-то влюблённым.
???
— Тэхён!!! — Нетерпеливый стук в дверь разносится на всю квартиру, и Ким, только продрав глаза, пытается разобрать, что это за шум и почему он слышит своё имя. — Ким Тэхён, дубина ты поганая, открывай!
Ким протирает глаза, с трудом ловит фокус и отправляется к входной двери, попутно поглядывая на часы — время 8 утра, и какие только черти в такую рань принесли его друга?
— Пак ёбаный Чимин! — Тэхён открывает дверь и хочет уже врезать своему товарищу, но тот, хихикнув, успевает заскочить внутрь, словно скользкий червь. — Чимин, ты обдолбался? Сейчас, блять, не 8 вечера, а 8 утра!
— Нет времени объяснять, — тарахтит друг, прошмыгнув на кухню, и по-хозяйски наливая себе апельсиновый сок из графина. — У меня для тебя такооое! Такая новость! Ты просто облысеешь от радости, отвечаю!
— Не хотелось бы. — Тэхён непроизвольно теребит русые волосы, тем самым взъерошивая их. — Что за новость? Обыграл всех в своих ставках?
Пак Чимин, на самом деле, любит делать ставки. Ставки на лошадей. И нет смысла скрывать: он частенько выигрывает кругленькие суммы.
— Не угадал! — Чимин ставит другу щелбан. — Новость связана напрямую с моей любимой страной, сам знаешь с какой!
— Ясно, опять со своей Россией все мозги мне чайной ложечкой выжрешь. — Тэхён садится за стол и, следуя примеру Чима, тоже наливает себе сок. — И что? Ленин из Мавзолея восстал?
— Боже упаси! — Чимин крестится, только в обратную сторону, сам не зная, как точно необходимо это делать. — Ленину давно кочерыжкой все мозги через ноздри вытащили, а я сделаю с тобой то же самое, если ты сейчас не включишься и не угадаешь, к чему я клоню!
— Ещё чего? — выкрикивает Тэхён, но нос и головёшку потирает, переживая за её содержимое. — Не знаю, Чимин, ничего не знаю. Я ещё не проснулся, а ты ко мне со своей хреновой Россией приебался! Может, ты свалишь туда уже наконец? Купишь себе дом у реки, где-нибудь в провинции, и будешь коровам хвосты крутить.
— Угадал! — вопит Чимин. — Почти угадал!
— Чегооо? — Тэхён даже попёрхивается соком. — В смысле?
— В общем, рассказываю. — Пак усаживается поудобнее и укладывает на стол локти. — Как ты знаешь, я большой любитель России, а ещё большой любитель ставок.
— Знаю, как не знать, — вздыхает Ким, — из-за тебя меня родители в школу с изучением русского языка отдали.
Тэхён и Чимин действительно учились в школе с углублённым изучением русского языка. На этом когда-то настояли родители Пака, однажды посетив СССР, а родители Кима были их закадычными друзьями и решили не разлучать ребят, а отдать Тэхёна в ту же школу. Тэхён любовью к России не слишком пропитался, а вот Чимина закрутило-завертело. Помимо языка, он сам лично стал изучать историю России, все традиции, да даже фразочки старался запоминать. Он уже однажды ездил во Владивосток, но ещё ни разу не был в столице.
— Короче, Тэхёнчис. — Чимин потирает руки. — Я сегодня ночью узнал, что один любитель лошадок и ставок живёт в России, мы созвонились с ним по видеосвязи и он пригласил меня в гости! Тэхён, ты едешь со мной!
— Охуел, что ли? — смеётся Ким. — Мне зачем эта Россия упала с твоим любителем ставок и лошадей? У меня только отпуск начался, я хочу провести его спокойно, а не искать приключений на свою жопу в этой разбойной стране.
— Тэхён. — Чимин становится серьёзным. — А ты помнишь, что проиграл мне кое-что?
— Нет, Чимин, это нечестно! — взвывает Ким. — Ты же не можешь использовать своё желание именно так?
— Могу и использую! — усмехается Пак. — Карточный долг, знаешь ли! Он превыше всего! Потому моё желание, которое ты непременно выполнишь, заключается в поездке вместе со мной в Россию.
— Пак Чимин! — Тэхён встаёт и отходит к окну. — А ты знал, что ты последний мерзавец?
— Ладно, Тэхёнчис, не прибедняйся. — Чим подходит к другу и хлопает его по плечу. — Сам подумай, что тебе мешает? У тебя отпуск, деньги на поездку имеются у нас обоих, а ты вместо того, чтобы прожигать жизнь — собирался просиживать свои дырявые трусы дома! Да скажи спасибо, что я тебя вытаскиваю!
— У меня не дырявые трусы, — ворчит Ким.
— Тем лучше, — хихикает Пак, — а то вдруг там раздеваться придётся, а у тебя дыра на жопе — не-по-ря-док!
— Я не собирался сидеть дома, — добавляет Тэхён. — Я, вообще-то, планировал взять дополнительную работу!
— Слушай, не подохнут там твои зверушки без тебя. — Чимин закатывает глаза. — Подумаешь, ветеринара на месяц лишатся. Не велика потеря.
— Лучшего ветеринара Сеула, Чимин! — Тэхён с важным видом открывает холодильник и отыскивает там небольшой кусок колбасы, который сразу же отправляется в рот.
— Лучший ты мой, — фыркает Пак, — вот поедешь со мной, будешь на коровах свои опыты ставить.
— На каких коровах? — едва проговаривает Ким, его рот набит колбасой. — А в каком городе живёт этот твой любитель ставок?
— Не в городе, — скромно сообщает Пак. — В деревне он живёт, в селе каком-то, не помню название, но что-то с комарами связано.
— С комарами?
— Ой, да вот не поебать ли? — Чимин тоже лезет в холодильник, он в квартире друга чувствует себя весьма свободно. — Это недалеко от столицы, где-то под Москвой. Этот мужчина, его зовут Спиридон, кажется. — Чимин чешет голову. — Да, его зовут Спиридон. Вот он проживает в каком-то селе, приглашает в гости. А там природа, Тэхён, понимаешь? Там русский дух, там Русью пахнет!!! Помнишь? — Пак расталкивает ещё сонного друга в плечо. — Кто это написал? Кто? У Лукоморья дуб спилили, кота на мясо зарубили, русалку в бочку посадили и написали огурцы. Кто? Лермонтов? Есенин?
— Пушкин, ебанат, — ворчит Тэхён. — Эх, блять, ты, фанат России. И стих твой неправильный, не так мы в школе учили.
— Да знаю я, знаю, — фыркает Чимин. — Но мне переделанный вариант больше нравится. Там 33 богатыря в помойке ищут три рубля, а ихний дядька Черномор — у них на днях десятку спёр.
— Вот и мы так будем. — Тэхён запивает колбасу молоком, совсем не переживая о желудке. — В помойке российской копошиться, когда нас какие-нибудь цыгане на вокзале обворуют.
— Слушай, узколобый ты хуй! — Чимин хлопает друга по лбу. — Мысли шире, отставить стереотипы. Россия — прекрасная страна, никто нас не обворует! А какая там природа, м? Берёзки, цветочки… А потом банька… Кра-со-та!!!
— А потом в эту баньку завалится медведь и раздерёт всех к чертям свинячьим, — грустно рассуждает Ким.
— Сам ты чёрт свинячий, — психует Чимин. — Короче, Тэхёнчис, я уже забронировал билеты на самолёт до Москвы.
— И чё, когда ехать сдаваться?
— Сегодня, — радостно сообщает Пак, отчего Тэхён выплёвывает молоко. — Самые выгодные билеты были именно на сегодня, да и смысла тянуть нет! Как говорят в России: дают — бери, бьют — беги. Вот пока нас приглашают — надо ехать!
— Как бы не отхуярили нас там, судя по этой пословице. — Тэхён закручивает крышку молока и вытирает стол, на котором остались брызги. — Нет, ты точно ебанулся.
— Весёлое приключение! — Чимин поднимает указательный палец вверх. — Я не ебанулся, это просто весёлое приключение! А теперь я поехал, нужно собрать вещички, вылет в 18 часов, в Москве мы будем уже утром. Ты тоже давай, хлебалом не зевай, собирай чемодан. Много не бери, если что, там всё купим.
— У коров в селе? — Тэхён не может удержаться от подкола.
— В Москве, Тэхёнчис, — отвечает Пак. — Не будем же мы три недели в селе сидеть, в столицу сгоняем, по бутикам российских дизайнеров прошвырнёмся.
— Куда тебе только носить твои бесконечные наряды? — Ким качает головой. — Под больничный халат?
— А может, и под больничный халат. — Чимин встаёт со стула и направляется к выходу. — Если я окулист — что ж мне теперь, наряжаться нельзя.
— Иди уже, окулист, протирай своим пациентам очки, — отмахивается Тэхён.
— Смотри, как бы твоё очко никто не протёр, — ржёт Пак и выходит из квартиры, оставляя Тэхёна одного, но с ворохом мыслей, с огромным ворохом мыслей и охуеваний.
???
Самолёт рейсом Сеул-Москва приземляется в столице России в 9:15 по местному времени. Толпа разношёрстных туристов вываливается из железной птицы и рассыпается по всему аэропорту, гудя и перебивая друг друга, обсуждая свои дальнейшие передвижения и маршруты.
— Как добраться до твоей деревни то? — Тэхён зевает и расчёсывает волосы, стоя в туалете у зеркала, пока Чимин гремит своим ремнём за дверью кабинки.
— Сейчас узнаем, — Пак выходит из туалета и моет руки. — У меня есть адрес и, как объяснил Спиридон, добраться до его села можно на поезде, прямиком из столицы. — Чимин достаёт телефон и листает переписку. — Так, деревня называется Муходёровка. Поезд от Казанского вокзала, билеты всегда в наличии. Ехать чуть меньше четырёх часов.
— Ты ж говорил, с комарами название связано. — Тэхён прячет деревянный гребешок в рюкзак и одёргивает бежевый джемпер, расшитый жемчужинами. — А оказывается Муходёрка какая-то. Что там у них происходит вообще и кто дерёт мух? И какие четыре часа, если это должно было быть Подмосковье.
— Ну слушай, откуда я знаю? — Чимин прячет телефон в карман. — Россия большая, Москва большая, значит и Подмосковье на многие километры растянулось.
Тэхён качает головой, ему всё ещё не слишком нравится эта затея, ещё вчера утром он спокойно себе спал в своей комфортабельной квартире в центре Сеула, а теперь вынужден тащить свою задницу в какую-то Муходёровку. В России.
Парни ловят такси и едут на нужный им вокзал, под странные песни, льющиеся из динамика серебристого опеля.
«Несмотря на милое личико, алкоголичка, алкоголичка. Счастье догорает, как спичка, алкоголичка, алкоголичка»
— Еба, Чима, это почему в России про тебя песни поют? — хохочет Тэхён, они оба неплохо знают русский язык, спасибо школе, потому все тексты понимают прекрасно. — Несмотря на милое личико — алкоголичка. Ну ты ведь. Вылитый!
— Охуел, что ли? — Пак толкает друга в плечо. — Сейчас, подожди, мы и про тебя песню услышим.
По радио начинается реклама, разные голоса приглашают в музыкальную школу, в новую бургерную в центре Москвы от какого-то известного рэпера, и в центр бесплатной замены масла «У Виталия». Друзья внимательно слушают рекламу, тихонько хихикая, а потом голос радиоведущей объявляет, что сейчас будет звучать песня Сергея Лазарева, заказанная специально для Екатерины из города Оренбург. Чимин и Тэхён переглядываются и слушают текст.
«Я убегаю, но назад
Снова зовут её глаза
Имя её за мной летит
Тянет и тянет, как магнит
Пятые сутки я не сплю
Кажется, я с ума сойду
И не на месте голова
Это всё она»
— Ёбнрт, Тэхёнчис, а вот это про тебя песня. — Чимин заливается и хлопает себя ладошками по коленям. — Я убегаю, но назад снова зовут её глаза… Помнишь, как твой бывший про глаза заливал и тоже плакал, что ночами спать не может?
— Нашёл кого вспомнить, — фыркает Ким. — Пусть колбаской к своему новому ёбырю катится. Пел мне в уши, а сам ебался налево и направо.
— Да, тот ещё пиздарикус был, — соглашается друг, утирая слёзы. — Уважаемый, а долго ещё до вокзала то ехать? Вы нас не кругами ли возите?
Водитель поглядывает на пассажиров через зеркало и молчит, прикидываясь то ли немым, то ли глухим. Он действительно везёт приезжих туристов самой дальней дорогой, пока счётчик наматывает километры. Таксист постоянно так делает с не местными, вот и сейчас думает, что «эти китайцы всё равно ничего не понимают».
— Уважаемый, давайте побыстрее, в самом деле, — повторяет Пак. — Я понимаю, Москва большая и резиновая, но не настолько же.
Таксист мелко трясёт головой и заворачивает в сторону Казанского вокзала, оказываясь у него буквально через пару минут. Парни рассчитываются наличкой, они предусмотрительно разменяли деньги ещё в Сеуле, и отправляются за билетами.
— Девушка, вы меня не слышите! — Тэхён закипает, пытаясь договориться с вокзальным кассиром. — Нам нужно два билета в купе, рейсом Москва — Муходёровка.
— Это вы меня не слышите! — выкрикивает женщина. — Нет купе! Не бывает их на этом маршруте! Берите плацкарт и катитесь.
— Вот так вежливость, — охуевает Ким. — Даже сказать нечего, просто во!
Парни покупают два билета на плацкарт, ибо у них попросту нет другого выхода, хотя привыкли они к совсем иной жизни и обслуживанию.
— О российских плацкартных вагонах слагают целые легенды, — задумчиво рассуждает Чимин, стоя на перроне и закуривая сигарету. — Я в интернете читал.
— Что за легенды? — Тэхён косится на друга. — Как злобные проводники пьют кровь младенцев и питаются энергией пассажиров?
— Не совсем. — Пак качает головой. — Но много занятного там писали. Что гадать, скоро сами всё увидим.
Друзья загружаются в подъехавший поезд, с трудом найдя свой вагон, ведь голос диктора объявил, что нумерация вагонов начинается с хвоста поезда, только все они, почему-то, оказались перепутанными, и парням пришлось просить помощи у ближайшего проводника.
Первое, что ощущают парни, попав в свой вагон, — это резкий запах яиц, огурцов и жаренной курицы. Поезд не прямой, а проходящий, потому большинство пассажиров уже давно едут на своих местах.
— Чим, чё за хуйня, почему так воняет, — шепчет Тэхён, пока они пробираются на своё место по узкому проходу. — И какого демона места так мало, это что, поезд для лилипутов?
— Это Россия, детка, — хихикает Чимин. — Да ладно, расслабь булки, нам ехать то чуть меньше четырёх часов, не облезем.
Только успевает Чимин это сказать, как на него, с диким ором, бежит какая-то девочка лет пяти. Она цепляется за его ногу, виснет, как обезьянка, и пищит. Чимин пучит глаза и агрессивно пытается сбросить странного ребёнка.
— Светка, ты чего? — К парням подходит полноватая женщина с ярко-рыжими кудрями. — Отпусти дядю!
— Мама, это китаец!!! — вопит девчушка и кусает Чимина за ляшку, отчего тот воет и корчится. — Этот дяденька — китаец, я всегда мечтала китайца увидеть!!!
— Светка, а ну отцепись! — Женщина тянет девчонку на себя, но та крепко держится. — Отцепись, кому сказала!!!
Светка отцепляется, а Чимин встряхивает ногой и потирает укусанное место.
— Извините, она дикая немного. — Женщина держит дочь за руку. — Первый раз китайцев увидела.
— Не китайцы мы, — фыркает Чимин, отодвигает женщину и проходит дальше, находя наконец их с Тэхёном места.
— Ой, а вы наши новые попутчики, — раздаётся голос за спиной. Парни оборачиваются и видят уже знакомую женщину. — Как хорошо! А то нам со Светиком скучно, мы уж вторые сутки одни едем.
— Хорошо, ага, очень, — вставляет Тэхён, косясь на девчонку, что стоит за матерью и показывает парням язык.
— Так вы не китайцы, значит. — Женщина занимает своё место, её и девчушки нижнее и верхнее, как и у Тэхёна с Чимином. — А кто, казахи?
— Корейцы, — бросает Пак, проводя по столу пальцем и разглядывая слой пыли, прилипшей к подушечке указательного. — Корейцы мы, из Южной Кореи в отпуск приехали.
— Ааааа, — тянет женщина и глядит на дочь, которая всё ещё смотрит на незнакомых дяденек и корчит рожицы. — Светка, а ну прекрати! Дяденькам неприятно твоё поведение, они вон на отдых приехали в чужую страну, какое ж у них будет впечатление! — Рыжеволосая женщина переводит взгляд на парней и решает, что пора представиться, даже не интересуясь, нужно ли это её попутчикам. — А меня Дарья зовут, можно просто Дашка.
— Пак Чимин, — парень протягивает женщине руку и пожимает.
— Тэхён, — представляется Ким.
— Ага, значит, Пашка и Тошка, — улыбается попутчица, и парни замечают, что в её рту отсутствует несколько зубов. — Так проще. Вы ж не против?
— Не против, — отмахивается Тэхён и залипает в свой телефон, ему вообще никакого дела нет до этой пришибленной, главное, чтобы четыре часа побыстрее пролетели.
— А вы есть то будете? — интересуется женщина. — Вы, может, голодные? У меня ролтон есть, а ещё печенье рыбки.
— Рыбки? — Чимин поднимает одну бровь вверх. — Это выпечка с рыбой?
— Нет, — хохочет попутчица и шуршит многочисленными пакетиками. — Это печенье такое, сухое, как крекер.
— Ааа… — Пак делает вид, что понял. — А где здесь уборная?
— Прямо по проходу, там дверь будет. — Женщина выуживает пакет с желтоватым печеньем и кладёт на столик. — А там налево.
Чимин благодарит и испаряется в проходе, оставляя Тэхёна одного с их попутчиками. Шагая по проходу, Пак принюхивается и ощущает не слишком приятное амбре, он озирается по сторонам и не успевает увернуться, когда в его лицо прилетает чья-то нога. Чимин ойкает и снова глаза выпучивает, рассматривая длинную ногу, свисающую с верхней полки. На ноге чёрный носок с дыркой, из которой выглядывает большой палец. Обладатель прекрасных носков приподнимается и смотрит на Чимина, а тот смотрит на него, растирая щёку.
— Чё надо, — басит мужчина в тельняшке, — чё зыришь?
— Вы своей лапой по моему лицу проехались, — отвечает Пак. — Вы бы хоть ноги помыли и ласты свои попридержали.
— Чегооо? — мужик в тельняшке спрыгивает с верхней полки и, не обуваясь, прямо в драных носках, надвигается на Чимина. — А ну-ка, повтори!
— Карл, ну ты чего? — С нижней полки выглядывает женщина. — Оставь мальчика в покое, он вон не местный, на заработки видать приехал, пусть идёт с миром.
— А ты, Полина, помолчи, — отмахивается от жены мужик, названный Карлом. — Я без твоих соплей разберусь.
Чимин пятится назад и рассматривает нового «знакомого». Тот выше него на две головы, на нём чёрные треники с растянутыми коленями, поганые носки и бело-синяя майка-тельняшка, открывающая вид на волосатую грудь.
— Ласты мне помыть, значит, — гремит Карл. — Ты чё, волк тамбовский, рамсы попутал?
— А зачем вы мне свои ноги в лицо тычете? — выкрикивает Чимин. — Вы что, нецивилизованный человек?
— Я тебе щас покажу цивилизованного, я тебе, педриле узкоглазой, сейчас твою цивилизованность в одно место затолкаю, — угрожает мужчина, надвигаясь, но его за руку тянет та самая Полина, при том тянет довольно сильно, либо же этот амбал сам поддаётся.
— Карлуша, успокойся, — верещит женщина, пока Чимин вытирает пот с висков. — Зачем в неприятности лезешь? Нам же не нужны неприятности, ты же только очередной срок отсидел, ну зачем опять себе проблемы ищешь?
Чимин, услышав слово «срок», спешит проскочить мимо парочки и, пользуясь случаем, пока женщина усаживает своего Карла на сидение, ему это удаётся. Пак быстренько добирается до двери, отворяет дверцу в туалет и тихо охуевает. Вонь в уборной стоит такая, будто здесь не делали уборку лет двадцать, а может, и никогда не делали. Чимин быстро справляет нужду и мчится на своё место, попутно принюхиваясь к рубашке, думая, что сам полностью в этом злачном месте провонялся.
— Пашка, с облегчением, — восклицает Дарья, чему Чимин удивляется, в этой стране что, все друг друга после посещения туалета поздравляют? — А Тоша вон с нами разговаривать не хочет, уткнулся в свой телефон и сидит там пальцами тыкает, — жалуется попутчица.
— Да он просто дурной немного. — Чимин присаживается рядом с другом и постукивает ему по голове. — Не хватает чуть-чуть, понимаете?
— Ой, бедненький, — женщина качает головой и снова ищет что-то в пакетах. — Вот, вы бы заварили ему, может, он кушать хочет. — Дарья протягивает Чимину пластиковую баночку лапши, на которой крупными буквами написано «Ролтон».
— Спасибо, — улыбается Пак. — Мы только с самолёта, не голодны.
— Ах, вы с самолёта. — Женщина прячет баночку обратно, видимо, понимая, что парни не бедствуют. — И сколько летели, долго?
— Пятнадцать часов, — отвечает Чимин и достаёт свой телефон с наушниками, дабы провести оставшуюся поездку с музыкой, а не с болтливой попутчицей.
— А как там у вас, в Корее то? — интересуется Дарья. — Как поживает Ким Чен Ын?
— Ким Чен Ын — президент Северной Кореи, — вздыхает Пак. — А мы из Южной. Позволите мне насладиться музыкой?
— Конечно, конечно, — кивает женщина и отвлекается на дочь, которая вновь убегает, несясь по проходу сломя голову.
— Вот тебе и легенды, — заговаривает Тэхён. — Лучше не придумаешь.
— Это ты ещё в туалете не был, — горестно сообщает Чимин, пытаясь распутать наушники. — Вот там обосраться какие легенды.
— Не хочу знать, — Тэхён отрицательно машет головой. — Я лучше обоссусь в штаны, но в это место сатанистов не пойду. Ты в курсе, что от тебя, как от козла воняет?
— В курсе, блять, в курсе, — ворчит Чимин, он откладывает телефон в сторону и роется в своём чемодане, выуживая оттуда чистую рубашку. — Щас переоденусь, не бухти.
Остаток пути проходит более менее спокойно. Светка, высунув язык, раскрашивает раскраски с какой-то девочкой и медведем. Дарья дремлет, но одним глазом за дочерью посматривает. Чимин и Тэхён слушают музыку, а когда у Тэхёна разряжается телефон, он не вытаскивает наушники из ушей, делая вид, что по-прежнему увлечён своим плейлистом.
— Станция Муходёровка, прошу пассажиров пройти на выход, — объявляет проводница поезда. Тэхён с Чимином выдыхают с облегчением, подхватывают свои чемоданы и спешат поскорее покинуть плацкартный вагон, что наверняка запомнится им надолго.
???
Перрон Муходёровки встречает небольшим зданием железнодорожного вокзала, больше похожим на собачью будку, судя по размерам. Крошечный домик с жёлтой облупившейся краской, одинокий сторож с собакой и с десяток пассажиров, высадившихся из других вагонов.
— Красотища то какая, — иронизирует Тэхён. — Вот они, прикрасы России твоей хвалёной.
— Да ладно, будем наслаждаться природой, —отвечает товарищ. — Уверен, с этим здесь проблем нет.
— Уважаемый, а где сама деревня? — интересуется Ким у сторожа, замечая, что за зданием вокзала — сплошной лес. — Как добраться?
— А это десять километров проехать надо, милок, — сторож закашливается и достаёт из кармана фуфайки пачку Беломорканала, закуривает. — Поймайте попутку какую, ну или пешочком можно, за пару часов дошкрябаете.
— А где поймать то? — влезает в разговор Чимин. — Не подскажете?
— Не знаю, милок. Вон, может, кто из местных подкинет. — Мужчина машет рукой в сторону кучки людей, отбивающихся от какого-то странного парня, что-то активно рассказывающего. — Подойдите, попробуйте.
Парни благодарят сторожа и направляются к сборищу людей, которые потихоньку рассасываются, а кто-то даже убегает. Странный парень, одетый в чёрные брюки с ремнём и белую шифоновую рубашку, кричит им что-то вслед, а затем переключает внимание на подошедших друзей.
— Те авен бахтале! — выкрикивает парень и улыбается во все зубы, рассматривая Тэхёна.
— Чего? — недоумевает Ким и посматривает на друга, задавая молчаливый вопрос, мол, а мы точно в Россию приехали?
— Приветствую вас, молодцы, — продолжает улыбаться парень, и друзья одновременно думают, что нарвались на местного цыгана, больно уж он смахивает. — Духами интересуетесь?
— Чё? Какими духами? — щурится Тэхён. — Барыжишь, что ли?
— Красная Москва! Прекрасный аромат для прекрасного парня, — цыган глаз не сводит с Кима, отчего тому даже неловко становится. — Бергамот, кориандр, жасмин и апельсиновый цвет. — Незнакомец выуживает из кармана широких штанин красную коробочку с белым орнаментом, на которой так и написано «Красная Москва».
Тэхён, как зачарованный, тянется рукой к упаковке, но Чимин лупит его по тыльной стороне ладони.
— Сдурел, что ли? — шипит Пак. — Ещё мы у цыган на вокзале духи не покупали.
— Всего 500 рублей! — выкрикивает цыган. — Нигде такие не купите, в Москве они в 3 раза дороже. Берите, берите! Маме-девушке-сестре подарите!
— Благодарим, но не нужно, — хмыкает Чимин, с прищуром разглядывая парня. — Лучше скажи, как до деревни добраться.
— Сейчас устроим, — расплывается в улыбке цыган. — Я ж сам из деревни, у нас табор прямо на окраине Муходёровки расположен, могу подбросить, только духи купите!
— Ладно, давай сюда свою коробку, — Тэхён лезет в рюкзак и достаёт ровненькую купюру в 500 рублей. — Но до деревни подбрось!
— Без проблем, запросто, с лёгкостью, — тараторит цыган и рассматривает купюру на свет, видимо, проверяя подлинность. — У меня машина с той стороны вокзала, погнали. Меня, кстати, Чон Чир зовут.
— Ким Тэх…
Тэхён не успевает договорить, как его толкает Чимин и выпучивает глаза, намекая, что не стоит рассказывать что-то о себе цыгану.
— Ким Тэхён, — парень не обращает внимание на Пака и всё-таки представляется. — А ты что, настоящий цыган? Имя вот цыганское вроде, а фамилия прям будто корейская, у меня коллега на работе с такой же.
— Цыган! — важно отвечает Чир. — У цыгана везде родня. Это у нас поговорка такая.
— Аааа, — тянет Тэхён, попутно открывая коробочку с духами, нюхая и закашливаясь. — Блять, это что за отрава?
— Гвоздика в нос жмыхнула, — отвечает цыган. — Проветрится и нормалёк будет, не переживай, дорогой!
Чимин косится на упаковку, но решает рискнуть и нюхнуть термоядерный аромат. Затянувшись, Пак тоже начинает кашлять и растирать слезящиеся глаза, попутно сплёвывая.
— Этой хуйнёй только мух да прочих гадов травить, — делает вывод Чимин. — Я, кажется, понимаю теперь почему это село Муходёровкой кличут, с такими ароматами все мухи подохнут.
— Это классика! — обиженно возмущается цыган. — Классические русские духи. Потом понравится, ещё ко мне сами придёте, будете оптом закупаться.
— Ага, как же, блять, — ворчит Пак. — Мы едем или нет?
— Едем, — спохватывается Чон. — Айда за мной!
Компания вышагивает вдоль вокзала, обойдя его за полминуты, Чимин шепчет Тэхёну, чтобы тот покрепче держал свой рюкзак и чемодан, а то от цыган всё ожидать можно, и Ким соглашается.
— Вот она, моя ласточка, — радостно сообщает Чир, показывая на старый Запорожец голубого цвета, в который даже садиться страшно, представив сколько ему лет. — Моя красотка! Только вчера подкрасил! — Чон похлопывает ладошкой по капоту.
— Страшно представить, что же было до покраски, — хмыкает Чимин. — А она вообще заведётся?
— Обижаешь, дорогой, — хмурится цыган. — Прошу на борт!
Чон садится за руль, а Чимин с Тэхёном загружают свой багаж и усаживаются на заднее сидение.
— А музыкальное сопровождение будет? — подкалывает Чимин.
— Сейчас устроим, — кивает Чон. — В машине не работает, но могу на телефоне шарманку завести.
— Чего завести? — не понимает Ким.
— Сейчас узнаешь! — Цыган подмигивает парню через зеркало, отчего Тэхён отводит взгляд в сторону.
— Любимая песня моего брата! — заявляет Чир и врубает на всю катушку Верку Сердючку.
«Я в любви огонь и ночью, и днём
Так давай огонь мы этой ночью разведем
Твои спички, мои дрова, очень хорошо
Разведем костер любви всем ветрам на зло»
Жизнерадостная песня льётся из динамика телефона, Тэхён с Чимином тихо охуевают на заднем сидении, а цыган весело выкручивает руль, подпрыгивая на месте от обилия кочек на просёлочной дороге, и во всё горло подпевает: «Ой чита чита дрита. Танец заводной. Ой читу читу дриту ты потанцуй со мной»
Вопя во весь голос, Чир поглядывает через зеркало на Тэхёна, а Чимин ему даже делает замечание, чтобы тот не на друга пялился, а за дорогой следил.
— «Ой чита чита дрита
Ты вечерком зайди
Ай нэ-нэ нэ-нэ
А я красавица
Ай нэ-нэ нэ-нэ
Коса до пояса
Ай нэ-нэ нэ-нэ
А ты мне нравишься
По-видимому, девки, цэ любовь» — орёт во всё горло цыган и с Тэхёна глаз не спускает, отчего тот уже не знает под какое из разодранных сидений ему провалиться.
— А вы откуда будете, из каких краёв? — интересуется Чир, когда песня подходит к концу.
— Из Южной Кореи, — отвечает Тэхён. — В отпуск в Россию приехали.
— А вы, случайно, не к Спиридону? — Чон всё поглядывает в зеркало. — Я его утром ранним встретил, говорил гостей ждёт иностранных.
— К Спиридону, — отвечает Чимин, — так вы знакомы?
— А как же? — искренне удивляется Чон. — Мы тут все друг с другом общаемся, люди из деревни каждого цыгана из нашего табора знают и уважают.
Машина тем временем уже въезжает в Муходёровку, где слово «асфальт» никогда никто и не слышал. Запорожец мчит вдоль частых деревянных домиков, часть из которых давно прилегли на бок от старости, и останавливается у одного.