Практикантка|| D&J

Глава 45

Паршиво. Именно таким словом я бы охарактеризовала то, как я себя чувствую. И вроде бы не произошло ничего такого, чего не было раньше, но почему-то очень гадко на душе. Воодушевилась я только тогда, когда поднявшись на отделение, по какому-то счастливому случаю, узнала, что консилиум еще идет. Мало того, в ординаторской, а не в конференц-зале.

В ординаторскую зашла с каменным лицом, мол так и должно быть, я тут важная персона, которая слегка опоздала. То ли мое уверенное поведение, то ли наглый вид, но меня даже никто не спросил и не пристыдил. Вероятнее всего, по причине явных споров.

- А я согласна с Даниилом Вячеславовичем. Вся проводимая антибиотикотерапия просто не имеет смысла. Если вы сейчас возьмете его на операцию, уважаемые кардиохирурги, - саркастически замечает начмед, чем добавляет себе в моих глазах десять баллов. - У него хотя бы появится шанс. А вот это вот все - как мертвому припарка.

- И вы туда же, Елена Николаевна. Ладно, Даниил Вячеславович у нас мыслит столь примитивно в силу молодого возраста. Ну вы-то куда? Ну возьмем мы его, а дальше что? Он помрет раньше, чем мы введем его в наркоз. Мы даже тупо операцию не начнем. У нас и так лимит посмертников превышен, а год еще не закончился. Нам и без того всю рухлядь везут, давайте добровольно добавим еще одного в список. Вы уж определитесь, то у нас показатели хуже всех, за которые вы нас как раз по голове не гладите, и тут же мы же должны кому-то там подарить псевдошанс. Давайте не будем вдаваться в эмоции. Да, жалко, да, молодой. Но давайте включим головы. Никакая больница его добровольно на операцию не возьмет. Никому не хочется портить себе показатели. Продолжайте консервативное лечение. Собственно, все. Вас здесь только двое - за оперативное лечение. И вы, Елена Николаевна, вместе с Данилом Вячеславовичемне кардиохирурги. Думаю, на этом можем закончить. Мы сейчас все оформим документально, вместе со всеми рекомендациями, хотя нового мы там ничего не напишем. Ну если кто-то хочет высказаться еще, пожалуйста, высказывайтесь.

Урод губошлепский! Мерзкий, противный, жирный рыжий хрен! Возможно, сейчас я осознаю, что я и есть та самая истеричка, от которой я мысленно шарахаюсь, но молчать становится все труднее и труднее. Мало того, что этот козел против всего, так еще и Милохина обозвал фактически примитивным тупицей. Скотина. Кажется, я издала вслух какой-то звук и только лишь взгляд Дани в мою сторону заставил меня закрыть рот. Никогда он так на меня не смотрел. И эти качки головой, мол вякнешь - прибью потом, действуют весьма отрезвляюще.