лето.

27 июня. 2

амфитеатр не впечатлял. интак конечно слегка был восхищён им, но выглядел амфитеатр, по крайней мере по наполнению, не очень. снаружи это было интересного вида здание с окнами с пола до потолка. внутри был красивый синеватый свет, что лился из окон, перенимая их цвет. были ещё круглые зеркала, что висели на разных уровнях поверх небольших бамбуковых палочек. и было самое скучное — выставка. побродить, посмотреть можно, но заинтересоваться всерьёз — ни за что.

примерно так всё запомнил плывущий мозг интака: большие окна снаружи, синий цвет, зеркала и выставка внутри. когда разрешили зайти в зал амфитеатра, интак уселся незаметный на трибунах и продолжил спать.

спустя время он всё же пришёл в себя, с интересом стал наблюдать за репетицией выступлений. наблюдая за компанией, с которой живёт, интак не мог не восхищаться их пластичностью и плавностью движений. часто записывал видео и, честно говоря, всё ждал сообщений от джиуна. как он там?

спустя ещё час наконец приехали хоры, а время танцоров окончилось. интак попрощался с ребятами, которые возвращались обратно в лагерь, и пошёл искать джиуна. сделать это оказалось почему-то несложным, хотя выделялся он на фоне остальных не очень сильно.

тут же налетев на джиуна с объятиями, интак получил ощутимый рефлекторый удар по рёбрам.

— оу, интак, — жалостливо протянул джиун, он не хотел бить, но тело само среагировало. — прости, — джиун тепло обнял друга и немного порастирал место удара.

— ладно, жить буду, — весело хмыкает тот.

— красивое здание, да? — джиун кивает на амфитеатр, отводя внимания интака от себя, от сильных следов мочалки на шее и, конечно, от дрожащих рук, да и всего тела. голос тоже подрагивал, но, вроде, не сильно заметно. красные глаза легко можно спихнуть на ветер — море всё-таки.

— вроде и да, а вроде и не сильно так завлекает, — хнычет интак. — зал вообще какой-то бе.

— унизил так унизил, — смеётся джиун над негодованием друга об амфитеатре. — может сонный просто был.

— ладно, возможно, — легко соглашается интак. — ты пришёл и сейчас мне покажешь каждый красивый угол, да? — с дружелюбной усмешкой произносит он. джиун всегда видел красивое абсолютно во всём. он мог сфотографировать дверную ручку и считать этот снимок едва ли не произведением искусства.