(Не)любимый сосед

16

— Подожди, я достану презервативы, — Егор прерывает меня на секунду, пока я
остервенело расстегиваю пряжку его ремня.
Он достает из заднего кармана джинс серебряный квадратик известной фирмы,
надрывает его зубами, пока наблюдаю за ним, киска пульсирует, сокращаясь по всему
периметру. Я наступаю своим принципам на горло, будь что будет. Егор снимает с себя
джинсы, привставая со стула, я все еще держусь за стол рукой, а ногами за его талию. Он
хватает меня за бедра, рывком притягивая к себе. Голову кружит от переизбытка эмоций.
Ласкает соски губами, покатывая возбужденные горошины внутри рта.
Я сижу на нем, ощущая тепло и силу, которые проникают в мою кожу. Мои руки легко
опускаются на его грудь, прижимаясь к ней, словно хочу раскрыть все его тайны. Мои губы
находят его шею, целуя ее нежно и страстно, словно хочу передать ему все свои чувства и
желание.
Мои каштановые локоны падают на его лицо, создавая завесу интимности и таинственности.
Я чувствую его дыхание на своей коже, оно горячее и нетерпеливое, как и мое. Мои глаза
встречают его взгляд, полный страсти и желания, и я знаю, что мы оба готовы сгореть в этом
огне. Я так отчаянно этого хочу.
Егор приподнимает меня, раскатывает латекс по члену и аккуратно насаживает
сверху. Член постепенно наполняет меня, растягивая до предела. Первые три секунды
ощущаю боль, несмотря на то, что мокрая. Моя киска совсем не готова к таким размерам, но
Егор не торопит, наоборот дает время привыкнуть. Опускаюсь до предела, выдыхая.
— Я буду медленно двигаться. Хорошо?
— Да, — мурчу как кошечка.
— Постарайся расслабиться. Я обещаю, будет хорошо, — он ласкает языком кожу за
ушком. Каждый раз, когда его язык касается моего тела, я отмечаю, как оно реагирует,
отзывается на него, как на что-то родное, словно он каждый день меня касается и знает все
потаенные эрогенные места.
Я считаю до трех, пока Егор приподнимает меня за таз и снова насаживает на член. Я
опять растягиваюсь до предела, но ощущения уже не такие болезненные. Моя нежность и
жажда объединяются с его силой и страстью, создавая магическую симфонию наслаждения.
— Я хочу сама, — останавливаю его. Он кивает, и я двигаюсь самостоятельно,
полностью руководя процессом. Мне так нестерпимо хочется, чтобы он запомнил наш секс.
Чтобы яркие картинки мелькали в его памяти, каждый раз, когда он будет слышать мое имя.
Движения нежные и ласковые, словно хочу погрузиться в его мир и стать его частью. Я
контролирую каждое движение, каждую секунду этого путешествия, ведя нас обоих к
вершинам блаженства. Он сидит передо мной, безмолвно, предаваясь моим прикосновениям
и разрешая мне все, что взбредет в голову. Его руки обхватывают мои бедра, поддерживая
меня в этом танце страсти, словно хочет показать, что он готов удовлетворить каждое мое
желание. И что ему нравится. А я улетаю, меня уже здесь нет.
Мы сливаемся в одно, две души, плывущие на волнах похоти. Мои губы находят его
губы, и мы целуемся страстно и безудержно, словно хотим погрузиться друг в друга до самых
глубин. В этой позе сверху я чувствую себя королевой момента. Я воплощение
женственности и красоты, и он видит это в моих глазах. Моя страсть разгорается огнем,который невозможно потушить.
— Я на подходе, — стону ему в рот.
— Я тебя жду, колючка, — закусывает нежную кожу на ключице, — Давай вместе.Егор  берет инициативу в свои руки, наращивая темп, я кричу, не стесняясь своего
удовольствия. Секунда и тело взрывается. Пытаюсь рукой опереться за что-то устойчивое, но
промахнувшись, падаю вниз.Егор ловит меня, прижимая к себе. Кожа к коже, я слышу
стук его сердца. Оно стучит очень быстро, гоняя кровь по горячему телу.
Егор снимает презерватив, завязывает его, и одним броском попадает в урну. У него
все так хорошо получается?
Смотрю на него, отмечая ссадины и кровоподтеки. Сердце сжимается.
— Это было прекрасно, — провожу по короткому ежику волос рукой.
— Нет, — он усмехается, качая головой, — Это было крышесносно. Забираю свои слова
про робота обратно.
— Хм, ну это очевидно, что я горячая штучка, — шучу. Он смеется хрипло.
— Сто процентов. Ты же понимаешь, что у нас еще куча мест в квартире, где нам стоит
заняться сексом?
— Да, например, в душе? Ты намылишь мою попку и возьмешь сзади, — начинаю
фантазировать, снова возбуждаясь.
И кто придумал ту ересь, что женщинам секс нужен меньше, чем мужчинам. Ерунда
полнейшая. Я не хочу, чтобы он выпускал меня из рук ни на секунду.
— Ты еще та хулиганка, кукла, — его зеленые глаза насмешливо смотрят на меня. Он
так близко сейчас, обнажен не только телом, но и душой.
— Шип, — мне почему-то хочется к нему обратиться как это делает Лиза, так по-
родному, — Кто тебя так разукрасил вчера?
Провожу указательным пальцем по брови, ощущая запекшуюся кровь и корочку.
— Я же сказал, что упал.
— А честно? — не верю я, что можно так упасть. Тут четкие выверенные удары.
— Просто пытался научить уму разуму одного придурка. Он пытался ответить. Ничего
криминального, — берет в руку прядь моих волос и рассматривает, — Это же настоящий
твой цвет?
— Да.
— Никогда не встречал каштановых волос. Прикинь, за тридцать пять лет ни одной каштановой
девчонки в моей постели.
— Значит, я у тебя первая в каком-то смысле? — мне греет душу осознание того, что
ему это нравится.
— Получается, что так, Валя, — целует в плечико.
Я понимаю, что он уходит от ответа о случившемся вчера. Но я была бы не я, если бы не
стала выпытывать. Мне нужно, чтобы он открывался мне. Не боялся быть откровенным, стал
доверять.
— Шип, — протягиваю букву "и", — Ну давай, поделись же. Кто тебя так уделал?
Его возмущает, что я считаю его проигравшем в этой битве. Но я ведь специально
нажимаю на этот рычаг, чтобы раззадорить соседа.
— Это кто кого еще уделал. Алкаш хренов, — огрызается, но не на меня, а в пустоту, —
Валька, мы вчера семь часов его сына по городу искали. Там каждая минуту дорога, а эта
свинота бухала в гараже. Ну не удержался я, ударил пару раз. Кто ж знал, что его собутыльники в драку полезут.
— Какой ужас. А мальчика нашли? — успокаивающе глажу по груди.
— Нашли. Малой на речку убежал, чтобы папашка его ремнем не отхлестал. Так и
просидел там в кустах у речки почти весь день. Замерз весь, оголодал. Пиздец короче
полный.
— И вы его вернули отцу? — сердце за мальчика начинает болеть. Тут же представляю,
если бы мой ребенок куда-то сбежал, я бы с ума сошла от тревоги и паники.
— Нет, ребенком занялись службы опеки. Ему обязательно помогут, Валь.
— Я надеюсь, — улыбаюсь ободряюще. Все еще не могу свыкнуться с мыслью, что у
Егора такая работа. Это же каким сильным человеком нужно быть, чтобы видеть такое
каждый раз и выдерживать. Хотя Лиза что-то там говорила про горячие точки…
Это мы выясним обязательно, но позже. Мне важно, чтобы Егор сам открывался мне,
а не под гнетом моих вопросов.
— А тебе совсем неинтересно узнать меня? Просто ты ничего не спрашиваешь обо
мне, — я не обижаюсь, но все же хочется, чтобы Егор рассматривал меня не только в
качестве сексуального объекта.
— Так я и так много знаю уже, — хитро лыбится.
— Да? И откуда же? — складываю руки на груди, отчего полушария соприкасаются
между собой и приподнимаются. Шип тут же фокусирует взгляд на сиськах, но я щелкаю
пальцами перед его лицом, возвращая в реальность.
— У Никиты выпытал, — упоминание друга не режет болью в сердце. Как так
получилось, что какой-то очень уверенный в себе сосед за такой короткий срок вытеснил из
моей жизни большую любовь? И была ли любовь…
— И что выпытал?
— Художница, затворница, очень умная, но сама себе на уме. На контакт идет тяжело,
часто дерзит, считает себя самой умной. Мне продолжать?
Я выпучиваю глаза, афигеть, никогда бы не подумала, что Никита такого обо мне
мнения. Это неприятно.
— А ты что думаешь? — мне интересно, что он думает как мужчина.
— Ну ты действительно, Валька, закрытая. Но что-то загадочное есть. Именно это меня
и подкупило, захотелось узнать ближе, — поглаживает по бедру.
— Узнал?
— Пока нет. Но мы сейчас переместимся в душ, и я там что-то обязательно интересное
узнаю, — подмигивает мне, вставая со стула и беря меня на руки, — Как ты там хотела?
Сзади?
Смеюсь во весь голос, пока Шип идет до ванной комнаты. Сейчас я счастлива, и готова
держаться за этот момент как можно дольше.