Вдохновение как смысл жизни

Глава 6. Откройся, иначе, будет хуже

Марина сидела на своём рабочем месте и писала отчёт, при этом, думая вовсе не о том, что она заносит в него, ведь самое важное для неё сейчас — это извиниться перед Эдгаром, за то, что она ему наговорила. Да, конечно, ей нужно было это всё высказать, а иначе, было бы куда хуже, кто-нибудь пострадал бы от её нервного срыва, ведь то, что девушка высказала По, накопилось уже давно. Многие, молодые и не очень, сотрудники жаловались ей на какие-то совершенно незначительные проблемы в своей жизни, то, что из-за этого они отчаялись и жить не могут. А Цветаева задавала в такие моменты самой себе вопрос: «А почему это я никому не жалуюсь, ведь у меня в жизни было всё намного хуже». И сразу же отвечала: " Да потому, что нельзя мне показывать слабость и жаловаться, я, со своей профессией, должна быть выше этого. Только, если доверяю человеку, я могу рассказать ему то, что доставляет мне боль, те воспоминания, которые хочется забыть. И то, я рассказываю, а не жалуюсь».

Вдруг, из размышлений её выдернул голос «Классика», который решил не отступать и всё-таки вытащить из Марины информацию о том, что она делала и где была последние несколько дней.

— Марина, ты должна мне рассказать, что тебя тревожит. Мы же знакомы уже много лет, ты же мне доверяешь, — в этой фразе чувствовалась та уловка, которую Борис очень часто использовал, поскольку, был в ней виртуоз. Но Цветаева видела все его подкопы и удары в слепую зону, на неё это уже не действовало, слишком уж давно они вместе работают. Единственное, в чём он её превосходил — это рост и физическая сила, против такого высокого и сильного девушка ничего не могла противопоставить, разве что, свою юркость, гибкость и высокий болевой порок. Только за счёт этого, да и то, не факт, Марина могла выиграть у Бориса в физической схватке.

— И, что с того? Наше долгое знакомство не даёт гарантию полного доверия. Не зависимо от нашей профессии, мы имеем право иметь свои личные тайны, — в этот момент, Цветаева поняла, что не выдержит разговора, парень начинает морально на неё давить, а с этим ей справиться было очень сложно.

— Нет, Крысолов, нельзя нам иметь ни личные тайны, ни личную жизнь. Это запрещено регламентом, — если Борис начинал обращаться к девушке по её позывному, то всё, это означало, что он сильно разозлился.

«Классик» развернул кресло Цветаевой в свою сторону, и, подняв девушку за плечи, резко встряхнул. А держал он её очень сильно, на этот раз, вырваться у неё бы не получилось.