Dreamers//Мечтатели

Глава 13. Часть 4

Мой способ борьбы с болью родители не оценили. Воспоминания об этом моменте были смутными, словно завуалированные плотным, непроглядным туманом. Я находилась в чрезмерно коматозном состоянии, как будто мой разум погрузился в вязкую, липкую субстанцию, не совсем понимая, что же творилось в моей голове тогда.

Комната казалась пропитанной напряжением, воздух был густым и тяжёлым. Родители стояли передо мной, их лица выражали смесь ужаса, беспомощности и глубокой печали. Я видела их сквозь пелену, словно через мутное стекло. Их голоса доходили до меня приглушённо, как будто я была под водой.

Отец стоял рядом, его руки дрожали, когда он осторожно взял меня за запястья, стараясь не причинить мне боль. Он выглядел так, словно его сердце разрывалось на части. Мачеха стояла чуть позади, её глаза были полны слёз, и она едва держалась на ногах. Её лицо было искажено болью и тревогой, и я видела, как её губы шевелятся, но не слышала слов.

— Эшли, почему? — тихо прошептал отец, его голос дрожал от еле сдерживаемых эмоций.

Я не могла найти слов. Всё, что я чувствовала, было смесью стыда, боли и невероятной усталости. Я смотрела на свои руки, на тонкие линии порезов, которые теперь казались мне ещё более жуткими и беспощадными. Кровь медленно сочилась, оставляя алые следы на моей коже, и я не могла отвести взгляда.

Всё это время мои мысли были разбросаны, как осколки стекла. Я не могла собрать их воедино, чтобы понять, что именно произошло и почему снова оказалась в этом состоянии. Я помнила лишь боль, невыносимую ментальную агонию, которую пыталась заглушить физической.

Я лишь делала то, что мне казалось правильным в тот момент, идя на поводу у собственных демонов. Моя душевная боль была настолько невыносима, что я прибегала к крайним мерам, надеясь хоть на мгновение ощутить облегчение.

И вот теперь я нахожусь в палате вместе с другими душевнобольными людьми. Злюсь ли я на родителей за то, что они отправили меня сюда? Ни в коем случае. Мне нужна была помощь специалиста, и нужна она мне уже давно. То, что на меня навалилось, стало последней каплей, переломившей мой внутренний мир.

Палата была светлой, но в её стерильной белизне чувствовалась тяжесть чужих страданий. Здесь, среди тех, кто боролся со своими демонами, я чувствовала себя частью чего-то большего.  Окна, защищённые решётками, пропускали утренний свет, который заливал комнату мягким, тёплым сиянием.