Зарисовки по Дом в котором

Самая Длинная ночь.

Рыжий/ОЖП

"Где Рыжий?"- мысль эхом раздавалась в голове девушки. Непонятное чувство беспокойства съедало изнутри, заставляя руки трястись, а мозг рисовать ужасные вещи, от которых тошнота подступала к горлу.

–Чëрт, Рыжик, ну где же ты? – сделав глубокий вдох, который не помог от слова совсем, Лиса продолжила двигаться по тёмному коридору.

–Ну почему именно во время Самой Длинной? – остановившись ненадолго, девушка попробовала отдышаться. В ушах стучала кровь, заглушая все звуки вокруг, поэтому когда кто-то дотронулся до еë плеча, девушка вскрикнула и развернувшись, влепила пощёчину, стоявшему позади.

–Ай, больно же –в свете фонаря Стервятник тёр покрасневшую щёку.

–Душа моя, что ты делаешь здесь в такое время?

–Ты даже не представляешь, как сильно ты меня напугал!  - Сердце всë ещë бешено стучало.

–Я заметил. А теперь, пойдëм-ка со мной – холодная кисть коснулась разгорячённой кожи девушки и осторожно сжала, медленно уводя за собой. 

–Сейчас здесь нечего делать – Лиса даже не сопротивлялась.

Она позволила Птичьему Папе отвести себя в Третью.

Тусклый свет больно щипал глаза, так что на них набежали слёзки. Запах цветов был повсюду и щекотал нос, заставляя чуть сморщиться. Рука Стервятника наконец отпустила еë.

–Дети мои, это моя подруга Лиса – Стервятник представил всем девушку, щурившуюся после темноты. 

– Прошу, примите еë как следует– после этого к ней подлетели человек пять и утащили на кровать, попутно отобрав фонарик, завернув в плед и всунув в руки чашку с довольно мутным и непонятным содержимым.

–Это отвар ромашки с успокоительным. Ты пей, пей– Красавица потупил взгляд и поспешно отошёл подальше. Лиса сделала глоток и тут же выплюнула жидкость обратно в чашку.

На вкус "это" оказалось невероятно горько и противно. Красавица лишь тихо вздохнул, но ничего не сказал.

–Так что тебя привело в коридор во время Самой Длинной? –Стервятник опустился рядом и кровать слегка прогнулась под его весом.

–Я Рыжего искала.. –при упоминании Крысиного вожака, руки снова затряслись, а на глаза набежали слëзы.