Полуночная вуаль.

Part 4

Июнь, 1829 год.
День за днём, с каждой встречей Адель ощущала магнитное притяжение, которое переплеталось с каждым вдохом и выдохом. В глубине сердца возникало тепло, словно нежный огонёк, заставляющий сердце биться быстрее при каждой встрече с ним. Глаза сияли от увиденной улыбки или даже мимолётного взгляда, а каждое касание казалось магическим, наполняя душу теплотой и радостью. Даже в самые обыденные моменты мысли были заняты образом Хэзела, а сердце трепетало от предвкушения следующей встречи. Это чувство напоминало цветок, который расцветает внутри, наполняя жизнь яркими красками и нежностью.
Он был идеальным буквально во всём. Никогда не обесценивал её чувства, даже сам отвечал на них. Казалось, это была любовь всей её жизни. Когда жаркие уста Хэзела касались пухлых губ Адель, у неё словно порхали тысячи бабочек в животе. Он заваливал её цветами, делал всё, чтобы Адель воспринимала его как идеального.
У Хэзела было тёмное прошлое, и он всё делал, чтобы Адель никогда не узнала об этом. У него никак не получалось завести нормальные и здоровые отношения с женщинами: постоянно попадались какие-то странные, и они никогда не хотели быть с ним.

Декабрь, 1829 год.
«Я не понимаю всех этих женщин. Я делаю всё, чтобы они обратили на меня внимание: я богат, у меня есть деньги, но почему никто не хочет со мной серьёзных отношений? Что я делаю не так? Внешность у меня привлекательная.
Недавно познакомился с Мюриэль. Неописуемой красоты женщина: чёрные, короткие и кудрявые волосы, глаза как океан — голубые. Тонкие губы, смуглая кожа, на шее красуется ожерелье из жемчуга. На руках надеты чёрные прозрачные перчатки, чёрная юбка и чёрная кофта придают этой красоте какую-то изюминку. Её фирменный берет сверкает на голове. От неё пахнет ванилью и апельсином. На ногах — чёрные каблуки, которые так отстукивают по полу; у неё даже шаг особенный. Губы давали отблеск, словно нежно-розовая роза, об которую было так легко поранить палец. Не хотелось бы, чтобы алая кровь запачкала нежные и светлые лепестки.»

Среда, 1829 год.
«Я её убил. Это было намеренное убийство. Об этом знаю только я. Я заманил её в отель, уложил на кровать. Мы стали распивать вино, в которое я подмешал наркотики, чтобы у неё случилась передозировка. Но она всё не засыпала. Меня это взбесило, я не подавал виду, затянул её в страстный поцелуй, пока она не начала меня раздевать. Во время полового акта я её задушил. Я чувствовал, как она борется за жизнь и не может дышать. Но я просто наблюдал за этим. За день до этого она сказала мне, что хочет прекратить отношения. Я ненавижу предательства. Никому не прощу. Либо моя... либо ничья. Она царапала мне руку до мяса своими короткими ноготками. Даже после секса и убийства она всё же продолжала пахнуть ванилью с нотками апельсина. Я вдыхал этот запах, пока она была мертва. Я любовался ею, пока она лежала с закрытыми глазами, словно спит. Я изнасиловал её ещё раз. Даже обидно, что она не познала вкус жизни. Ведь у неё была бы вся жизнь впереди, не встреть она меня. Спи спокойно, моя 18-летняя малышка.»