MGPD Preferences №6 (Птица)

Бонус 3. День Святого Валентина

Где-то в глубине души ты надеешься, что он придет.

День святого Валентина ты никогда не считала каким-то особенным праздником. Более того, тебе и праздновать-то его было не с кем: партнеров до Птицы у тебя никогда не было, а отношения в твоей семье были настолько... сложными, что тебе даже брать пример-то было не с кого. Если отец не попытался избить тебя, в очередной раз нажравшись, это уже был хорошо проведенный день. А если не доставалось и маме — так вообще настоящий праздник.

Поэтому ты не веришь, что Птица придет. У него наверняка есть слишком много дел, к тому же, он все еще в розыске, и уже и так давно не появлялся. Ему совсем незачем приходить к тебе в этот конкретный день.

И все-таки где-то совсем глубоко внутри ты все же хочешь думать, что хотя бы в этот глупый праздник он придет. Тебе ведь даже подарки-то его не нужны, лишь бы он просто был рядом. Лишь бы знать только, что ему не все равно.

Черт, и ведь в каждый праздник это повторяется. Но на Новый год, например, он хотя бы пришел. И даже подарил тебе действительно дорогой подарок.

Тебе хочется еще раз увидеть то самое подобие нежности, которое тебе удалось поймать на лице Птицы в тот самый Новый год. Тебе хочется услышать его почти ласковое «птенчик». С того самого Нового года он больше ни разу так тебя не называл. И ты мечтаешь еще хоть однажды это услышать, потому что...

Ну, потому что это действительно чертовски приятно.

В тот момент тебе даже показалось, что ваши отношения почти здоровые. В конце концов, Птица ведь и правда любит тебя, просто не слишком умеет это показывать. Ты почти уверена, что где-то глубоко внутри в нем есть то самое чувство привязанности, которое заставляет его раз за разом возвращаться к тебе.

Иначе зачем?

Зачем ему раз за разом пробираться в твою квартиру? Зачем ему заботиться о том, куришь ты или нет, зачем ему нападать на тех, кому не повезло проявить по отношению к тебе симпатию? Разве это не значит, что он боится тебя потерять?

Ты невольно расплываешься в улыбке, когда слышишь на кухне знакомый и едва уловимый шорох. Вскочив на ноги, ты несешься на звук и замираешь в дверном проеме, глядя на хмурого Птицу. Тот оглядывает тебя своими янтарно-желтыми глазами, прищуривается и спрашивает немного пренебрежительно, стягивая с себя большую черную куртку и кидая ее на одну из кухонных табуреток: