Похищенная одержимым (Jenkook)

2 глава

Дженни

Год спустя

Взгляд светло-голубых глаз Чимина, полный извинения, обращается ко мне, в то время как большая часть его внимания сосредотачивается на телефоне, прижатом к уху.
Мой взгляд встречается с его, и я все еще ожидаю почувствовать что-то. Почувствовать нечто большее, чем тот холод, который царит внутри меня.
Тот, кого он слушает, говорит что-то такое, что сердит его, и поэтому он больше не смотрит на меня. Его глаза сужаются, и он резко что-то говорит по-английски.
Честно говоря, меня не волнует, что ему звонят. Все, что отвлекает от меня его внимание, является долгожданным облегчением.
Я просто хочу, чтобы это глупое свидание закончилось.
Взглянув на свою тарелку, я протыкаю листок салата ромен чуть сильнее, чем требуется, и отправляю его в рот, задумчиво пережевывая.
Чимин продолжает быстро говорить по-английски, а я не понимаю ни слова, кроме имени Люцифер.
Никогда не считал Чимина религиозным человеком. На самом деле, почти уверена, что этот парень — безжалостный, бессердечный преступник, который продал бы свою мать при малейшей возможности, но в последнее время я все чаще и чаще слышу это имя.
Чимин вдруг обрел веру?
Это кажется маловероятным. Должно быть, что-то еще происходит… Что-то, что злит Чимина.
Опустив вилку, отодвигаю тарелку и беру бокал вина. Медленно мой взгляд скользит по залу, замечая интерьер высококлассного ресторана, в который он меня привел. Изысканный декор. Все выполнено в белом, золоте и сверкающем хрустале.
Клиентура безупречна, мы окружены сливками Гарден-Сити. Я узнаю мэра, нескольких актеров из списка А и восходящую поп-звезду.
Все одеты так, будто они готовы выйти на красную ковровую дорожку, включая человека, сидящего напротив меня.
Чимин, в своем темно-сером костюме с синим шелковым галстуком, выглядит так, будто только что сошел с обложки журнала. Его пиджак расстегнут, он сидит, откинувшись на спинку стула. Он, пожалуй, самый привлекательный мужчина в комнате, и это ему дается без особого труда.
Он красив, с короткими светлыми волосами и светло-голубыми глазами. Один из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела. Черты его лица безупречны. Острые скулы, прямой нос и мягкие губы, которые приятно целовать.
Но его красота только оставляет во мне чувство опустошенности. Как бы я ни старалась почувствовать с ним связь, ее просто нет.
Потягивая вино, знаю, мне должно быть лестно, что такой человек, как он, интересуется такой девушкой, как я. И вначале я была польщена… но не более того.
Я увидела монстра за красивой маской и теперь не могу его не замечать.
За Чимином маячат две тени, и я делаю большой глоток вина.
Я в полной жопе и не знаю, как выбраться из нее. Эти две тени охраняют спину Чимина, и знаю, что на каждом выходе есть еще как минимум по две. Я могла бы попытаться ускользнуть, но даже если мне это удастся, как насчет Ахён?
Мое сердце начинает бешено колотиться, и мне нужно быстро избавиться от паники. Паника только ухудшит ситуацию.
Что, если сегодня я не смогу придумать предлога, чтобы удержать его подальше от моей постели? Может, до этого даже не дойдет…
Быстрая английская речь Чимина замедляется, и его голубые глаза снова фокусируются на мне. Он смотрит, как я допиваю вино, оставшееся в моем бокале, и делает движение рукой. Официант, стоящий рядом, бросается вперед и наполняет мой бокал еще до того, как я успеваю поставить его обратно на стол.
Мягкие губы Чимина растянулись в довольной улыбке, и он, взяв свою рюмку водки, чокается со мной в воздухе и подносит ее ко рту.
Его глаза не отрываются от моего лица, когда он пьет, знаю, что он ожидает, что я присоединюсь к нему. Я также знаю, что если откажусь от приглашения, это, скорее всего, разозлит его… поэтому беру свой бокал и делаю глоток вина.
Чимин осушает свою рюмку, официант выходит вперед, чтобы снова наполнить ее, но Чимин отмахивается. Я выпиваю половину своего бокала, чувствуя, как тепло от алкоголя распространяется по моему животу, а затем осторожно ставлю его на стол.
Чимин жестом показывает официанту, чтобы он долил в мой бокал вина.
Стиснув зубы, наблюдаю, как официант наполняет бокал, и мои щеки горят от жара.
Значит уже до этого дошло? Он решил напоить меня, чтобы, наконец, переспать со мной…
Поднимая бокал, выпиваю вино большими глотками. Мне нужна ложная смелость алкоголя, которая укрепила бы меня пережить эту ночь.
Чимин ухмыляется и его взгляд теплеет.
Он пытается переспать со мной уже несколько недель, и я не знаю, как мне сегодня ему отказать. У меня закончился запас отговорок.
Как моя жизнь дошла до этого? Содрогаться от ужаса от расположения такого человека…
Готова поспорить, половина женщин в этом зале, вероятно, отдала бы свою левую грудь, чтобы переспать с ним.
Они могут получить его, если захотят.
Я его ненавижу.
Восемь недель назад Чимин вошел в мою жизнь, и я хотела бы, чтобы он сразу же ушел из нее. Он зашел ко мне на работу, в небольшой бутик одежды в центре города, в поисках подарка для своей сестры. Мужчина бессовестно флиртовал со мной все время, пока я помогала ему выбрать шарф. И учитывая, что он чертовски красив, я, конечно, была очарована им.
Я была на седьмом небе от счастья, когда он снова зашел на следующей неделе, и еще через неделю после этого.
Когда он пригласил меня на свидание, это было похоже на сбывшуюся мечту.
Он богат, красив и влиятелен. И первые пару недель задавалась вопросом, не попала ли я каким-то образом в сказку. Он одаривал меня дорогими подарками и водил в дорогие рестораны. Чимин даже подарил мне совершенно новый дизайнерский гардероб.
Но через некоторое время стало очевидно, что он ожидал, я вознагражу его за услуги.
Именно тогда иллюзия его безупречности начала исчезать. Я начала замечать, что его совершенство было с изъяном. Мелочи стали бросаться в глаза. Тем не менее, до некоторой степени я пыталась ответить ему взаимностью, но он всегда хотел большего.
И даже требовал этого.
Я пыталась разорвать с ним отношения. И даже пыталась вернуть ему все, что он мне подарил, но Чимин являлся человеком, который отказывается принимать слово «нет».
После первой ночи, когда я отказала ему, стала замечать странных мужчин, следующих за мной на работу. Во время моей смены они слонялись возле бутика, следя за мной и всеми, с кем я общаюсь.
Вечером Чимин появлялся у моей двери, расспрашивал меня о том, как прошел день, становясь все более и более навязчивым. Я испугалась и даже обратилась за запретительным судебным приказом, но то, что сделала, только разозлило его и показало мне, насколько он влиятелен на самом деле…
Чимин произносит в телефон несколько отрывистых слов и завершает разговор. Сунув телефон в карман, он наклоняется вперед и берет меня за руку.
Я сопротивляюсь желанию убрать руку. Что-то в его прикосновении вызывает у меня мурашки по коже.
— Мои извинения, мышка, — мурлычет он, крепко сжимая мою руку пальцами. — Но это был очень важный звонок.
Кивнув, я ставлю полупустой бокал на стол. Чимин подает официанту знак и тот выходит вперед, снова наполняя его.
Чимин тянет мою руку к себе, затем подносит ее ко рту, нежно касаясь губами моих суставов.
На мгновение мне интересно, что со мной не так. Что-то внутри меня должно быть сломано. Этот красивый мужчина проявляет ко мне свою привязанность, но я нахожу его прикосновения отталкивающими. Как бы ни старалась, не могу заставить себя наслаждаться этим.
Ни его красота, ни его деньги не могут восполнить всех его ужасных недостатков.
Он контролирующий и агрессивный, когда злится. В последний раз, когда я отказалась впустить его в свою квартиру, он причинил мне боль, толкнув меня в проклятую стену и выдернув прядь волос на глазах у моей дочери Ахён.
Я в ловушке. Лучшее, что могу сделать прямо сейчас, это постараться сделать его счастливым, чтобы он не убил меня…
Я пытаюсь убрать руку ото рта Чимина, и его пальцы стискиваются, болезненно ее сжимая.
Я терплю сжатие столько, сколько могу, а затем вскрикиваю от боли.
Глаза Чимина вспыхивают, и он усмехается, как будто я его чем-то порадовала. Его хватка ослабевает, и я роняю руку на стол прежде, чем пытаюсь отдернуть ее.
Осторожно наблюдая за ним, кладу руку себе на колени.
Откинувшись на спинку стула, он щелкает пальцами по своей пустой рюмке и в нее тут же наливается водка.
— Дженни… — хрипло мурлычет он.
Потирая руку под столом, я делаю свое выражение лица как можно более нейтральным.
— Да?
— Допивай свой напиток.
Внутри я киплю. Протягивая руку, беру бокал, и мне требуется весь мой самоконтроль, чтобы не выплеснуть его содержимое в его ухмыляющееся лицо. Подняв свою рюмку, он опрокидывает ее, наблюдая за мной.
Я подношу бокал ко рту и когда пью, мой живот завязывается в тугой узел. Вкус вина на моем языке становится кислым, а ощущение разлившегося тепла стало его раздражающим побочным действием.
Наши взгляды поверх бокала и рюмки встречаются. Его вонзился в меня словно ледяной кинжал, пока я полностью не допила вино. Бокал пуст, я боюсь ставить его обратно на стол из-за того, что он прикажет официанту снова его наполнить.
Откидываюсь на спинку стула, держа пустой бокал в руке.
Усмехнувшись, Чимин щелкает пальцами и из тени вперед выходит один из его здоровенных телохранителей. Они шепчутся, а затем телохранитель достает из своего пиджака длинную черную бархатную коробочку.
Мой взгляд падает на нее и меня переполняют страх и трепет. Еще один подарок? Пожалуйста, не надо…
Поставив свою рюмку на стол, Чимин встает и подходит ко мне с коробочкой в руке.
Наблюдая за его приближением, я качаю головой.
— Чимин… ты не должен…
Серьезно, он не должен был этого делать. Каждый подарок, который делал, он использовал для того, чтобы заставить меня вознаградить его. Вначале это было мило, он просил только о повторном свидании.
Но в последнее время это превратилось в вымогательство поцелуя, пока его руки меня ласкали…
Он забирает у меня из руки пустой бокал и ставит его на стол. Тут же подходит официант и наполняет его.
— Ах, но я должен, мышка моя. Сегодняшний вечер особенный, и я хочу, чтобы ты запомнила его навсегда.
Наклонившись надо мной, он открывает коробочку прямо перед моим лицом. Я моргаю, глядя на все эти бриллианты, их сверкающие искры почти ослепляют меня.
— Это слишком… Я просто не могу принять это, — тихо протестую я, когда он вынимает бриллиантовые нити из коробочки.
Чимин цокает, обвивая нитями мою шею.
— Это всего лишь безделушка.
— Безделушка? — повторяю я недоверчиво. Три нити полностью усыпаны бриллиантами, и я знаю, что они стоят тысячи.
— Да, — говорит он, его дыхание щекочет мне ухо. — Всего лишь безделушка. Когда ты подаришь мне наследника, я подарю тебе настоящие драгоценности.
Наследник? Что за хрень? Я впервые слышу об этом…
Чимин зарывается лицом в мои волосы, делая глубокий вдох.
Я вздрагиваю, желая сорвать бриллианты со своей шеи.
— Пойдем, — говорит он, отстраняясь и хватая меня за больную руку.
— Куда мы идем? — спрашиваю я, пытаясь не паниковать, когда он поднимает меня на ноги.
Он обнимает меня за талию, прижимая к себе.
— Пора уходить.
Качая головой, я оглядываюсь в поисках выхода.
Мой взгляд падает на стол.
— Но я даже не успела допить…
Чимин отклоняет голову назад, усмехнувшись. Держа меня за талию, он берет мой бокал и протягивает мне.
— Вот, допивай.
Он сует бокал мне в руку и у меня нет выбора, кроме как принять его. Он пристально смотрит на меня, пока я не подношу его к губам и не начинаю пить.
К черту. Если мне придется терпеть это, я должна быть пьяной.
Откинув голову назад, я осушаю бокал до дна, и он ведет меня от столика. Его пальцы собственнически оборачиваются вокруг моего бедра, и он ведет меня в заднюю часть ресторана, через кухню к двери, которая ведет в переулок.
У него есть какое-то глупое правило — никогда не уходить через главную дверь.
Я ставлю пустой бокал на стойку и мы, пройдя через черный вход, выходим в ночь. Черный лимузин Чимина работает на холостом ходу, и шофер придерживает для нас заднюю дверь.
Чимин на мгновение останавливается, глядя на двух телохранителей, стоящих в переулке, а затем тянет меня вперед. Мы делаем три шага, и тут Чимин рядом со мной напрягается.
Опустив мою руку, он оборачивается, и все происходит так быстро, что я ничего не понимаю.
Чимин падает на землю, а ко мне подходит один из его телохранителей.
Хочу поблагодарить его за то, что он вырубил Чимина, но потом мужчина хватает меня, закрывая рукой мне рот, и мои губы слипаются, я не могу пошевелить ими.
Смотря на телохранителя широко распахнутыми наполненными слезами глазами, я пытаюсь закричать сквозь заклеенный скотчем рот.
Его лицо ожесточается, а затем мир становится черным.
Когда мне на голову надевают черный шелковый мешок и две сильные руки поднимают меня, я ничего не могу с собой поделать, но чувствую небольшое облегчение… Это нахрен как понимать?