Бегущие к Свободе

Спасённая жизнь

От первого лица :
Я тут же упала на колени рядом с ней и начала быстро щупать пульс. Рядом со мной на песок сел Хорхе и начал задавать мне различные вопросы, по типу, "Что случилось? " это делали и остальные, но я игнорировала их.
— Она шиз! — послышался быстрый крик Винса за моей спиной, а затем перезарядка оружия.
— Нет! — крикнула я и быстро поднялась на ноги, вставая напротив Винса. Он уже направлял на Бренду пистолет и хотел выстрелить, но понятное дело, остановился.
Я тоже машинально вытащила пистолет из пояса и направила на Винса, гневно смотря на него.
— Отойди, девчонка. — сказал мужчина сквозь зубы.
— Нет. — повторила я второй раз за минуту это слово тем же грубым тоном. Мы ещё двадцать секунд так стояли, Винс то и дело пытался как-то сдвинуть меня с прицела его пистолета, но я стояла на своём.
— Стойте! — послышался далёкий и запыхавшийся крик какой-то женщины. — Прекратите оба! — сказала она и подбежала к нам.
Это была черноволосая женщина, примерно такого же возраста, что и Винс. Её лицо мне казалось безумно знакомым. Мужчина после её слов опустил пистолет и я, чуть подумав, повторила его действия.
— Тереза, Томас, Эмми... Как же мы давно с вами не виделись... — медленно сказала она и ласково обвела нас взглядом.
Я чуть покопалась в памяти и вспомнила.
— Вы... Мэри? — неуверенно сказала я.
— Ты меня помнишь? Я думала, что вас всех отправили в лабиринт. — ответила она вопросом на вопрос.
— Верно, всех отправили. Но я всё вспомнила. И... — я быстро взглянула на Терезу, а та испугано посмотрела на меня и чуть мотнула головой. — А остальные не вспомнили.
— Она заражена, Мэри. Мы ничем не поможем тут. — подал голос Винс.
— Томас может. — одновременно сказала я и Мэри, затем я слегка улыбнулась ей. Потом я присела на корточки рядом с сестрой и начала снова судорожно щупать пульс.
— Чего? — испуганно сказал Томас.
— У тебя кровь лечебная, дурак. Ты до сих пор не понял, почему к тебе все так относятся, как к золотому? — сказала я безразличным тоном и с усмешкой посмотрела на него. От удивления он аж рот открыл.
— Да. — сказала Мэри и тяжело вздохнула. — Отнесите её в палату. Винс, помоги тут остальным с тёплой одеждой и едой для новеньких.
Хорхе поднял Бренду с песка на руках и пошёл вслед за Мэри, которая уже направлялась в одну из больших палаток. Томас встал как вкопанный и я машинально подозвала его за собой жестом руки. Остальные пошли вслед за Харриет.

Мэри стояла у стола и что-то мешала во всяких колбах. Минуту назад она взяла кровь из вены Томаса. Он же сидел на стуле рядом и сжимал у места укола мелкий кусок ваты. Хорхе сидел на одной из кроватей и думал о чём-то своём. Вид у него был печальный, как и у меня. Моё сердце не переставало биться часто ни на секунду — мне было страшно. Но я старалась не подавать виду. Я сидела на стуле рядом с кроватью, на которой лежала Бренда. Я сжимала её руку и с болью смотрела на то, как она борется за жизнь.
— Готово! — воскликнула Мэри и подошла с другой стороны к Бренде. Она вколола ей в руку какую-то синюю жидкость и дыхание Бренды тут же стало нормальным, как у человека, а не как у дохлого зомби.
— Ну вот и всё... — сказала Мэри и облегчённо выдохнула. — Ей нужен отдых. Хорхе, да? Идёмте, нужно обговорить кое-что.
Хорхе, видно, что нехотя встал с кровати и направился к выходу вместе с Мэри. Я и Томас остались на месте.
Я увидела, как Хорхе с сожалением посмотрел на Бренду и медленно вышел.
— И сколько это ей даст? — спросил Томас и посмотрел на меня.
— Сколько проживёт, столько и даст, Томас. — ответила я отвела взгляд в пол.
— В каком смысле? Типо до конца жизни? — спросил он и недоумённо смотрел на меня.
—— Типо да.  У тебя что-то типо стопроцентного иммунитета, поэтому твоя кровь может вылечить полностью. — ответила я и увидела, что Томас всё ещё не сильно понимал. — Ну... Например моя кровь или кровь Минхо вылечит заражённого человека примерно на неделю или даже меньше.
— А-а-а... Теперь понял. — закончил он и поднялся, чтобы надеть свою новую и в то же время, потрёпанную куртку.
— О Боже... Как же голова болит... — послышался рядом со мной глухой и хриплый голос Бренды, после чего она откашлилась.
Я машинально повернула голову в её сторону и в моих глазах отразилась пыль счастья. Я без раздумий накинулась на неё с объятьями.
— Полегче можно? — спросила она и усмехнулась. Голос уже восстановился полностью и стал прежним. Даже лучше и ярче. Я лишь отстранилась от неё и улыбнулась.
— Сейчас уже лучше? — спросил Томас.
— Да, вполне. — ответила Бренда и приподнялась на локтях.
— Ладно... Я пойду, удачи. — коротко ответил Томас и вышел из палатки.
— Точно в порядке? Или ещё лекарства надо? Я то знаешь, я ради тебя у Томаса сама литр крови возьму. — ответила я и мы с ней засмеялись.
— Точно, Эмми. — сказала она и опустила взгляд, а затем улыбнулась.
— Чего? — спросила я.
— Ну... Теперь ты от меня не отделаешься. — сказала она и ухмыльнулась. — Рассказывай, давай! Как там в лабиринте? С каким характером твои эти друзья? Что у тебя с этим блондином?
У меня аж глаза на лоб полезли от последнего вопроса.
— Этого блондина зовут Ньют. И... У нас с ним ничего нету, мы просто друзья! — воскликнула я и слегка толкнула Бренда в плечо, от чего та засмеялась.
— Ладно. Ладно, Эмми. Не кипятись. Рассказывай про остальное! — сказала она и я принялась с улыбкой, а хотя чаще всего и без неё, рассказывать про всё, что происходило до встречи с ней. Начиная от холодного, сырого и мрачного лифта — заканчивая их ангаром.
Периодически заходил Хорхе и выяснял, будто делая опрос, про то, как Бренда себя чувствует. И я его понимала, да и сама так часто делала.

Приблизился вечер... Тогда мы уже разговаривали обо всём на свете. Даже о наших волосах — про их длину. Я узнала, что она подстриглась под мальчика, как только меня забрали в Порок.
— Что это за шум? — спросила Бренда и медленно встала с кровати.
— Идём, посмотрим. — сказала я и направилась в сторону выхода из палатки.
Я вышла и в глаза тут же ударил свет ярко алого заката. Бренда встала рядом со мной и нахмурилась.
Я посмотрела вверх — туда, откуда доносился этот звук, будто приближался вертолёт.  И... Узнала до невыносимой боли на душе знакомый, огромный, металлический Берг.
— Это Порок... — еле слышно прошептала я.