Разве это любовь? || taennie

Глава 17

Тэхен

Любовь - странная штука. Она заставляет делать странные вещи. В моем случае она заставляет тебя убивать. Все, что я делал в своей жизни, я делал потому, что так велел мне мой отец. А поскольку я любил его, то выполнял все его приказы без колебаний. Очень скоро моя жизнь стала для меня нормой.

Я жил, чтобы угодить ему. Я жил, чтобы сохранить семью. Я жил, чтобы радовать себя. Но теперь я уже не так уверен в этом. Защита семьи означает убийство Руби, но, сделав это, я причиню боль единственной семье, которая у меня осталась. Моей жене.

Я смотрю через комнату туда, где лежит Дженни. Она лежит на боку и смотрит в пустоту. Из ее глаз текут мелкие слезы. Черт возьми, если она не выглядит красивой. Даже когда она плачет, она просто ангел. Она слегка фыркает и делает глубокий вдох, звук выходит дрожащим. Я не знаю, что делать, когда дело касается ее. Любой другой человек уже убил бы свою жену. А то, что она рассказала о моих делах и утечка этой информации привела к смерти не только капо, но и моего отца... Это преступление, которое хуже смерти. Она просто не понимает. Мир, в котором она живет, мужчина, за которым она замужем, - все это теперь другое.

Ее кузина - сука, раз поставила ее в такое положение. Она - коварная Руби. Она питается наивностью Дженни и чуть не довела кузину до смерти. И если бы не я, за которым она замужем, она была бы мертва. Я вижу знание, которое скрывается за глазами Джису. Она знает больше, чем говорит, и специально скрывает это от Дженни, чтобы ее бедная кузина могла прийти к ней, неосознанно снабжая ее всевозможной информацией. Но в одном она права: Дженни не создана для этого мира. Она слишком мягкая. Слишком добрая. Она не похожа на грязную кровь, которая течет в ее жилах. Она другая.

Я оглядываюсь через всю комнату и вижу, что она уснула. Ее темные ресницы слегка касаются щек. Они такие длинные. Я встаю и подхожу к ней, чтобы получше рассмотреть. Ее губы слегка приоткрыты. Ей приходится дышать ртом, так как нос заложен от плача.

Я опешил, когда она попросила меня убить ее. И я чуть не убил ее. Ярость, охватившая меня при мысли о том, что она добровольно хочет умереть от моих рук, достаточна для того, чтобы привести меня в ярость. Но выражение ее лица, когда она произносит эти слова, было... душераздирающим. Многие женщины смотрели на меня таким взглядом - с болью, грустью, печалью - и я никогда не был поражен этим взглядом. Но когда Дженни смотрит на меня своими миндалевидными глазами, я вижу нечто такое, что заставляет меня остановиться. Заставляет меня, хоть раз в жизни, почувствовать жалость. Но это лишь на мгновение, потому что ярость мгновенно берет верх.