Блёстки, Кровь и Тьма

22. Червоточина

Прежде осколки и коктейль попадали мне прямо в желудок. А этот крупный камень застрял. Я поднимаюсь на ноги и стучу по груди, тщетно пытаясь протолкнуть его дальше. Неужели он там так и останется?!

Ощущения ужасающие. Я предельно ясно осознаю, что перерождаюсь. И в этом нет ничего восхитительного и волшебного как в тот первый раз, когда я попробовала коктейль из магии.

Свалка не становится райским садом. Музыка играть не начинает. Просто мои мыщцы планомерно пересбиваются в нечто иное. Мои вены перепрокладываются заново. Вариантов моих тел становится бесчисленное множество. Оставшийся мир расчерчивается на бесчисленное количество мест, которые я могу мгновенно занять. Я чувствую каждое живое существо, которое способна убедить в своей непревзойдённой красоте и подчинить своей очаровательной воле.

Как будто я оплатила покупку на кассе и мне её просто отдали. Безо всякого сервиса бросили чек в лицо.

Невежливо как-то.

Морщась, я оглядываю свои раны. Теперь я могу очистить их от загрязнений силой платины. Затем я пытаюсь подлатать себя ртутью, как делал Майлз, но не слишком-то получается. Выходит только видимость отсутствия ран, но на деле они всё так же убивают. Похоже, о том, что излечился, он все-таки врал.

Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, я заставляю стать фиолетовыми свои глаза. Давно такие хотела. Ну и что, что ненастоящие?

Есть и ещё кое-что приятное: теперь я сама стала нужным для Зеркала сплавом. Как там писала Айсадора?.. Амальгамой? Я — лучшая часть от лучшей части. Если у Вилайны не вышло изготовить артефакт, то у меня это точно получится, знаю. В итоге мне суждено стать той, кто всех спасёт. Не это ли Айсадора прочла в своих гадальных картах?

От этой свежей мысли меня отвлекает воспоминание о бале и о Майлзе, который не знает, что со мною стало. И о Винсенте, который растрепал про церковь, из-за чего всех моих собратьев по культу вот-вот отправятся истреблять.

Перед тем, как вернуться, я продумываю всё, что скажу им:

Во-первых, это была самозащита. Все видели, что Вилайна сама на меня напала. Обвинить меня ни в чём нельзя.

Во-вторых, Вилайна была преступницей, и именно она покушалась на Майлза. Его тоже обвинять нельзя.