Последняя из рода ведьм

Глава 22. Начало учебного года

Наступило время завтрака. Алексии совершенно не хотелось есть, но Гермиона силой потащила её в большой зал. Она видела, что произошло что-то с её подругой, но спрашивать не стала, отчего Алексия была ей благодарна. Гарри и Рон не заметили ничего странного в Лекси и она этому радовалась, не хватало ещё вопросов от них.
— Сегодня как будто неплохо... все утро на ули­це. — Палец Рона скользил по колонке уроков на по­недельник. — Травология с пуффендуйцами... и уход за магическими существами... а, черт, это у нас со слизеринцами.
—А днем сдвоенное предсказание, — тяжко вздохнул Гарри, посмотрев в конец списка.
—Я смотрю, ты снова ешь, — заметил Рон, глядя, как Гермиона щедро добавляет джема к намазанному маслом тосту.
—Я нашла лучший способ отстаивать права эльфов, — с вызовом ответила Гермиона.
—Ну да... и к тому же проголодалась, — усмехнулся Рон.
Над ними послышался шорох многочисленных кры­льев, и в открытые окна с утренней почтой влетело не меньше сотни сов. Совы кружили над столами, высматри­вая адресатов писем и посылок. Большая рыже-коричне­вая сова слетела к Невиллу Долгопупсу и положила ему на колени пакет — Невилл вечно что-то забывал. На дру­гом краю зала филин Драко Малфоя сел на его плечо с обычной, судя по всему, порцией конфет и печенья из дома. Сова приземлилась перед Алексией и принесла ей письмо. От кого оно, девушка не знала. Медленно развернув конверт, Лекси пробежалась по строчкам. Письмо оказалось от Сириуса. Он пожелал ей хорошего учебного года и спросил, не нужно ей что-нибудь. Её это удивило. С чего это вдруг, Сириусу Блэку надо было писать ей письмо. Ладно Гарри, он его крёстный. Но кто для него Алексия? Правильно, никто.
— Чего у тебя такое лицо удивлённое? — спросил Рон, откусывая пирог. — Хто пифет?
— Это от Сириуса.
— От Сириуса? — удивился Гарри.
— Ага, пожелал мне хорошего учебного года.
— Ого. Ну если подумать, он бывало спрашивал про тебя, интересовался всё с тобой в порядке. — оповестил её Поттер.
— Одни вопросы. — буркнула под нос Алексия, приступая к завтраку.

***
Первые два урока прошли нормально, но потом началось предсказание. А оно обещало быть весёлым.
— Дорогие мои, для нас настало время обратиться к звёздам, — заговорила Трелони.  — Движение планет и таин­ственные предзнаменования они открывают лишь тем, кто сумел вникнуть в фигуры небесного танца. Челове­ческая судьба может быть прочитана в их пересекающих­ся лучах...
— Гарри!- позвал Рон
— Что?
— Я только что говорила, что вы, без сомнения, рождены под пагубным влиянием Сатурна, — произнесла профессор Трелони не без некоторой оби­ды в голосе.
—Рождены под чем, прошу прощения? — переспросил Гарри.
—Сатурн, дорогой, планета Сатурн! — повторила про­фессор Трелони, явно задетая тем, что Гарри не был по­трясен этим известием.
— Я рассказывала, что Сатурн, несомненно, был в пике активности в момент вашего рождения... темные волосы... хрупкое сложение... траги­ческие потери в самом начале жизненного пути... Думаю, что не ошибусь, если скажу, что вы родились в середине зимы.
— Нет. Я родился в июле.
Рон поспешил скрыть свой смех за приступом кашля. Полтора часа спустя каждый получил запутанную круговую карту неба и пытался расписать на ней поло­жения планет на день своего рождения. Это была скуч­нейшая работа, требовавшая постоянно сверяться с таб­лицами времени и рассчитывать углы.
—У меня тут получается два Нептуна, — сказал Гарри через некоторое время, мрачно глядя на свой лист пер­гамента.
— Когда в небе появляются два Нептуна, мой милый, это верный знак, что рождается маленькая зануда в очках.... — пошутил Рон, пародируя голос Трелони.
Симус и Дин, корпевшие рядом, громко захихикали, но все же не смогли заглушить взволнованный возглас Лаванды Браун:
—Ой, профессор, посмотрите! Мне кажется, у меня получилась неаспектированная планета! Ой, что бы это могло быть, профессор?
—Это Уран, моя дорогая, — сказала профессор Тре­лони, всматриваясь в карту.
—А могу я тоже взглянуть на Уран, Лаванда? — ехид­но проворковал Рон.
К несчастью, профессор Трелони услышала его и, воз­можно, именно по этой причине в конце занятия задала им непомерное домашнее задание.
—Подробный анализ траекторий планет, влияющих на вас в наступающем месяце со ссылкой на ваш соб­ственный гороскоп, — грозно приказала она тоном, больше похожим на речь профессора МакГонагалл, чем на ее привычное эфирное щебетание. — Все должно быть готово к следующему понедельнику, и никаких отгово­рок!
—Чертова старуха, несчастная летучая мышь! — со злостью говорил Рон, когда они вместе с другими студен­тами спускались в Большой зал на ужин.
— Это же зай­мет все выходные, это же...
— Что, много задали на дом? — оживленно поинтересовалась Гермиона, догоняя их, а следом за ней и Алексия, которая предпочла пойти вместе с Грейнджер на нумерологию, чем сидеть в душном кабинете с такой же душной Трелони. — А профессор Вектор нам вообще ничего не задала!
— Что ж, очень мило с её стороны, — проворчал Рон угрюмо.
Они вошли в холл, где народ толпился у дверей в Боль­шой зал. Друзья отошли в сторонку, и тут позади них раз­дался громкий голос:
— Уизли! Эй, Уизли!
Ребята оглянулись и увидели Малфоя, Крэбба и Гойла, чем-то страшно довольных.
— Что еще? — резко спросил Рон.
— Твой отец попал в газету, Уизли! — объявил Малфой, размахивая номером «Ежедневного Пророка» и ста­раясь, чтобы его услышало как можно больше народу. — Вот только послушай это: «ДАЛЬНЕЙШИЕ ПРОМАХИ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ. Создается впечатление, что неприятности Министерства магии никак не закончат­ся, пишет специальный корреспондент Рита Скитер. Недавно критике подверглась бездарная организация массовых мероприятий на Чемпионате мира по квиддичу и упорная неспособность объяснить исчезновение одной из колдуний, сотрудницы спортивного отдела. И вот вчера Министерство оказалось втянуто в новый скандал — на сей раз благодаря выходкам Артура Уизли из Комиссии по борьбе с незаконным использо­ванием изобретений маглов». Тут Малфой поднял глаза:
— Прикинь, они даже его имя правильно написать не могли, как будто он полное ничтожество, а, Уизли? Теперь слушали уже все, кто был в холле. Малфой эффектным жестом расправил газету и стал читать дальше: — «Арнольд Уизли, два года назад оштрафованный за незаконное владение летающим автомобилем, вче­ра ввязался в драку с магловскими блюстителями за­кона из-за нескольких, весьма агрессивно настроенных мусорных баков. Мистер Уиз­ли, судя по всему, примчался на выручку Грозному Глазу Грюму престарелому экс-мракоборцу, уволив­шемуся из Министерства, когда он окончательно пе­рестал видеть разницу между рукопожатием и напа­дением убийцы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, явившись к Мистеру Грюму в его строго охра­няемый дом, Мистер Уизли обнаружил, что Мистер Грюм в который раз поднял ложную тревогу. В ходе дальней­ших событий Мистеру Уизли пришлось несколько раз прибегнуть к преобразованию памяти, прежде чем ему удалось скрыться от полицейских. При этом Мистер Уизли отказался отвечать на вопросы «Ежедневного Пророка» о том, зачем ему потребовалось вовлекать Министерство в эту недостойную и чреватую сканда­лом историю». Тут и картинка есть, Уизли! — ликовал Малфой, развернув и подняв перед собой газету. — Фо­тография твоих родителей перед домом — если это можно назвать домом. Твоей мамаше не помешало бы немного сбросить вес, как считаешь?
Рона затрясло от бешенства. Все взгляды были устрем­лены на него.
—Иди-ка ты знаешь куда, Малфой? — сказал Гарри. — Пошли, Рон...
— Да, ты же был у них этим летом, я не ошибаюсь, Поттер? — продолжал веселиться Малфой.
— Скажи-ка мне, его матушка на самом деле такая жирная или только на фотографии?
—А твоя мамаша, Малфой? — огрызнулся Гарри, вдво­ем с Гермионой оттаскивая Рона за мантию, чтобы тот не набросился на Малфоя.
— Такое впечатление, словно она только что унюхала кучу дерьма у себя под носом — скажи-ка, у нее всегда такой вид или это от того, что ты был рядом?
Бледное лицо Малфоя порозовело:
—Не смей оскорблять мою мать, Поттер!
— ТОГДА ЗАКРОЙ РОТ И НЕ СМЕЙ ОСКОРБЛЯТЬ ЕГО МАТЬ! — не сдержавшись крикнула Алексия. — Ты первый всё это начал, никто за язык тебя не тянул! Поэтому будь добр, проваливай отсюда! — девушка из последних сил сдерживала себя, но Малфой вывел её. Видимо плохое настроение с утра дало о себе знать. Во время крика девушки, буквально на несколько секунд усилился ветер и вздрогнула земля. Это было весьма странно. Но куда страннее для всех было то, что тихая и добрая Лекси, кричала. Это было более удивительное явление.
Малфой кипел от злости. Он многое хотел сказать этой девчонке, но не мог. Слова матери о том, что он не должен как-то обижать эту девчонку, прочно засели в его голове. Поэтому он окинув её брезгливым взглядом, ушёл вместе со своей свитой. Алексия смотрела в след удаляющему Малфою, совершенно не обращая внимания на удивлённые взгляды вокруг.