Последний же враг истребится - смерть

Пролог.

— Уйди нахер с дороги, грязнокровка.

Он смотрел сквозь нее, и это раздражало. Если не знать, что на против него стояла Грейнджер, то можно было посчитать, что он разговаривает с пустотой. Повелительные нотки, в голосе Малфоя, свинцовой тяжестью отпихнули ее к стене вагона, заставляя ощутить спиной, разогретое осенним солнцем, железо. Лишь для того чтобы избежать столкновения с пустыми глазами Малфоя, гриффиндорка не отходила от стенки.

— Иди куда шел, Малфой, - процедила Гермиона.

Несколько секунд он смотрел куда-то в переносицу, просверливая кожу одним лишь взглядом. Если честно, то ее не очень интересовало, что он скажет дальше. Она молила Мерлина, что бы побыстрее проваливает. Гермиона до сих пор стояла вжавшись в стену, и чувствовала от это положение нарастающее раздращение, отдававшееся зудом в ногтях.

А мозг тем временем с какой-то медлительностью отметил, что в этом году Малфой стал еще выше, чем в прошлом. Теперь он возвышался над ней почти на целую голову. Платиновые волосы еле-еле касались бровей. Гермиона невольно отметила про себя, что ему больше не удастся зачесывать их назад так, чтобы волосы не касались лица, - ей захотелось злорадно рассмеяться. Отчего тут же почувствовало себя не только глупо, но и жалко.

Помимо всего прочего этот человек вызывал неприятное ноющее чувство в животе, от которого хотелось блевать, или вовсе исчезнуть.

Тем временем Малфой прошел, даже не повернув головы. Лишь скривив свои чертовы губы.

Грейнджер против воли повторила этот жест, а через секунду уже неслась по вагону в противоположную от слизеринца сторону.

Раздражение.

Каждая чертова встреча с Малфоем вызывало чертово раздражение. Само наличие этого жужжащего чувства пробуждало желание впиться пальцами в ладони и продрать их до крови.

Нужно успокоиться. Вдох-выдох.

Все в порядке.

Сгущались сумерки, это немного успокаивало: света становилось все меньше. В поезде начали зажигаться лампочки: тепла и уюта стало больше. Скоро Хогвартс-Экспресс должен быть подъехать к замку.

Гермиона против воли вспомнила их вылазки в Запретный лес с Хагридом. Мрачные, страшные и... запретные.

А что принесет этот год? – вопрос так и повис в голове нескладным гулом. Ощущалось какое-то странное, слегка давящее чувство в груди. Новый учебный год последний. А потом.. Ни единого прогноза.

На плечи навалилось странное спокойствии, смешанное с легким приятным волнением. Так было всегда, когда до Хогвартса, родной каменной глыбы, пронзающей небо пиками башен, оставалось около двух часов пути.

Что-то, в глубине души, подсказывало Гермионе, что этот учебный год будет отличаться от тех шести, что остались позади.