Не совсем мертва, не совсем жива.

18. Слишком поздно

  POV Картер
"Мы не спускаемся",- это первая мысль, которая приходит мне в голову, когда Трис ведет нас за собой, по лестнице, не вниз, а в вверх. Она идет не в казарму. Она держит путь на... Куда? Не знаю. Наверх.

Девушка окончательно меня запутала. То она безэмоциональная и пустая, то проявляет чувства.

Мы не знаем, куда светловолосая нас ведет, что двигаемся следом, как маленькие утята за мамой-уткой — молча, даже не пытаясь сбежать или хотя бы узнать, куда мы направляемся. Точнее, почти молча. То тут, то там от ребят слышится тихий шепот или вскрик, когда кто-то за что-то цепляется.

Я поднимаю голову и всматриваюсь в каждое лицо.

Беатрис все так же шагает впереди всех, не оборачиваясь. Тобиас плетется прямо за ней, нахмурившись, и внимательно изучает свои ноги и пол под ними. Калеб обнимает Кару за плечи и пытается ее успокоить. Пока что это не совсем получается: светловолосая судорожно вытирает слезы рукавом кофты. Уилл и Крис крутят головами из стороны в сторону, пытаясь замнить путь, по которому мы идем. Юрайя и Марлен злобно косятся на каждого мимо проходящего человека и, очевидно, хотят их убить. Каждого. Амар тих разговаривает с Мари и бросает заинтересованные взгляды на спину Джейса. Мелони, немного хромая, но уперто не хочет принимать ни чью помощь. Саманта молча идет впереди и избегает моего взгляда и прикосновений. А я молча ковыляю позади всех, пытаясь разгадать сложную загадку, которую мне подсунула Трис. Не получается. Пока что.

Честно говоря, у меня множество догадок, но я отдаю предпочтение одной: Макен неполностью стер Дивергентность девушки, и она до сих пор борется с сывороткой памяти. Поэтому она время от времени «просыпается» и вспоминает все. Но это лишь одна догадка из целой кучи, в которой может так и не оказаться правды.

Я настолько глубоко ушел в свои мысли, что не заметил высокого светловолосого парня, пока Трис не бросилась ему на шею с радостными возгласами, окончательно сняв свою, насколько я понял, маску.

— Кристиан! — девушка прижимается к нему всем телом, а он, в свою очередь, обвивает своими руками ее талию. Четыре, который стоит рядом, заметно напрягается и сжимает руки в кулаки, а Зик, пытаясь его успокоить, кладет руку ему на плечо. — Ты смог его вывести, Джейс! — белобрысый тут же оказывается следующей жертвой обнимашек.

Блондинка какую-то минуту стоит окрыленная счастьем, но потом снова надевает непроницаемую маску и, махнув головой, чтобы мы следовали за ней, направляется в следующий коридор.

— У вас есть оружие? — ее голос не ледяной и не бесцветный, что очень успокаивает меня, а, скорее, теплый и даже немного добрый, как будто она хочет дать нам всем понять, что все более-менее хорошо или, как минимум, у нее под контролем.

— Нет, — сокрушенно качает головой Калеб. — Его у нас забрали, когда схватили.

Я начинаю рыться в своих карманах и, правда, не нахожу своего пистолета. Нахмурившись, поднимаю голову, не понимая, когда его у меня забрали. Наверное, я был слишком глубоко в своих мыслях, чтобы заметить, как меня чуть ли не обокрали.

— Тогда мы идем наверх, — Беатрис на секунду останавливается между двумя лестницами, одна из которых идет вверх, а вторая вниз. Девушка тыкает пальцем на первую и поспешно, как будто от кого-то удирает, начинает подниматься по ней.

Мы же покорно ступаем вслед за ней, полностью обескураженные ее действиями, но находясь в власти девушки-загадки, которая, очевидно, стала таковой даже для Тобиаса.

На следующем лестничном пролете вместо того, чтобы продолжить свой путь по ступенькам, мы подходим к до жути высокой стремянке, которая буквально торчит из люка над нашми головами. Девушка пропускает вперед Кристиана, который уверенно взбирается вверх и открывает нам проход. Следующей поднимается Трис, а за ней все остальные. Завершает наш ряд Джейс, который потом поднимает лестницу и поспешно возвращает люк на место. Здесь темно и сыро, но все равно чисто. Света не так много, как в коридорах, но все тем не менее хорошо видно. Мне не дают рассмотреть это место — Трис уже бежит вперед, а все следуют за ней. Девушка открывает дверь и выходит из комнаты. Двигаясь за ней, мы снова оказываемся в коридоре, но не таком, как раньше — он меньше освещен и немного серее. Беатрис явно знает о всех ходах, потому что уверенно идет вперед, ни на секунду не останавливаясь. Кристиан и Джейс заняли мое место в хвосте нашей компании и почти всегда идут спиной вперед, держа пистолеты заряженными и поднятыми вверх, чтобы быть готовыми стрелять.

На мое удивление, никто не реагировал на наше передвижение и даже не пытался нас остановить, несмотря на то, что мы идем посреди коридора и шагаем совсем не беззвучно.

— Почему нас никто не задерживает? — тихо спрашиваю я у Джейса, потому что он вызывает у меня больше доверия, чем Кристиан. Дело совсем не в одежде, ведь первый был почти свободным в этой лаборатории, а второй сидел взаперти. Нет. Из-за глаз. Они у него светились теплом и добротой. Так же, как и у Трис.

— Только избранные знают про этот ход и про то, что мы сюда пошли. Но все равно стоит быть осторожным. Среди предателей могут быть предатели, — он грустно усмехнулся, все также неотрывно следя за коридором.

— В смысле? Что это значит? - я, полностью обескураженный его фразой, не подумал о том, что могу ему мешать или же что могу ему надоесть и он решит не отвечать мне больше.

— Здесь, среди работников, — я с облегчением вздохнул, когда он начал говорить, — много предателей, которых Трис смогла переманить на нашу сторону, — он с такой нежностью и любовью произнес ее имя, что я непроизвольно скривился, но парень, похоже, не заметил и продолжил все тем же терпеливым и усталым, но теплым голосом. — Но среди них могут быть предатели, о чем я очень волнуюсь. Они не подчиняются ни Макену, ни Грегу, ни нам.

— И кто такой Грег?

— Это левая рука Макена. — Меня немного смутило выражение «левая рука», но я решил, что лучше не доставать его своими сомнениями.

— И много здесь предателей? — я попробовал задать еще несколько вопросов, которые терзали мой мозг в требовании ответа.

— Нет. Но достаточно, чтобы мы могли сбежать, — мой собеседник отвлекся на внезапный шум, но поняв, что это всего-навсего Крис, которая споткнулась и чуть не упала, облегченно вздохнул и продолжил: — Нынче нужно остерегаться всего, — он сокрушенно покачал головой.

— А камеры? Ведь они везде. Нас могут увидеть и найти. Вряд ли человек, который построил эту лабораторию, не знает о всех ее ходах! — я пропустил последнее предложение парня мимо ушей и сказал заранее продуманную фразу, о чем тут же пожалел.

— В смотровой сидят свои люди, которые вырубили все камеры и заперли изнутри дверь. В любой момент к ним могут пробраться и поймать их, и поэтому мы должны двигаться как можно быстрей. — На мое удивление, в его тоне не проскользнуло ни нотки раздражения или злости.

— А почему стоит опасаться всего? Нам угрожает что-то еще? — мой голос против моей воли наполнился тревогой.

— Да. И это что-то намного хуже людей. Скоро ты это увидишь, — на секунду, на какую-то долю минуты, парень в точности повторил мой баритон, но потом нахмурился и уже спокойно произнес: — Хочешь фокус? — и, не дождавшись моего ответа, добавил: — Тогда смотри.

Мы забегаем в тупик, но Беатрис с уверенностью выходит вперед и начинает шарить по совершенно пустой стене, а вскоре и вовсе отходит от нее на шаг назад. Сначала ничего не происходит, но потом вместо нее появляются металлические двери, которые медленно раздвигаются в разные стороны, и по мере их смещения они становятся все заметней и все шире открывают темный коридор, в котором я буду видеть разве что кончик своего носа. В конце концов, проем полностью открыт, а я все так безуспешно вглядываюсь в кромешный мрак.

— За мной, — Трис спокойно ступает в него и быстро исчезает, а следом тут же спешат ребята, боясь потеряться в этом огромном здании и его ходах. Я набираюсь смелости и вхожу в проход, преодолевая один из своих четырнадцати страхов.

Как только захожу внутрь, двери за мной закрываются, и я понимаю, что круто ошибся, когда думал, что здесь будет видно хотя бы свой собственный кончик носа. Двигаться в непроглядной тьме трудно: помогает только то, что туннель узкий — максимум метр в ширине. Но это не помогало на поворотах, приходилось полагаться только на свой слух. Скорее всего, они созданы для того, чтобы заблудить врага, или же каждый из них ведет в другую часть сооружения. Одно я знаю точно — будь я здесь один, без Трис, Джейса или Кристиана, я бы непременно заблудился в этих бессчетных поворотах, а сейчас я могу только благодарить судьбу за то, что не оказался здесь единственным человеком, а с теми, кто знает каждый ход.

Не знаю, сколько прошло времени, но меня уже успели посетить сомнения, что мы не сбились с пути и что я еще хоть раз увижу свет. Возможно, ребятам не казалось так, но мой страх вырывался наружу, грозился съесть меня заживо, из-за чего я тяжело дышал и уперто не хотел отпускать руку Саманты, которая безуспешно пыталась меня успокоить. Мое сердце затрепетало в два или три раза сильней, а ноги рвались бежать к выходу, который открылся перед Беатрис и резанул нас ярким светом, от которого мои глаза успели отвыкнуть.

— Идем, — девушка обернулась и осмотрела всех присутствующих, остановив свой обеспокоенный взгляд на мне. Очевидно, я был очень бледен, раз кивнула Кристиану, и тот вместо нее пошел вперед. За ним поспешили остальные, блондинка подошла ко мне и заглянула в глаза. По сравнению со мной она казалась очень маленькой и хрупкой, но ее голубые глаза излучали силу и уверенность. Они как будто обещали, что выход обязательно найдется или что он уже есть. Но мы должны до него добраться. - Все хорошо, Картер? Как ты себя чувствуешь? Что случилось?

— Да... Просто... — Саманта сильней сжимает мою руку, когда мой голос срывается, а Трис хмурится. — Я боюсь темноты и...

— Коридоров, — моя невеста понимает, что я сам не справлюсь и заканчивает за меня своим тихим и спокойным голосом. — Он боится длинных коридоров. Другими словами...

— Лабиринтов, — перебивает ее Беатрис. — Понимаю. Больше не будет таких лабиринтов. Честно, — блондинка заглядывает мне в глаза и немного хмурится. — Я слегка поменяю наш курс, — она кладет руку мне на плечо и чуть-чуть приближается к моему лицу, но мой пульс не ускоряется как обычно, а, наоборот, понемногу приходит в норму. — Все будет хорошо.

Страх, который давил мне на сердце, улетучивается от ее слов, и я киваю, улыбаясь и наблюдая, как уголки ее губ устало приподнимаются. Сейчас она совсем не похожа на девятнадцатилетнюю Бесстрашную девушку. Скорее, на женщину, которая уже устала от страданий, страхов и боли. Которая устала от жизни. Легко махнув длинной светлой косой, она присоединяется к бежавшим ребятам и ныряет за угол.

— Все в порядке? — Саманта поправляет свои черные как крыло ворона, волосы, которые надежно закреплены на затылке заколкой, и нежно гладит меня по плечу.

— Да,— мой голос снова стал ровным. — Теперь все хорошо,— нежно целую ее в лоб и борюсь с желанием,переместиться на губы.

— Трис фантастическая. Никогда прежде таких не встречала, — девушка устало смотрит ей вслед. — Но, мне кажется, она поменялась. Хотя что я несу? Я с ней даже не знакома толком.

— Как и я, — кивок получается вялым и неестественным. — Пошли, а то заблудимся, — тяну Сэм за руку и нехотя отрываю свои ноги от земли, на которую хочется просто упасть и не вставать. Но сейчас нельзя позволить себе такую роскошь. Нужно двигаться дальше, хочу я этого или нет. Моя помощь может понадобиться при побеге, который уже давно начался. А если меня возьмут в заложники, то вряд ли кто-то из моих друзей или товарищей Тобиаса и Трис смогут спокойно принять этот факт. Вряд ли они смогут смириться.

— Ладно, — она крепче сжимает мою ладонь, и мы бежим за ребятами, от которых совсем немного отстали.
Догоняем почти сразу — они ждут нас за поворотом. На мое удивление, никто не издевается и не шутит по поводу моих страхов. Все в точности до наоборот: вместо подколов меня сопровождают усталые, но добрые взгляды, которые излучают поддержку. На мое плечо ложится тяжелая рука, и я немедленно оборачиваюсь, встречаясь с Зиком взглядом.

— Сейчас нужно будет бежать очень быстро. Сможешь это сделать? — в его голосе нет насмешки, которая несомненно была бы у одного из моих знакомых Бесстрашных. Только забота.

— Конечно. Все хорошо, — я киваю, но уже более уверенно, чем минуту назад.

— Тогда за мной. И быстро, — Беатрис разворачивается, но не двигается. Шикает на нас и прислушивается, пока ее глаза не расширяются от паники: — Они нас нашли. Чёрт возьми! — она резко закрывает глаза и чуть не падает, но ее подхватывает Джейс. - Ссс.. — блондинка втягивает воздух через зубы и моментально находит руку парня. Сжимает ее так сильно, но у обоих белеют костяшки. Но парень не реагирует, лишь продолжает бесстрастно вглядываться в лицо бедняжки, изучая его пустым взглядом.

— Должны бежать, Трисси. Слышишь? Иначе нам не выбраться. И тогда всем конец. Огромный жирный конец, — в голосе белобрысого слышится лишь боль, и я сильно сомневаюсь, что она физическая, но он продолжает говорить: — Ты должна бежать.

— Я... — Трис тяжело дышит. — Я не могу. Мне нужно время, чтобы выпихнуть его из своей головы. Мне нужно пару минут, которых у нас нет, — ее ноги подкашиваются, и блондин садится вместе с ней.

— Я могу... — он говорит это одновременно с другими парнями, одновременно со мной, но один голос звучит более властно, так, что другие моментально замолкают.

— Я ее понесу, — Тобиас аккуратно опускается на колени перед девушкой, а она доверчиво тянет к нему свои худые руки. В ее серо-голубых глазах отражается лишь два чувства: боль и любовь. Два чувства, которые частенько связаны между собой, как и теперь, но сейчас все наоборот. Не любовь усиливает боль, а боль усиливает любовь.

Парень нежно улыбается и поднимает Трис на руки. Бережно, как будто она из хрусталя, а та прижимается к нему и прячет лицо в изгибе его шеи. Они — хороший пример любви. Эти двое, по пьяным позавчерашним рассказам Четыре, влюбились с первого взгляда. Как только серое расплывчатое пятно упало в сетку, Тобиас потерял голову и отдал свое раньше покрытое коркой льда сердце, несмотря на то, что долго это отрицал и врал про свои чувства самому себе. Но все же он понял эту простую истину. А Беатрис... Никто не знает, когда она смогла ответить ему взаимностью. Возможно, в их первую ночь. Нет, он про это ничего не рассказывал. Только заикнулся о ее страхе. А с учетом того, что у них есть дочь, про это несложно догадаться. В каждой улыбке, прикосновении или даже взгляде присутствует не просто привязанность, а любовь. Не много людей могут похвалиться такой историей...

Мы продолжаем движение, но теперь Четыре с Трис на руках занимают места Джейса и Кристиана в хвосте группы, а те, в свою очередь, выходят вперед, чтобы показывать дорогу.

— Ты так и не сказала, как все это произошло. — Скорее всего, они продолжают разговор, начатый еще перед тем, как мы зашли в этот туннель.

- Потому что я не знаю, как, - ее голос усталый и мягкий, но звучит немного приглушенно - она все еще прячет лицо в его шее.

- Ты любишь их? - Тобиас немного хмурится, но девушка не может видеть его выражение лица и спокойно отвечает.

- Люблю. Ты же знаешь, как сильно. - Удивительно, но на лице парня расцветает почти довольная улыбка.

- Ты только моя. Усекла? - он оставляет нежный поцелуй у нее за ушком. - Я не собираюсь делить свою малышку еще с ними.

- Конечно, - девушка наконец-то поднимает лицо и немного вздергивает уголки губ. - Я только твоя, но и ты только мой, - она некоторое время смотрит ему в глаза, а затем целует в губы. Ласково, как бы подтверждая свои слова о том, что отдает себя в его власть.

- Ты как? - Четыре разрывает поцелуй и заботливо вглядывается в лицо любимой. - Еще больно? - аккуратно перемещает одну свою руку ближе к коленям, а вторую к плечу, из-за чего она буквально тонет в объятиях еще сильней. - Тебе хоть удобно? Или...

- Тобиас, - ее голос пропитан любовью, - прости, но ты не сможешь сделать лучше. Ты и так максимально мне помог. Правда. Мне удобно. Ты же знаешь, что в твоих объятиях мне не может быть плохо. Нет места лучше, чем здесь, - на ее губах расцветает легкая улыбка.

- А голова? Болит? - Куда делся инструктор Четыре, который присутствовал здесь всего час назад?

- Уже нет. Я выгнала его. Тебе не тяжело? Можешь поставить меня! - девушка резко начинает ерзать, из-за чего вызывает у парня смех.

- Ты легкая как пушинка. Правда, - целует ее в лоб.

Мне кажется, что у них не существует проблем, что они попали в свою личную вселенную, пока из нее их не выводит выстрел. На лицо надеваются маски, и чувства надежно скрываются под ними. В какой-то момент Трис слезает с Четыре и становится на колени перед дверью, аккуратно вскрывая ее ножом. Как только эта операция завершена, все влетают внутрь и оказываются в комнате, полностью заваленной пистолетами и прочими прибамбасами.

- Выбирайте оружие. Быстро, - она хватает несколько ножей и прячет их за пояс.
Бегло осмотревшись, я делаю свой выбор и вместе с остальными выбегаю, но на секунду останавливаюсь и...

- Я люблю тебя. Больше жизни люблю. Что бы ни случилось, просто знай это. Ладно? - девушка замолкает и заглядывает парню в глаза.

- Я тебя не люблю. Я тобой брежу. Что бы ни случилось, просто знай это. Ладно? - Четыре ласково целует ее, и я поспешно удаляюсь, чтобы голубки вскоре присоединились ко мне и остальным ребятам.

Еще один выстрел, и мы бежим как ошпаренные. Вскрик. Беатрис падает на колени и зарывается лицом в них. Слышен топот ног. Слишком поздно.