Люблю и ненавижу тебя

Часть 21. Прости и прощай.

— Мам, нет, не хо­чу!
— Бэт, да пой­ми же ты. Па­пу пе­рево­дят по ра­боте. В дру­гой штат на­до ехать.
— А мне пле­вать, что на­до ку­да-то ехать. Я не хо­чу. Здесь мой дом.
— Те­бя ник­то не спра­шивал, хо­чешь ты или нет! — ма­ма по­выси­ла го­лос.
— Не на­чинай, по­жалуй­ста. Вы ме­ня ни­ког­да не спра­шива­ете, вам чис­то нас­рать на моё мне­ние. Сде­ла­ете так, как вам за­хочет­ся, про ме­ня и не вспом­ни­те.
— Но мы не мо­жем ехать без те­бя.
— Мо­жете. Я са­ма тут вы­живу, — я пос­мотре­ла на неё умо­ля­юще.
— Нет. Ты едешь с на­ми.

С не­воз­му­тимым ви­дом ма­ма, прой­дя ми­мо ме­ня пош­ла в мою ком­на­ту, где че­рез нес­коль­ко мгно­вений на­чала за­киды­вало мои ве­щи в при­готов­ленный ею же че­модан.

— И дом мы про­дали уже, — ска­зала она.

Во мне все за­кипе­ло. Ах, зна­чит, мы у­ез­жа­ем от­сю­да, да? Нет, так де­ло не пой­дёт. Вы, ско­рее все­го, по­нима­ете при­чину мо­его пло­хого нас­тро­ения. Это оче­вид­но. В го­лове до­воль­но быс­тро соз­рел план.

— Мам, лад­но, да­вай я са­ма сло­жу все, а ты иди по­ка по­моги па­пе, свои ве­щи со­бери.
— Вот так бы сра­зу.

Она уш­ла в их с па­пой ком­на­ту, а я про­дол­жи­ла скла­дывать все. Спус­тя ми­нут де­сять мой че­модан го­тов, в рюк­зак вся­кая ме­лочь сло­жена, я оде­та. Ста­ра­ясь не из­да­вать ни шо­роха, с сум­ка­ми я спус­ти­лась к вы­ходу. Я обу­ла ке­ды, дру­гую па­ру обу­ви за­вер­ну­ла в па­кет и за­пих­ну­ла в рюк­зак и, в пос­ледний раз оки­нув взгля­дом свой род­ной дом, выш­ла. Нель­зя те­рять вре­мя. Вы­тащив руч­ку че­мода­на, я за­кину­ла вто­рую лям­ку рюк­за­ка на пле­чо и рва­нула со всех ног по­даль­ше от­сю­да.

По­ка иду и вре­мена­ми про­бегаю, рас­ска­жу, что про­изош­ло за пос­ледний ме­сяц. Мой отец окон­ча­тель­но нев­злю­бил Дэн­ни, из-за это­го на­ши (ме­ня и па­пы) от­но­шения ухуд­ши­лись. Ста­ло боль­ше ссор, ко­торые за­кан­чи­вались ма­миным кри­ком «А ну, ус­по­ко­ились оба!», и мы с от­цом рас­хо­дились по ком­на­там, ки­дая друг на дру­га пос­ледние оз­лоблен­ные взгля­ды. На сле­ду­ющий день все за­быва­ли, но спус­тя ка­кое-то вре­мя, сно­ва уви­дев ме­ня, об­ни­ма­ющу­юся или прос­то иду­щую за руч­ку с Дэн­ни, па­па во­зоб­новлял свои кри­ки. Уже не го­ворю о по­целу­ях. Я ви­дела, что па­па еле сдер­жи­вал­ся, что­бы не уда­рить ме­ня, по­тому что он обе­щал ма­ме. Во­об­ще, я ста­ла боль­ше вре­мени про­водить с пар­нем, но по­чему-то уве­рена, что я дос­та­ла его, по­это­му сей­час не иду к не­му, да и не­удоб­но как-то. Не ска­жу же я: «При­вет, мож­но я у те­бя по­живу? Прос­то я опять из до­ма уш­ла». Ес­ли и впус­тит, то толь­ко из жа­лос­ти, на­вер­ное. Луч­ше ус­тро­юсь ку­да-ни­будь на ра­боту и бу­ду жить там же. Вер­нёмся к от­но­шени­ям ме­ня и ро­дите­лей. Ма­ма во­об­ще не про­тив то­го, что я с Дэн­ни, и его ро­дите­лям я нрав­люсь.

Про­ходя ми­мо од­но­го су­пер­марке­та, я об­ра­тила вни­мание на по­лицей­ско­го, ко­торый в то же вре­мя прис­таль­но смот­рит на ме­ня. Он ска­зал что-то по ра­ции и нап­ра­вил­ся в мою сто­рону. Я сра­зу на­чала прок­ру­чивать в го­лове все ко­сяки, со­вер­шенные за пос­леднее вре­мя.

— Из­ви­ните, — на­чал муж­чи­на в фор­ме, — Ва­ше имя не Эли­забет Гил­сон?
— Эмм... Ну, да. А что?
— Ва­ши ро­дите­ли объ­яви­ли о том, что их дочь про­пала, и...
— Стоп. Из­ви­ните, что пе­реби­ваю, но я ни­куда не пой­ду. Они про­дали наш дом, от­ца пе­реве­ли по ра­боте в дру­гой штат, а я не хо­чу ни­куда ехать, по­тому что... ну... не­важ­но, по­чему. Я не хо­чу ехать, а они ещё до это­го на­шили все за ме­ня.
— Я все рав­но дол­жен от­везти Вас к ва­шему до­му ли­бо зво­нить ро­дите­лям.
— Нет, — я уже соб­ра­лась раз­вернуть­ся и уй­ти.
— Тог­да на­бираю Ва­шего от­ца?
— Стой­те! Не на­до! Луч­ше до­вези­те тог­да...

***

Спус­тя нес­коль­ко ми­нут я уже стою на по­роге до­ма. Ро­дите­ли за­киды­ва­ют че­мода­ны в ба­гаж­ник, за­тем поз­ва­ли ме­ня, и я в сле­зах се­ла на зад­нее си­денье. По­ка па­па за­водил ма­шину, я поп­ро­сила его подъ­ехать к до­му Дэн­ни, наз­вав его ад­рес. Как го­ворит­ся, пос­леднее же­лание. Не­воль­но ки­нув «лад­но», па­па на­жал на газ, и мы вы­еха­ли из га­ража.

Всхли­пывая вре­мя от вре­мени, я по­дош­ла к до­му семьи Му­рилльо и пос­ту­чалась. Ждёт дол­го не приш­лось. Как мне и хо­телось, дверь от­крыл Дэн­ни. По­нимая, что ви­жу его в пос­ледний раз, я за­рыда­ла в го­лос и об­ня­ла.

— Бэт, что слу­чилось? — он об­нял ме­ня в от­вет. — По­чему ты пла­чешь?
— Прос­ти, я у­ез­жаю. Нав­сегда.
— Как? По­чему?
— Па­пу пе­реве­ли по ра­боте. Ты, на­вер­ное, ме­ня за­будешь, по­любишь дру­гую. Я те­бя пой­му. Толь­ко я не смо­гу за­быть. Все, что ты сде­лал для ме­ня, все те мо­мен­ты, ког­да мы бы­ли вмес­те... Я ни­ког­да не за­буду это­го.
— Пос­лу­шай, по­ка мы но­сим эти ку­лоны, — Дэн­ни дот­ро­нул­ся до мо­его, — я те­бя не за­буду и не раз­люблю.

Он чуть нак­ло­нил­ся и по­цело­вал ме­ня. По­цело­вал так, как не це­ловал ни­ког­да.

— Прос­ти, ес­ли на­до­ела за все это вре­мя...
— Не на­до­ела, — он ус­мехнул­ся.
— Прос­ти и про­щай...

Я в пос­ледний раз по­цело­вала его и уш­ла. За всей кар­ти­ной наб­лю­дали мои ро­дите­ли. Они не по­нима­ют, ка­ково это — рас­ста­вать­ся с тем, ко­го лю­бишь боль­ше всех на све­те...