Люблю и ненавижу тебя

Часть 32. Веселая семейка.

*Пять лет спус­тя*

— Мам, а где па­па?
— Ско­ро при­дет. Ло­жись спать, — я по­цело­вала так быс­тро под­росшую дочь в лоб и ук­ры­ла ее оде­ялом.
— Я не хо­чу без па­пы!
— Ут­ром па­пу уви­дишь, хо­рошо?
— Ну, ма­ааам...

Вдруг сни­зу слы­шит­ся звук от­кры­ва­ющей­ся две­ри. Я и гла­зом мор­гнуть не ус­пе­ла, как Элис вско­чила с кро­вати и по­нес­лась встре­чать Дэн­ни.

— Па­поч­ка! — вос­клик­ну­ла она и ки­нулась об­ни­мать па­пу.
— При­вет, ма­лыш­ка! — он взял ее на ру­ки, об­нял в от­вет, по­том от­пустил.
— А ме­ня ты так уже не под­ни­мешь, — ус­мехну­лась я.
— По­чему же?

Он лег­ко под­хва­тил ме­ня и ска­зал ше­потом:

— Ду­мала, не смо­гу? Я еще о-го-го, ес­ли что.

Я хи­хик­ну­ла, и Дэн­ни тут же по­цело­вал ме­ня. Со сто­роны так ми­ло, на­вер­ное, но это нас­лажде­ние вдруг пре­рыва­ет­ся то­нень­ким дет­ским го­лос­ком:

— А ме­ня по­цело­вать?

Мы пос­ме­ялись. Дэн­ни от­пустил ме­ня, нак­ло­нил­ся к Элис и по­цело­вал ее в щеч­ку.

— А я хо­чу как ма­му!
— Как ма­му те­бя бу­дут це­ловать лет че­рез... три­над­цать... — ска­зал он.
— Ну­уу... — ма­лыш­ка оби­жен­но пос­мотре­ла на нас и опус­ти­ла го­лову.

Пе­ред этим не­воз­можно ус­то­ять. Дэн­ни при­сел на кор­точки и быс­тро по­цело­вал ее в губ­ки.

— Так? — он улыб­нулся.
— Да­аааа! — Элис по­весе­лела.

Как же мне нра­вит­ся наб­лю­дать за ни­ми. Осо­бен­но, ког­да они иг­ра­ют. Пом­ню, как од­нажды Элис при­тащи­ла свою ко­робоч­ку с ре­зин­ка­ми и за­кол­ка­ми и на­чала де­лать при­чес­ку ус­нувше­му Дэн­ни.

***

За­кон­чив свои де­ла на кух­не, я под­ня­лась на­верх, в дет­скую, пос­мотреть, чем за­нима­ют­ся эти двое. Итак, кар­ти­на мас­лом: на дет­ской кро­ват­ке ле­жит мир­но со­пящий и свер­нувший­ся ка­лачи­ком Дэн­ни, ря­дом иг­ру­шеч­ный на­бор вся­ких ме­дицин­ских при­над­лежнос­тей. В боль­ни­цу, по­хоже, иг­ра­ли. Из шка­фа Элис вы­тас­ки­ва­ет не­боль­шую ко­роб­ку со сво­ими за­кол­ка­ми. Уви­дев ме­ня, она при­ложи­ла ука­затель­ный паль­чик к губ­кам и ска­зала «тссс», за­тем с хит­рой улы­боч­кой нап­ра­вилась к па­пе, уб­ра­ла ме­дицин­ский на­бор, пос­та­вила на та­бурет­ку толь­ко что вы­тащен­ный с ре­зиноч­ка­ми и при­нялась пе­реби­рать их. Она выб­ра­ла штук пять-шесть и, вы­тащив язы­чок, ста­ратель­но на­чала нак­ру­чивать Дэн­ни су­пер­модную при­чес­ку. Вот она за­кон­чи­ла свое де­ло. Раз, два, три...

— Му­рилльо, подъ­ем! Вы­ходим на сце­ну! — за­ора­ла я.

Тот сва­лил­ся на пол, и я, зная сво­его му­жа, зак­ры­ла доч­ке уши. Под ко­нец свой пла­мен­ной ре­чи он до­бавил:

— Это бы­ло жес­то­ко...

Мы с Элис уже по­мира­ем со сме­ху. Я ска­тыва­юсь по сте­не, ис­те­ричес­ки сме­ясь, а доч­ка ле­жит на по­лу и так же сме­ет­ся, пог­ля­дывая на от­ца.

— Что? — он не­до­уме­ва­юще пос­мотрел на нас.

Дэн­ни вы­дох­нул и про­вел ру­кой по ли­цу, за­тем ре­шил чу­ток взъ­еро­шить свои во­лосы и...

— Твою ж... чь­их рук это де­ло? — он ко­со взгля­нул на ме­ня, за­тем на Элис.
— Это ма­ма! Это она все сде­лала!

А я что? А я и сло­ва не мо­гу ска­зать, по­тому что все еще бь­юсь в ис­те­рике.

— Я те­бе обя­затель­но отом­щу, — он хит­ро улыб­нулся и при­нял­ся рас­пу­тывать хвос­ти­ки.

***

Вот смот­ришь на них, и сра­зу яс­но, что это отец и дочь. У Элис улыб­ка точь-в-точь па­пина. И глаз­ки. Боль­шие ка­рие глаз­ки.

Она взя­ла Дэн­ни за ру­ку и по­тяну­ла за со­бой. Хо­тела с па­пой за­сыпать? По­жалуй­ста! Я по­дож­ду.