Люблю и ненавижу тебя

Часть 15. Любви все возрасты покорны.

Дэн­ни в боль­ни­це ле­жит, я си­жу ря­дом с его кро­ватью уже пол­ча­са, не мень­ше. По его ров­но­му ды­ханию по­нят­но, что он еще не при­шел в се­бя. Ну, или при­шел, но прит­во­ря­ет­ся. Хо­тя я боль­ше скло­ня­юсь к пер­во­му. У ме­ня уже ру­ки тря­сут­ся не пой­му, из-за че­го. Мо­жет, от вол­не­ния. Я про­вела сво­ей ру­кой по его. На эк­ра­не при­бора, ко­торый по­казы­ва­ет би­ение сер­дца, эта ли­ния ста­ла быс­трее... кхм... «ска­кать». Я быс­тро уб­ра­ла свою ру­ку об­ратно в кар­ман и про­дол­жи­ла наб­лю­дать за Дэн­ни. Пульс при­шел в нор­му. У ме­ня аж от­легло. Я от­ки­нула го­лову на­зад и пос­мотре­ла в по­толок. Те­ло все за­тек­ло, но дви­гать­ся во­об­ще же­лания нет, тем бо­лее я пок­ля­лась се­бе, что уй­ду толь­ко вмес­те с Дэн­ни. Сто­ило мне прик­рыть гла­за, как мо­ей ру­ки кос­ну­лись. От­пустив го­лову, я уви­дела его, улы­ба­юще­гося, и то­же рас­плы­лась в улыб­ке. Я нак­ло­нилась и по­цело­вала его в гу­бы, зап­ра­вив се­бе за ухо спа­да­ющие пря­ди во­лос, чтоб не ме­шали.

— Как чувс­тву­ешь се­бя? — спро­сила я.
— Да нор­маль­но, вро­де. Ког­да ты ря­дом, во­об­ще прек­расно. А ты как? Те­бе ж то­же дос­та­лось.
— Не вол­нуй­ся, прос­то гу­бу раз­би­ли.

Кста­ти, у не­го там уши­бы, ни­чего не сло­мали, по­это­му впол­не воз­можно, что от­пустят се­год­ня.

***

Мы так про­бол­та­ли час, на­вер­ное. К нам за­ходил врач, в пер­вый раз спро­сил о са­мочувс­твии Дэн­ни, спус­тя ка­кое-то вре­мя вы­писал.

— До­мой? — спро­сил Дэ­ни­эль, ког­да мы выш­ли за тер­ри­торию боль­ни­цы.
— Да­вай. И я, на­вер­ное, ве­щи со­беру, к се­бе пой­ду. А то я вам на­до­ела, да и ро­дите­ли вол­ну­ют­ся. Те­лефон у ме­ня заб­ра­ли, по­это­му не знаю, из­ви­нял­ся отец или нет.
— Жаль. Ну, лад­но.
— О бо­же, да не расс­тра­ивай­ся! Не рас­ста­ем­ся же.
— Ну, да.

Я за­кати­ла гла­за и вста­ла пе­ред ним, пос­мотрев в гла­за. Он не­пони­ма­юще пос­мотрел на ме­ня и при­под­нял од­ну бровь. А я что? А я вста­ла на но­соч­ки, при­тяну­ла к се­бе его ли­цо и по­цело­вала.

— Да­же не ду­май. Я те­бя люб­лю боль­ше всех на све­те, и ни­ког­да мы не рас­ста­нем­ся. Что бы с то­бой не слу­чилось, че­го бы ты не де­лал, я всег­да с то­бой. Ес­ли ты ту­да, — я по­каза­ла паль­цем в не­бо, — то и я то­же. Ты — смысл мо­ей жиз­ни, и ни­куда я не де­нусь от те­бя и ни на ко­го не про­меняю. За­пом­ни это.

Дэн­ни под­хва­тил ме­ня на ру­ки, я скрес­ти­ла но­ги на его по­яс­ни­це, и он по­цело­вал ме­ня, за­тем ска­зал:

— А я те­бя ни­ког­да не от­пу­щу, ни­кому не от­дам. Ты моя и толь­ко, нав­сегда. Лю­бимая, — пос­леднее сло­во он ска­зал ше­потом и сно­ва по­цело­вал.

Нам бы­ло нап­ле­вать, что ми­мо про­ходят лю­ди, смот­рят ко­со на нас. Есть толь­ко он и я, мы без­мерно лю­бим друг дру­га, и всё рав­но, что по­дума­ют или ска­жут дру­гие. Пусть го­ворят, что мы все­го лишь под­рос­тки, что нас­то­ящей люб­ви в та­ком воз­расте быть не мо­жет, что это толь­ко вы­пен­дреж. Да, мы — под­рос­тки, но у нас нас­то­ящая лю­бовь, и это да­леко не вы­пен­дреж. Люб­ви все воз­расты по­кор­ны, знай­те.