Горький Шоколад.

Свобода как мечта, и свобода с плиткой шоколада.

Она смотрела в окно, ее глаза горели. Она встала, подошла к учительскому столу и

спросила: "Могу я выйти? Мне плохо". Фрау Виттрокк кивнула: "Конечно, Ева".

Ева вышла из класса, спустилась по лестнице к туалету. Там она нагнулась над

унитазом, и ее вырвало. Ее рвало сыром и сардинами, остатками запеканки и йогуртом.

Всем тем, что она съела вчера ночью. Ее продолжало рвать, пока изо рта не полилась

желтоватая горькая жидкость. Она оперлась на стенку и вытерла с лица капли пота и

слезы. В этот момент она заметила Франциску.

Франциска подвела ее к умывальнику и пустила воду. "Фрау Виттрокк сказала, что я

должна выйти с тобой". Ева подставила свое лицо под струю холодной воды, потом

прополоскала рот. Ей стало легче, и она сказала: "Наверно, я съела что-нибудь

испорченное. Сейчас все пройдет". Через некоторое время они сидели под деревом и пили

чай, принесенный Франциской. Ева спросила:

- Когда ты возвращаешься домой по вечерам?

- По-разному. Когда захочу.

- Мой отец ударил меня по щеке, потому что я пришла домой в девять.

- Это не так поздно.

- Я не сказала, что задержусь.

- Понятно. Когда я задерживаюсь, то всегда звоню родителям. А твой отец часто тебя

бьет?

- Нет. Последний раз он ударил меня, когда я сказала, что бабушка - старая ведьма.

- Это так?

- Нет. Она просто дура.

- Мои родители меня никогда не били. Даже в детстве.

- Ребенком я часто получала пощечины. Но только отца. Брату от него тоже достается.

- А твоя мама? Что она говорит?

Ева усмехнулась.

- Сочувствует. За каждую пощечину мы получали от нее шоколадку.

Франциска посмотрела на Еву с любопытством и спросила:

- Ты часто гуляешь по вечерам? Нет, вчера был первый раз. А ты?