поймай меня,я падаю

part 8

Комната Гарри была удивительно пуста, только лишь он сам и его ноутбук на его коленях. Когда я вошёл, он посмотрел на меня и немного улыбнулся.

- Ты начинаешь выглядеть как я, - он заметил, указывая на мои спортивные штаны и шапочку.

Я пожал плечами, сел на стул и положил ноги Гарри на кровать.

- День узких брюк не сегодня в нашей квартире.

- Сочувствую. У меня вообще нет таких дней, - он закрыл ноутбук.

- Это печально, - я ответил, улыбаясь. - Я принёс тебе кое-что.

- Правда? - он поднял брови и заглянул мне в сумку, пока я рылся в ней, пытаясь найти рисунок. Я вполне бы мог предполагать, что он будет несколько зол на меня за прошлую ночь. Мне хотелось поговорить с ним об этом, но, в то же время, и не хотелось. Кажется, что если мы будем это обсуждать, то всё станет более чем реальным. Но если у меня что-то найдут, я скажу ему. Обязательно.

Я вытащил, наконец, рисунок и протянул Гарри.

- Собственность Олли Мёрса, моего любимого шестилетнего пациента.

- Какие тени, - он усмехнулся, но в глазах можно было заметить чистое счастье. - Он болен?

- Лейкемия. Самый чудесный ребёнок в мире. И он чертовски хорош в раскрашивании.

Гарри провёл пальцем по контуру нарисованного дельфина, после чего положил рисунок на тумбочку рядом с фотографиями.

- Ну, а разве есть кто-то, кто недостаточно хорош в раскрашивании?

- Может и есть, но нет никого, с кем бы мне хотелось общаться, - я ответил, стараясь подавить зевок.

- Плохо спал ночью?

Я ответил ему взглядом и скрестил руки на груди.

- Можно и так сказать.

Он поднял руки вверх, показывая, что он не хочет ничего этим сказать.

- Я понял, понял. Я нужен тебе ночью, но утром я никто. Не беспокойся, я в порядке.

- О, отстань! - я ткнул его ногу носком своей.

Он ухмыльнулся и закрутил одеяло вокруг своей талии, как делал всегда, потом опустился на подушки в своё мини-гнездо.

- Это вряд ли.

Я показал ему язык, борясь с желанием снова пнуть его.

Он немного улыбнулся мне, и я сделал так же в ответ. Наши глаза встретились, и я отчётливо почувствовал, как моё сердце забилось где-то у меня в горле.

- Мне больше нравится, когда мы говорим о тебе, - я ответил, почувствовав, как холод пробирается внутрь. Пришлось посильнее завернуться в куртку.

Он усмехнулся.

- Ну, теперь ты хоть знаешь, как я себя чувствую.

Я ответил, но совсем не так, как он надеялся.

- Неа, говорить с тобой - моя работа.

- Правда? - он ответил. - Я думал, твоя работа - предоставление мне хлебобулочных изделий.

- Засранец, - я сказал, поёжившись. В этой комнате было холодно даже в моей куртке.

Он усмехнулся и закутался плотнее в одеяло.

- Холодновато здесь, да, Луи?

- Здесь морозильник, иди в задницу, - я ответил, потирая руки, пытаясь хоть как-то их согреть.

- Ну, я вообще-то хотел предложить тебе забраться ко мне на тёплую кровать, но ты постоянно ругаешься, - он пожал плечами.

- Я бы всё равно отклонил твоё предложение, потому что сидеть на твоей кровати было бы крайне непрофессионально, - я сказал, понимая, что постель выглядела чертовски уютно.

- А звонить мне в 3 ночи значит профессионально? - он поднял брови. - И ты уже спал в моей кровати, мистер Профессионал.

Я закусил губу, чувствуя себя виноватым. Но не настолько, насколько должен был бы.

- Справедливо.

Он закатил глаза и откинул одеяло, подвинувшись.

- Залезай, ну же.

Я улыбнулся, снял обувь и запрыгнул на кровать.

- Боже, ты хоть когда-нибудь моешь ноги? - он спросил, немного толкая меня.

- Нет, я запихиваю их в пакеты, когда моюсь, - я прижал их к его икрам.

Он выглядел несколько шокированным, сделал изумлённое лицо и ударил меня по руке. Я поднял палец вверх, сопровождая это своей самой нахальной улыбкой, и сказал:

- Да поможет мне Бог, я собираюсь покусать тебя, Гарри Стайлс.

- Я тебе не верю! - он сказал и улыбнулся, от чего в уголках его глаз появились морщинки, а на щеке - ямочка. Он был действительно красивым: бледная кожа, розовые губы, широкие плечи, скрытые под облегающей футболкой. Он выглядел как куколка. Куколка с большими зелёными глазами и конечностями, которые были слишком большими для её тела.

- Я же сделаю! - я настаивал на своём.

- Не посмеешь! - в каждой его букве был слышен вызов.

Я наклонился и вцепился зубами ему в плечо. Он был тёплым и каким-то солёным, ткань противно елозила у меня под зубами. Он как-то странно запищал и вжался в подушку.

- Чёртов вампир у меня на кровати! - он завизжал по-девичьи и протянул руку к моим рёбрам, начиная щекотать.

- Нет! - я смеялся, пытаясь вырваться, но его руки везде меня доставали. - Плохо! Не надо так! Не надо!

Он засмеялся.

- Ты сам виноват!

Я попытался залезть под одеяло, но только для того, чтобы он вытащил меня за запястья наружу. Всё закончилось тем, что он свернулся на мне, его кудри почему-то были на моём лице, а сам он улыбался своей самой детской и непринуждённой улыбкой.

- Помилуй! Помилуй!

- Правило большого пальца, Бу, - он сказал, слезая с меня. - Никогда не кусай человека, который больше тебя.

- Я немного тебя ненавижу, - я сердито сказал. Голова Гарри лежала на моей груди, а моя рука была вокруг его плеч.

- Неправда, - он сказал со вздохом, садясь прямо.

- Немного, - я ненавидел тот факт, что так сильно в нём нуждаюсь. Ненавидел то, что он никогда не будет моим. Ненавидел обстоятельства, в которых мы оказались, его болезнь, отсутствие нашего «навсегда». Я думал обо всём этом на этой больничной кровати и жалел о том, что не могу провести с ним вечность.

- Ну, тогда я тоже тебя немного ненавижу, - он сказал это, а я почувствовал какой-то подтекст, но просто не смог его прочитать.

- Хорошо, - я ответил, наслаждаясь тем, что могу просто лежать рядом с ним.

- Хорошо, - его голос звучал как-то раздражительно, будто бы мы были в ссоре, но меня никто не предупредил об этом. За всё то количество времени, что я провёл рядом с Гарри, я понял, что совсем его не знаю. Я бы хотел узнать всё о нём: что он любит, какое у него любимое мороженое, все его секреты, что он прячет глубоко в себе.

Я бы хотел собрать его по частичкам. А потом, когда он уйдёт, я бы мог открыть эту коробочку с названием «Гарри Стайлс» у себя глубоко в груди и сохранить его там навсегда.

- Хочешь, чтобы я почитал? - я накручивал его локон себе на палец. У меня было смутное ощущение, что он хочет мне что-то сказать, но я уже точно знал, что спрашивать у него бесполезно. Позже он застанет меня врасплох и скажет всё сам этим своим тягучим голосом.

- Если ты не против, - он перелез через мою грудь к моей сумке, которая стояла на краю кровати и до сих пор каким-то чудом не упала. Я взял её у него из рук и вытащил знакомую синюю книжку с закладкой на главе, на которой мы закончили после того, как наелись торта в прошлый раз.

- Мы шли в тишине, Август немного отставал от меня... - я начал. Было странным то, что он мог сидеть, прижавшись ко мне, хотя он был значительно больше меня. Странно, но в хорошем смысле. Да, наверное, можно было бы описать наши с ним отношения именно этим предложением. Странные, но в хорошем смысле.

Мы прочитали почти 3 главы, когда Гарри начал говорить.

- Второе марта.

Я положил книгу себе на ногу и посмотрел вниз на кучу кудрей, прижавшуюся к моей ключице.

- Что такое, милый?

Он прижался ко мне сильнее, будто бы надеясь, что я смогу его поглотить.

- День, когда они начнут химиотерапию.

- Это совсем скоро, - я был удивлён. Гарри упомянул это в прошлый вторник, но до этого момента эта новость висела каким-то грузным облаком на горизонте. А сейчас... оно надвигалось на нас. Всё происходило так быстро, что у меня появилось ощущение, что однажды утром я проснусь, а он уже уйдёт.

- У меня есть 7 дней. Этого ведь недостаточно, да?

- Этого никогда не будет достаточно, - я ответил, выстукивая ритм по его руке. - Но это всё, что у тебя есть.

Он кивнул, и я почувствовал, что он понял. Это было частью смирения: его понимание времени, того, что оно текуче и ограниченно, и что если мы заимствуем его, то рано или поздно нам придётся отдать его обратно.

- Когда мне было 16, мне хотелось много разных вещей, - он сказал каким-то тяжёлым тоном.

Я положил подборок ему на макушку, ожидая того, что он скажет дальше, и чувствуя, что начало чего-то вертится у него на языке.

- Я был таким наивным и хотел столько всего. Я думал, что смогу сделать всё, что угодно. Я был красивым, молодым и глупым, а мир был практически безграничным. Самым ужасным было видеть, как идут годы. Я смотрю сейчас назад и понимаю, что это всё неважно. Все эти люди, которым я сделал больно, или которых любил. Всё неважно. Я прожил восемнадцать лет и умру с шёпотом.

- Но я услышу тебя, - я прошептал сам. Я знал, что нужно сказать. Знал, что является истинной правдой. - Долгое время я думал, что жизнь дана для того, чтобы делать великие дела и изменять мир. Я думал, что я тоже так могу. Но я не могу. Так же, как и ты. Смысл жизни делать то, что ты можешь, имея то, что есть, и при этом чувствовать что-то. Жить до тех пор, пока ты просто не сможешь этого делать. И стараться не разрушить ничего при этом.

- Но я мог бы сделать так много, - он теребил пальцами одеяло.

- Ты сделал. Сделал всё, что мог, - я прижимал его к себе так крепко, как наши тела только могли позволить. Он был таким важным человеком. Таким совершенным... И он не имел об этом ни малейшего понятия.

- Но я хотел большего, - его трясущиеся руки, наконец, нашли мои, и он переплёл наши пальцы.

- Так сделай это. Скажи то, что ты хочешь, - я ответил. Он провёл столько времени, умирая, что ему просто было необходимо пожить.

Он произнёс низкое «хм» в то время, пока думал. Постукивал пальцами по тыльной стороне моей ладони. А потом сказал:

- Боулинг.

- Боулинг? - я переспросил, несколько удивлённый его ответом. Это была одна из тех вещей, о которых я думал, что Гарри никогда не скажет.

- Есть один дерьмовый боулинг в Луишеме*, куда я ходил каждую пятницу. Все мы ходили туда: Найл, Зейн, Шер, Эд и Эйден. Мы просто торчали там несколько часов подряд и всё. Это было нашим местом. На самом деле, это было довольно отвратительно и скучно, но это... - он немного задумался. - Там остались несколько моих лучших воспоминаний. Я бы хотел оказаться там ещё хотя бы раз.

- Тогда в семь часов. Завтра. Напиши Найлу и Зейну, а я возьму Лиама и Даниэль, - я ответил, легко перебирая его волосы.

Он кивнул.

- А Лиам и Даниэль захотят пойти?

Я слегка ударил его голову своим подбородком:

- Конечно, они захотят, дурачок.

- Хорошо, - он зевнул. Его глаза закрылись сами.

- Устал? - я тихо спросил.

Он кивнул.

- Сон побеждает рак, так говорит Хейзел.

- Тогда мне нужно оставить тебя, наверное, - я слабо зашевелился, пытаясь выбраться из его рук.

Он потянулся к моей футболке и сжал пальцами ткань, прижимая меня к себе.

- Останься, - он сказал тихо, почти умоляя меня глазами. - Почитай мне, пока я буду засыпать.

Так я и сделал.

* Луишем - район на юго-востоке Лондона.