Жертва обстоятельств

Глава 19-20

Последние дни настроение у меня было прескверное. Причину так сразу и не назовешь. Точнее, их, причин, было несколько, но вот главную выделить... Возможно, меня держало в напряжении то, что Айне всю вторую половину недели не приходила в лаборатории. Пророчица гуляла в окрестностях Академии, смеялась с нами за чашечкой чая, но упрямо избегала тех мест, где мог появиться Ириано. Уж не знаю, чем закончился разговор у этой парочки, но кланник держался задумчиво и даже перестал спорить с отцом по пустякам. Почему же тогда Айне пряталась, хотелось бы мне знать? Не меньше неприятных мыслей приносили тренировки Ксиля. Одно из таких занятий было совсем недавно, буквально накануне. Я присутствовала на нем от начала до конца. В тот раз Ксиль не терял сознания и вообще не выглядел больным - даже шутил, правда, немного натужно... Он не стал тянуть из меня ни жизнь, ни кровь. Просто обнял, уткнулся лицом в макушку, щекоча горячечным дыханием кожу, и простоял так почти час. Я боялась пошевелиться. Ничего не делала - только осторожно гладила его по спине кончиками пальцев. Но когда князь меня отпустил, почувствовала себя совершенно опустошенной. Эта усталость продолжала давить на плечи и сейчас, спустя почти двое суток. Она пробиралась во сны зябким серым туманом, в котором тяжело дышалось, а волосы становились мокрыми и холодными. Я просыпалась - будто всплывала с большой глубины. Стены нашей комнаты пропитались запахом мяты и имбиря, жарко пылал камин, плечи немели от опьяняюще крепких объятий Максимилиана, чьи пряди волос мешались с моими... И все-таки усталость и пустота никуда не уходили. Но самый неприятный осадок оставила услышанный случайно короткий разговор в столовой: - Касто будут хоронить в его родном городе, мать настояла... - ... Да-да, как жаль... Юма был таким перспективным специалистом! Совсем молодой мальчик... Мне не составило труда узнать, что младшего лекаря Юму Касто нашли в коридоре мертвым спустя всего две ночи после достопамятного чаепития с Рэмом и Люси. Поговаривали, что гибель Юмы была на совести шакаи-ар - полное истощение жизненной энергии, ужас на лице, отсутствие физических повреждений... Естественно, ни к Пепельному клану, ни к Крылу Льда претензии предъявить не осмелились. Уже случалось такое, что студенты (а чаще - студентки) попадали в больничное крыло с травмами очевидно шакарского происхождения. Поэтому смерть одного из обитателей Академии была событием, скажем так, ожидаемым. Но я, сестра студента с факультета боевой некромантии, совершенно точно знала, что энергией жизни и смерти манипулируют не только шакаи-ар. И пусть "бездна" глушила магию - оставались еще амулеты. Трудно ли подбросить неприметный камушек на стол к лекарю - а потом дождаться результата? И поэтому с Рэмертом встречаться мне не хотелось. Впрочем, это могло быть просто совпадением. Как ни странно, сейчас приятней всего было проводить время в лаборатории. Там я постоянно занималась делами, и притом важными. А еще - единственная радостная новость за последнее время - Дэриэлл присоединился к опытам. Он предложил совершенно новую ветвь исследования - воздействие различных веществ, в том числе и "заряженных" энергиями, на "бездну". Я с удовольствием ассистировала ему. А Дэйр, греясь в лучах всеобщего восхищения, оживлялся и устраивал длинные лекции на тему алхимии. Начали мы с опытов с различными ядами и кислотами, но Дэриэлл быстро разочаровался в веществах такого порядка. Эксперименты усложнились, к полному восторгу Холли, который в алхимии не понимал ровным счетом ничего, но почему-то очень симпатизировал Дэриэллу. В данный момент мой ненаглядный целитель с энтузиазмом рассуждал о таких опасных субстанциях, как абсолютные растворители: - ...Конечно, главной целью экспериментов является исследование свойств "бездны" и, по возможности, способов ее применения на благо общества, - гладко, без запинки, текла его речь, словно Дэриэлл читал с конспекта. Но это, конечно, было не так: когда бы целитель успел подглядеть в шпаргалку, если он был занят сложнейшим процессом "зарядки" кислоты электричеством. Под установкой работал амулет, и я видела, как нити удерживают получающееся вещество от распада. Как и всегда в алхимии, конечный результат с применением магии и без, то есть "чистый", разительно отличались. - Но раз мы имеем дело со столь опасным артефактом, нужно найти и способ его экстренной нейтрализации. И раз колдовство нам здесь не помощник - обратимся к алхимии, царице наук, - он обвел лабораторную установку театральным жестом и ослепительно улыбнулся. Я невольно задержала дыхание от восхищения: такой Дэриэлл - живой, словно светящийся изнутри нравился мне до мурашек по спине. - Какие вещества самые едкие, самые разрушительные в человеческой химии? Щелочи и кислоты. Наиболее широко известны серная кислота и, к примеру, плавиковая - последняя еще и весьма токсична, при попадании на кожу и всасывании может вызвать смертельное отравление. Также стоит упомянуть смесь пентафторида сурьмы и фторосерной кислоты. Из щелочей широко известен гидроксид франция. Есть еще сверхкислоты, но они, как правило, твердые, и нас не интересуют. Как и человеческая наука в целом, - позволил он себе снисходительную улыбку, и среди слушателей раздались смешки. Я невольно нахмурилась: точно так же потешались надо мной, равейной, когда я "полезла в науку". А ведь от успешности наших с Рэмертом опытов зависела жизнь Максимилиана... - И самые опасные, так называемые абсолютные растворители, относятся к классу магически преобразованных веществ. Как, например, это. Дэриэлл немного пижонски подхватил с установки колбу с пузырящейся, словно шампанское, серебристой субстанцией. Мне стало немного не по себе, хотя сосуд я зачаровывала лично и могла поклясться, что он не разобьется, из него ничего не прольется, если экспериментатор сам того не пожелает. Но все же то, с какой небрежностью - видимой, только видимой, разумеется - обращался Дэриэлл с этим опасным веществом, вызывало чувство неясной тревоги. - "Игристая" кислота, она же - "едкая молния", - голос целителя был глубоким и низким, как у обольстителя... Как и всегда, когда Дэйр говорил об удачном опыте. Раньше я этого не замечала, или, вернее, не обращала внимания на подобные детали. А сейчас меня словно обдало жаром. С трудом удалось сохранить нейтрально-заинтересованное выражение лица. Губы пересохли, и я машинально облизнулась. - Пожалуй, одно из самых едких алхимических соединений. Прожигает стекло, сталь, пластмассы - что угодно, словом. Но если наложить на сосуд соответствующее заклинание, то удержит "игристую" кислоту даже бумажный стаканчик. К несчастью, как и все абсолютные растворители, она легко испаряется и распадается в течение трех минут после изготовления, несмотря на любые ухищрения. - Любопытно, - задумчиво произнес Холли, засовывая руки в карманы. На опыты Дэйра он смотрел, как на священнодействие - молчаливо, не вмешиваясь, не задавая вопросов, но предельно внимательно. - То есть на поток поставить производство невозможно? - Разумеется, нет, - Дэриэлл осторожно зарядил колбу в установку, и доктор Кинга Войцик с ассистентами начала подготовку ко второй фазе эксперимента. - Да и зачем? Нет нужды в таких сильных растворителях. Лично я недолюбливаю эту кислоту именно за нестабильность. К тому же существуют гораздо более интересные вещества. Например, "темная кровь", еще один абсолютный растворитель. Пожалуй, сильнейший в мире - никакая магия его не сдерживает. Все взгляды устремились на меня, единственную Дэй-а-Натье в этой лаборатории. От смущения я залилась краской и уронила ручку под лабораторный стол. Бездна. Не лезть же за ней, пока все смотрят? Потом опять говорить будут, что Дэриэлл взял в ассистентки растяпу только потому, что мы с ним друзья... или того хуже - состоим в любовной связи. - А я слыхал, что самая едкая кислота - зависть, - произнес Холли как бы между прочим, глядя в сторону. - Она даже души человеческие разъедает, вот как. Кто-то закашлялся. Сразу трое стали с преувеличенным вниманием разглядывать документы. Я почувствовала к Холли нечто вроде благодарности, хотя, конечно, его слова перекликались с моими мыслями лишь по случайности. Да, зависть. А еще страх и неуверенность в себе - тоже сильные "растворители". И ревность. И боль. Но абсолютный растворитель - это ненависть, наверное. Душу Ириано она точно разъедает, а ее брызги прожигают и Тантаэ, и меня, и Айне... - Внимание! Всем посторонним покинуть лабораторию! Всем отойти за защитные экраны! - громко объявила Риан. Дэриэлл, хотя и стал теперь шакаи-ар, "бездну" почти не ощущал, поэтому все время оставался в первом ряду наблюдателей, ближе всех к экранам. Я заняла место рядом с целителем, хотя предпочла бы выйти из лаборатории вместе с "посторонними". Током на "бездну" уже воздействовали. Кислотами тоже. Артефакт на них никак не реагировал. Вот теперь решили попробовать абсолютные растворители. Мне все это напоминало детскую возню в песочнице: а что, если полить куличик водой? А если маслом? А если песок с глиной намешать? ...а потом придет мама-инквизиция и надает по одному месту всем, кто изгваздался в песочке. - Обратный отсчет! Я напряглась, пытаясь увидеть нити. Если что - дерну и отгорожу всех "колпаком". Риан тоже прикрыла глаза, концентрируясь. Меня это немного успокоило. Если уж две королевы... ну, одна королева и одна недокоролева заботятся о безопасности - может, ничего и не случится. Но случилось. Сначала нам всем показалось, что опыт закончился просто пшиком, как и десятки раз до того. Поданная под давлением "игристая" кислота ударила кинжально-острой струей в один из отростков-корней "бездны", специально для этого изолированный. Камень вокруг него сразу же оплавился, а потом кислота будто впиталась в "бездну", без следа. Отмигали положенное сигнальные лампочки. Умная аппаратура проверила на токсичность воздух в боксе. Риан просканировала пространство на вредные энергии и радиацию. Спустя положенные полчаса карантина установку начали приводить в неактивное состояние. Тут-то и случился настоящий "пшик". Я почти ничего не успела заметить. Просто дрогнул узор - и накрыло с головой жутким предчувствием. Мои пальцы рванули нити, сплетая непроницаемый щит на грани возможностей, но было поздно. Из "бездны" - из самого центра, а не из злополучного отростка - вылетел кислотный плевок. Часть растеклась по зачарованному стеклу, часть едкими каплями прожгла плитку, остальное завязло в плотном переплетении нитей - сгустившемся воздухе. Доктор Кинга Войцик стояла к "бездне" ближе всех. И когда женщина вдруг завалилась на пол, зажимая шею и хрипя, а по полу начала медленно растекаться липкая красная лужа, никто ничего не понял. Кроме Дэйра. Он с нечеловеческой - и даже не аллийской - быстротой метнулся через служебную дверцу. Не размышляя и не раздумывая, будто во власти инстинктов. Руки его окутывало свечение. У меня сердце замерло. Дэриэлл действовал так, словно находился у себя дома, в Кентал Савал. Быстрое движение вдоль ладонью вдоль тела - диагностика. Щелчок пальцами - фиксация пациента и полная остановка процессов жизнедеятельности. Хрипы прекратились. Потом одну руку - на лоб, другую - на горло из которого медленно сочится странно тягучая кровь... Сияние на мгновение стало ярче. Треснули очки доктора Войцик. Лицо Дэриэлла стало изумленно-недоверчивым. - Неужели получилось? Я, скорее, угадала по движению губ, чем расслышала шепот. Глаза у Дэйра стремительно темнели - расширялись зрачки. - Получилось? - эхом выдохнула я, и целитель вскинул голову, встречаясь со мной взглядом. Еще один щелчок пальцами, снимающий фиксацию - и Кинга Войцик начала дышать. Судорожно - однако чисто, без хрипов. Я шагнула, кажется, прямо сквозь лабораторное стекло, скользя по нитям. ...и едва успела подхватить оседающего на пол Дэриэлла - нет, не останавливая, но смягчая падение. Целитель источал горячечный жар. На то, чтобы выстроить логическую цепочку, мне потребовалось всего несколько секунд. Дэйр использовал силу. После этого у него потемнели глаза, подскочила температура тела - и он потерял сознание. Очевидно, исцеление спровоцировало приступ голода. Или нет, не так. Изначально - оно спровоцировало лавинообразное увеличение количества регенов, а голод - это просто симптом. Сильные шакаи-ар не могли находиться рядом с "бездной", а Акери даже потерял сознание, и это значит, что... - Немедленно вынести Дэйра из башни! Целитель не должен находиться рядом с "бездной"! - выкрикнула я, вцепляясь пальцами в нити. Все равно у них нет целителей, чтобы как-то проверить мои слова. Мир временно утратил цвета, но магия стала послушней, и у меня почти получилось создать безупречную "колыбель" для переноски. Думаю, мама бы гордилась. Люди расступались передо мной и парящим в метре над полом Дэйром. В черно-белом восприятии лица были похожи на ксерокопии. Одни и те же повторяющиеся чувства: удивление, непонимание, страх. Страх, удивление, непонимание... У дверей я столкнулась взглядом с Ириано. Кланник смотрел на Дэриэлла, как на чудо света. Неужели связал воедино симптомы - температуру, цвет глаз, обморок - и понял, что наш целитель теперь, увы, не аллиец? Впрочем, это неважно. Распускать язык Ириано не станет, а я потом попрошу Ксиля найти несколько минут для беседы с этим чересчур проницательным типом. Я надеялась добраться с Дэйром до наших комнат или хотя бы до первой пустой аудитории, но он пришел в себя раньше. Очнулся посреди коридора - к счастью, безлюдного, потому что шли занятия. Резко вскинулся, с шакарской небрежностью разрывая заклинание, и упал - приземлился на мыски и на пальцы рук, по-кошачьи ловко извернувшись в воздухе. Ноги мои, казалось, получили собственную волю и сами сделали один, два... три шага назад, пока спиной я не уперлась в подоконник. Мир вновь раскрасился в цвета, и эта вновь возвращенная яркость била по глазам. - Дэйри, - сиплым шепотом позвала я, стискивая в кулаке край свитера. Целитель поднял на меня абсолютно пустой взгляд. Зрачки превратились в два узких веретенца, надвое рассекающих темную зелень радужки. Когти на кончиках пальцев блестели сухо, металлически. - Дэйри, ты меня... слышишь? Он облизнул губы, будто они пересохли, и медленно выпрямился. Я развела руки в стороны, забирая нити в горсть. Узор затрепетал и напрягся, готовый откликнуться по первому зову. У меня не было особой уверенности, что простые заклинания остановят шакаи-ар, но не применять же силу эстаминиэль? Против Дэриэлла - ни за что. Целитель, чуждый, излучающий практичное внимание хищника, разглядывал меня молча, не шевелясь. Может, попробовать убежать? Нет, не пойдет. Один раз я уже пробовала убегать, от Максимилиана, после второго испытания на Пути королев. Не вышло - стало только хуже. Такие действия слишком провоцируют, мгновенно переводят возможную жертву в ранг законной добычи. Тогда - от противного, шагнуть ему навстречу? Тоже не выход. Дэйр сейчас в таком состоянии, что может вытянуть из меня жизнь одним глотком. "Кровавое безумие", чтоб его! А если закончатся занятия, и студенты выйдут в коридор? Бездна! Только бойни с участием аллийского целителя... бывшего аллийского целителя здесь не хватало. "Малыш, я уже рядом, на соседнем этаже, - мысленно произнес Максимилиан, и я вздрогнула от неожиданности. - Не волнуйся, Силле ничего не сделает, мы с ним сейчас в контакте. Это не совсем приказ старшего, но все равно ослушаться меня практически невозможно... Главное - не провоцируй его". "Поняла", - откликнулась я, едва не сползая на пол от облечения. Или - не взлетая под потолок? Ксиль появился в конце коридора спустя ровно десять заполошных ударов сердца. Дэриэлл обернулся к нему с таким выражением на лице, с каким слепые следуют за солнцем. - Дэйр, иди ко мне, - ласково попросил Северный князь, протягивая руку. Я только успела моргнуть - а целитель уже оказался там, рядом с ним. - Умница, - улыбнулся Ксиль, сгребая Дэйра в охапку. Тот не сопротивлялся, наоборот - с удовольствием прижался щекой к виску Максимилиана, словно наслаждаясь запахом. Впрочем, возможно так оно и было. - Найта, иди домой. Мы скоро вернемся, надо только покормить кое-кого... И не переживай, все будет в порядке, ты правильно поступила. Не каждый бы сумел сориентироваться вовремя. Иди. Я развернулась, как во сне - и побрела по коридору. Сначала медленно, едва переставляя ноги, потом шаги стали все быстрее и быстрее, а под конец - я побежала, чуть не налетая на углы. Может, мне и попадался кто-то навстречу. Не знаю. Взгляды и возгласы скользили по кромке памяти - мимо, мимо, мимо... Я думала, что стремлюсь домой, и когда выстывший воздух обжег легкие - удивилась. Кроссовки со сбитыми мысами, широкие джинсы и кофта с капюшоном - не слишком подходящая одежда для прогулок по двадцатиградусному морозу. Дежурный маг таращился на меня из будки у ворот, как на сумасшедшую. Впрочем, он был недалек от истины. Где-то под сердцем поселилось тянущее чувство, дурацкое желание сделать себе плохо, чтобы потом пожалели. Глупая обида на то, что нашлись закутки в жизни Максимилиана и Дэриэлла, где мне места не было. Я сунула руки в карманы и, ссутулившись, побрела по дороге вниз, к порталу. С косы слетела резинка, и теперь волосы понемногу расплетались - с каждым шагом, мотаясь по спине и задевая свитер, копя статическое электричество. Во мне тоже что-то копилось - мерзкое напряжение, от которого хотелось остановиться посреди пустой дороги и закричать в небо. Эгоистичная я сволочь. Мне бы радоваться, что с Дэйром все в порядке, и Максимилиан помогает ему скрыть от окружающих "кровавое безумие". Но почему-то сейчас я ненавижу их обоих за то, что они вот так отсылают меня. Кто искал лекарство для Максимилиана - и нашел? Я. Кто сидел у постели Дэриэлла, когда Найнэ сожгла ему руки иномирной пыльцой? Кажется, я, разве нет? Но почему-то все участие этих двоих в решении моих проблем сводится к советам "Не задумывайся об этом", "Лучше позволь решить за тебя". А если хочу задуматься и не позволю решать? Наэлектризованные волосы липли к свитеру, создавая иллюзию тепла. Больше всего мерзли почему-то ноги, несмотря на шерстяные носки и кроссовки с толстой подошвой. И совсем не было холодно голой шее. Наверное, она уже просто онемела. Голубоватая арка портала выплыла из-за поворота неспешно и неотвратимо, как айсберг навстречу кораблю. Я поднялась на постамент и прислонилась спиной к правому столбу, запрокидывая голову к безоблачно-синему небу. Чистому, какое бывает только высоко в горах. Слепило солнце. Глаза слезились. Кажется, мне надуло ветром в уши, и они начинали болеть. - Да ну вас всех в бездну... - устало выругалась я и шагнула в портал. ...В Зеленом, конечно, была метель. Это вам не укрытая между скал Академия. Люди сновали по улицам, пряча лица под капюшонами, и никому не было абсолютно никакого дела до угрюмой простоволосой девчонки в тонком свитере, бредущей куда-то на заплетающихся ногах. Впрочем, добрела я только до ближайшей остановки. А потом бессовестно отвела глаза кондуктору и дальше ехала уже в душном тепле переполненного автобуса. Снег медленно таял на волосах. Гул в ушах становился громче. Наверное, вид у меня был жалкий. Иначе как объяснить этот ужас в маминых глазах, когда она открыла дверь? - Найта, вечные боги... - Элен прижала пальцы к губам. - Что с тобой случилось? - Замерзла, - с трудом разомкнула я онемевшие губы. Мама хотела что-то сказать, но присмотрелась ко мне - и просто шагнула вперед, обнимая и прижимая к себе, как в детстве. Только сейчас ростом мы с ней сравнялись. Изнутри поднимался лихорадочный жар. Шею и лицо щипало так, словно я окунулась в кипяток. - Плохо, - пожаловалась я маме. Она вздохнула, крепче сжимая руки. - Горе ты мое, Нэй. Чудо ты мое ненаглядное... Мама не стала ничего спрашивать, а я - рассказывать. Просто позволила проводить себя на кухню, усадить поближе к батарее и стянуть промокший свитер, заменяя его теплой пуховой шалью. Так же молча, с понимающим и усталым взглядом поставила передо мной кружку с горячим зельем - кофе, перец, пряные травы и лимон. Я пила маленькими глоточками, и гул в ушах становился тише. - Мама... А ты знаешь, кто такая Лайм? - Конечно, - улыбнулась она. - Невеста нашего Хелкара. Милая девушка, держит его в ежовых рукавицах. Зуб даю, что у нее равейны были в роду. Хэл ее в гости привозил, на знакомство. Полтора года назад, когда ты у Дэриэлла летом училась. - Понятно, - я вздохнула и поплотнее укуталась в шаль. - А вот со мной Хэл ее не знакомил. - Наверное, думал, что тебе это будет неинтересно, милая. И здесь то же самое. В итоге я оказываюсь на обочине. По своей вине? Не хотелось бы так думать. - Он ошибся, мам. - Не обижайся на него, - мама осторожно убрала прядку с моего лица и села напротив - без улыбки. - Вспомни, ты же сама такая. Ничего никогда не рассказываешь, даже эту историю с Северным князем из тебя как клещами тянули. - Наверно, семейное. - Наверное. Мы помолчали еще немного, до тех пор, пока в кружке у меня не стало пусто, а в голове - легко. И тогда я задала тот вопрос, который уже давно крутился у меня на языке, но казался то несвоевременным, то бестактным. - Мама... а ты не жалеешь, что вышла замуж за нашего отца? Элен, наливавшая в кружку кипяток, стукнула носиком чайника по фарфоровому краю. Глянцевый белый бок рассекла уродливая трещина. - Жалеть о чем-то, Найта, довольно глупое занятие, - мама очень осторожно отставила чайник на деревянную пластинку и только потом осторожно прикоснулась к чашке, сращивая трещину. Фарфор под ее пальцами светился розовато-желтым сиянием, как огонек ароматической свечи. - Если что-то случается в жизни - значит, это для чего-то надо. В конце концов, вы - его дети. - А он сейчас... - Я не знаю, Нэй, - Элен пожала плечами и поднесла полную чашку к губам. Заварка - пара шариков из скрученных плотно трав - так и осталась на столе, но мама этого не заметила, глотая пустой кипяток. - И не хочу знать ни про его "сейчас", ни про "потом". Пусть живет, как хочет. А я свою судьбу выбрала и отступать не буду. Иначе это было бы трусостью. Почему ты сбежала домой, Нэй? - спросила она внезапно. - Струсила, - улыбнулась я. Стоило это признать - и стало очень легко. Ведь если задуматься - я уже решила быть с Ксилем и Дэйром. Несмотря ни на что. Так зачем же метаться, выискивать себе проблемы? Наверное, именно это стоило бы называть судьбой. То, что мы выбираем сами. То, чему так трудно следовать... Айне вот боится выбрать. Но разве я позволю сделать это за себя? Конечно, нет. И с Ксилем не расстанусь, даже если точно буду знать, что он вынудит меня отказаться от дара... Потому что это тоже будет только мое решение, как ни крути. Мама сделала еще один глоток - и спохватилась. В изрядно поостывший кипяток полетели шарики из трав. Запахло ромашкой и липой. - Струсила? - засомневалась она. - Или просто устроила себе передышку? - Не знаю, - честно ответила я. Элен улыбнулась: - А я не знаю, что у вас там произошло с Северным князем. Можно сделать вот как... Я собиралась печь пироги с вишней. Останешься помочь - и будем считать, что ты забегала пособить мне по хозяйству. Идет? - Идет, - я достала со дна кружки горошинку черного перца и раскусила ее. Горько. - Я думала, ты против наших отношений с Ксилем. - Я тоже так думала, Нэй, - непонятно объяснила мама. - Так как насчет пирогов? - Хорошая идея. ...В Академию я вернулась глубоко за полночь. Разбудила дежурного мага, изрядно его напугав, прошла по коридорам и лестницам, стараясь не шуметь, хотя в толстенной маминой дубленке сделать это было непросто. Конечно, Ксиль не спал. Конечно, Дэйр беспокоился. - Мы боялись, что ты ушла насовсем, - прошептал целитель, заключая меня в объятия. Максимилиан только стоял рядом и смотрел, внимательно, жадно, как будто думал, что в любую секунду я могу исчезнуть. Возможно, и вправду так думал. Кто их знает, этих загадочных шакарских князей. - Да куда я денусь, - отшутилась я неуклюже и, отстранившись, протянула Дэйру еще горячий сверток. - Захотелось маму навестить. Она вам с Ксилем гостинцы передала. С приветами и добрыми пожеланиями. - Хватит шутить! - неожиданно рявкнул князь - и отвел глаза, словно устыдившись внезапной вспышки. - Мы действительно испугались, Нэй. Я молча подошла к нему и поцеловала в пересохшие, искусанные губы. - Вишня? - облизнулся он машинально, когда я отступила назад. Скулы у него порозовели - намек на румянец смущения, не больше. - Ну да, - кивнула я, будто это был самый серьезный вопрос на свете. - Самая настоящая вишня. Угощайся. И вложила в его ладонь теплую, чуть помятую ягодку.