Меня больше нет 2.

Февраль. Часть 2.

      Очередное предупреждение: будет много НЦ, и никто не говорит, что она будет лёгкой. Элементы БДСМ, помните.

4 февраля

Я просто лежу на кровати почти целый день. Вчера отсыпался, сегодня лежу. Странное ощущение пульсирует в груди. Так, наверное, бывает, когда герои совершают свои подвиги. Когда Гарри Поттер, например, убивал безносого ублюдка. Или диснеевское Чудовище отдавало свою жизнь за красавицу-Белль. Или что там оно делало? Я, конечно, героизмом не отличаюсь, однако, почти уверен, что чувства схожи. Добавим ко всему этому неловкое замешательство и румяный стыд, приправим капелькой горчащего сожаления, взболтаем, добиваясь возбуждающих пузырьков жажды, и украсим веточкой грусти. Ян - идеальный бармен. Впрочем, он идеален во всём.
Мне тяжело оценивать произошедшее трезво. Я не ожидал от себя такого. Не думал, что все зайдет так далеко. Чёрт, я же сам пришёл, сам дал себя связать, сам молчал. И даже если бы не было кляпа, я бы не произнес и слова протеста. Блин... Ладно. Это же отчасти потому, что я неравнодушен к Яну. Только это не любовь. Хоть в этом я уверен. Это всё, что угодно – страсть, желание, похоть, вожделение, сумасшествие. И, блять, я получил удовольствие. Крышесносный оргазм. Это просто невероятно. Меня заводило всё, что он делал со мной. Не пойму как, но он тонко прочертил эту грань между болью и удовольствием и сумел не  перейти ее. Блять. Я извращенец. Я чёртов извращенец. И почему это вызывает лишь глупую улыбку на моем лице?
Частичка меня еще не понимает, что во мне изменилось что-то навсегда. Если честно, прожив вчерашние эмоции и признавшись себе в них, мне стало легче. Почему я сопротивляюсь? Да, я гей, пора бы это признать. Как-то до сих пор я не удосужился, хоть меня всегда привлекали парни. Стоп. Девочки тоже мне нравятся. Порой... Ладно, это сути не меняет, хоть гей, хоть би – какая разница? 
Почему раньше мне не нравилось «это»? Почему в школе было иначе? Почему унижение, которое я должен испытывать, растворилось в вихре остальных чувств? Как-то я прочитал одно высказывание, оно звучало так: «Человек может унизить себя только сам». Выходит, так... Почему столько вопросов и так мало ответов?
Я уткнулся в подушку горящими щеками. Лучше не думать обо всем этом. Не думать, я сказал.
У меня было это с Яном... Не могу поверить... Мне казалось, что теперь должно все стать понятней, но ничего подобного. Понятия не имею, как быть дальше. Ян видит меня только в качестве игрушки? А я? Сам не знаю, что хочу. Я совершенно запутался. Что мне делать?
От мыслей меня отвлекает телефонный звонок. На дисплее высвечивается имя моего «хозяина». К лицу за секунду приливает кровь. Я выдыхаю и беру трубку:
- Алло.
- Привет. Что делаешь? - его чуть хриплый голос проникает глубоко в мозг.
- Я... лежу.
- Тебе плохо? – совершенно ровно. Но мне кажется, если я отвечу положительно, то он немедленно приедет и будет меня «спасать».
- Нет, просто... отдыхаю.
- Ясно, - несколько секунд он молчит. – Телевизор на третьем включи.
- Сейчас, - неуклюже встаю, иду в зал, щелкаю пультом своей плазмы.
Блин. Нас показывают в эфире! Вглядываюсь в картинку, мы такие очаровашки, отлично смотримся вместе. Такие глянцевые...
- Ну как? – раздается его скучный голос в динамике.
- Тебе идет эта рубашка.
Он хмыкает. Вдруг слышу мяуканье.
- Это кто там у тебя?
- Фаня. Кошка.
Только тут до меня доходит, что этого монстра Джесси не было у него в квартире. Точно, он же ее отдал в приют...
- Что с Фаней не так?
- Что с людьми не так, - вздыхает Ян. – Ее вышвырнули на улицу. А она попала под машину. Ей сделали операцию. Сейчас приходит в себя.
- И сколько она у тебя будет?
- Не знаю, недели две, быть может.
- Понятно, - киваю я, все еще глядя на нас в телевизоре.
- Ну, пока.
- Пока.
Надо же, у нас получился почти нормальный разговор. Это так необычно.