Красавица и Чудовище : В пылу гнилого Вавилона

В чем же их вина? (Часть 2 ).

      Адриан вдруг запыхтел и с трудом поднялся на ноги, хватаясь за стол обеими руками. Маринетт уже было хотела ему помочь, но Адриан метнулся к кровати, зацепившись хвостом за табурет. Мари вдруг поняла, что вызвала у него панический страх.

— Что случилось, скажи, — сказала шокированная девушка, удерживая Адриана за локоть, который хотел снять полотняные штаны. — Не надо, сядь, успокойся.

Адриан сел на кровать, снова застыв в той позе, в какой его увидела Мари. А потом бросился в ноги опешившей девушке.

— Ну! Давай, бей! Делай что хочешь, — сказал он дрожащим голосом. — Умоляю. Просто, что угодно, я отработаю твои деньги, как следует, не пожалеешь.

— Ты что? — Маринетт попыталась поднять Адриана, но тот отчаянно сопротивлялся, низко наклонив голову, волосы выбились, а уши были прижаты.

— Не дергай меня! Я хочу, чтобы ты использовала меня, как и все остальные. Хочу, чтобы ты ничем не отличалась от других.

Маринетт покоробило от грязных слов, которые совершенно не вязались с Адрианом. Они звучали ужасно, как если бы невинный ребенок начал бы ругаться матом.

— Адам поехал искать тот приют, — зачем-то сказала она. Адриан зажал уши руками, почти ткнувшись лбом в колени девушки.

— Ничего не слышу, ты — клиентка, я должен тебя обслужить.

Маринетт в сильном порыве эмоций толкнула его, быстро отошла к двери.

— Прости, я лучше уберусь отсюда, — сказала она. — Адам был прав, мне не стоило приходить.

Она посмотрела на Адриана, который так остался на коленях, приложив ладони к ушам. Он выглядел настолько потерянным, несчастным и отчаявшимся, что Маринетт вернулась к нему. Она почувствовала, что нельзя оставлять мальчишку в таком состоянии. Ей приходилось видеть человека, выглядевшего так. Это был её лучший друг, узнавший, что болен раком. Не дожидаясь начала лечения, он повесился на проводе в своей комнате, привязав его к ручке двери. Маринетт помнила, что в тот момент, когда все стояли и смотрели на его скрюченное тело, на искаженное, посиневшее лицо, она думала, насколько трудно было Джеку заставить себя задохнуться.

Мари уселась на дощатый пол и прижала к себе оцепеневшего Адриана, ощущая насколько напряжено его тело.