Тихий "Омут" и его голубые черти

Глава 14

Я в нерешительности замер, понимая, что должен подойти к нему, но вместо этого лишь переводил взгляд с Хосока на свои кеды и обратно.
— Чего застыл? — прошипел сквозь зубы Юнги, толкнув меня в плечо. — Иди.
Юнги, конечно, взять-то меня с собой взял для успокоения Хосока, вот только не учёл того, что я и сам в этом деле был далеко не мастер. Плачущие люди сами по себе меня всегда пугали и напрягали, а уж плачущий человек, который был непонятно где всю ночь, непонятно в каких условиях и непонятно, что с ним происходило, и подавно. Как успокоить того, у кого действительно могло случиться что-то серьёзное?

— Шеф! — с натянутой улыбкой я кинулся к Хосоку, приседая на корточки напротив него. — Ты как?
— ТэТэ? — просипел тот в ответ еле слышно, оторвав лоб от коленей и подняв на меня красные опухшие от слёз глаза.
— Как хорошо, что ты нашёлся! А то вся работа без тебя встала. Теряем деньги, — я неодобрительно покачал головой. — Поднимайся, пойдём в бар!
— Не хочу, — обратно уткнулся в колени.
— Шеф...
— Я ничего не хочу. Оставь меня здесь. Уходи, — он всхлипнул и задрожал сильнее.
Я покосился на стоящего чуть позади Юнги и шлёпнул его ладонью по колену. Когда тот перевёл на меня свой убийственный взгляд, кивнул на Хосока и потёр себя по плечу. Тот моих манипуляций явно не понял и с видом оскорблённого достоинства уставился куда-то выше моей головы.
— Толстовку снимай, — зашипел на него, снова шлёпая по колену.
Тот в ответ только закатил глаза и сложил руки на груди.

— Ты замёрз? — я тронул ладонь Хосока, та была совсем холодной. — Вставай-ка, — я поднялся и потянул его за руку вверх. — Не сиди на земле. Ну же.
Тот выдернул руку, зажав ладонь между сведённых колен.
— Эй! Вставай! — не унимался я. — Если встанешь, я согрею тебя в своих тёплых объятиях.
Хосок снова всхлипнул, но, чуть помедлив, всё же поднялся. Немного потоптавшись на месте, я сделал к нему шаг и крепко обнял, мягко похлопывая по дрожащей спине и шепча на ухо несвязно:
— Всё хорошо. Не нужно плакать. Всё в порядке. Мы здесь. Я здесь. Я с тобой.
Так продолжалось аж целых минут пять, пока его всхлипы совсем не прекратились.
— Возьми, — с деланным безразличием и пренебрежением Юнги протянул мне чёрную толстовку, оставшись в одной белой футболке.
Я лишь слегка улыбнулся и кивнул, беря её из его рук.
— Шеф, мои объятия конечно дофига жаркие, но лучше тебе одеться, — я помог уже не особо сопротивляющемуся Хосоку натянуть толстовку и аккуратно застегнул молнию. — Теперь тебе лучше? Определённо должно быть лучше, в одёжке Юнги-то! Не думаю, что такое геройство с его стороны ещё когда-нибудь повторится, — я хихикнул.

— Раз уж ты успокоился, пора перейти к делу. Что случилось? — блондин выжидающе смотрел на Хосока. — Какого чёрта ты здесь? — в его голосе проскальзывала сталь. Словно строгий отец требовал ответа от сына и нельзя было не подчиниться.
— Я был вчера на прослушивании... — понуро опустив голову, пробормотал Хосок тихо, неуверенно и как-то виновато.
— Это я уже знаю. И за то, что не предупредил заранее об этом, отдельное спасибо. Что дальше?
— Я пришёл туда поздно вечером. Так как должно было быть много людей, мне сказали приходить к этому времени, чтобы не ждать долго своей очереди. Но в итоге кроме меня там никого не было. Мне сказали, что это потому, что пришло народу меньше, чем планировалось, — он замолчал.
— И?
— Я станцевал и спел.
— Дальше. Мне из тебя клещами всё вытягивать?

— Там были двое мужчин, — Хосок перебирал в пальцах край чёрной толстовки и выглядел таким беспомощным перед Юнги, что мне захотелось его снова обнять, а лучше забрать к себе домой, усадить под мягкий плед и всучить в руки чашку с горячим латте. — Они... — выдавил из себя и снова замолчал. — Я не буду вдаваться в подробности, — качнул головой. — В общем, они стали трогать меня. Я кричал. И даже ударил одного, а он лишь рассмеялся. Сказал, что раз я так стремлюсь в агентство, раз так стремлюсь к славе, то должен быть готов ко всему, согласен на всё. Сказал, что взять к себе они могут меня только через постель, никак иначе, да и то только если хорошо постараюсь, — протараторил сбивчиво на одном дыхании. — Я сказал... что мне это не нужно. Что я смогу своими силами. А они... снова рассмеялись и сказали, что тогда мне стоит задуматься о карьере дворника. Потому что у меня нет абсолютно никаких данных. Нет ни таланта, ни способностей и даже рожа моя мне не поможет, ибо не вышел. Сказали, что я зря отказываюсь от их предложения, ведь меня даже через постель нигде брать не захотят. Я убежал. Боялся, что они побегут следом, поэтому петлял в закоулках и плакал. Идиот, — он истерично хихикнул. — Никому я нафиг не сдался, никто даже не отправился вслед за мной. Поэтому я просто остался здесь подыхать, — закончил мрачно.

— Ладно домой не пошёл, но почему не вернулся в бар?
— Потому что там ты.
— Отличный аргумент.
— Ты не понимаешь... Не понимаешь! — воскликнул вдруг тот с досадой и по его щекам побежали дорожки слёз. — Я ни на что не годен! — его голос звучал высоко, на грани истерики. — Я полный ноль! И в танцах! И в пении! Бездарность! И к тому же абсолютный урод! Я так хотел... Так мечтал стать айдолом... Но даже трейни стать не могу... И когда... Когда подвернулась такая возможность... Такая возможность наконец попасть в компанию! Пусть и таким образом, пусть и грязно! Я упустил её. Не смог. Ни на что не способен! Я должен был согласиться! Не смог даже такую мелочь ради мечты сделать! Тогда что я вообще могу?! Да я...

Его истерику прервал звонкий удар пощёчины, от неожиданности которого даже я вздрогнул.
Хосок схватился за алеющую щёку, ошарашенно глядя на Юнги. Даже плакать от удивления перестал, лишь его грудь всё ещё высоко вздымалась из-за тяжёлого дыхания.
— Кретин! — лицо блондина выражало не то, что негодование, а чистый гнев, которым, пожалуй, можно было убивать. — Не смей такого говорить! Понял?! И даже думать не смей! Самому-то не противно?! — Юнги кричал, и это выглядело действительно пугающе. — Совсем нет никакого чувства собственного достоинства?! С тобой поделиться?! Готов упасть так низко ради какой-то там мечты?! Да что это за мечта вообще, которая требует таких жертв?! В таком случае, подобная мечта не стоит ни цента! Нет таланта? Значит оттачивай навыки. Оттачивай их как безумный! Или брось эту затею. В «Омуте» с голоду не помрёшь.

— Я знал! Знал, что ты так отреагируешь! — Хосок всё ещё держался за щеку. — Поэтому и не пришёл, остался тут.
— Ну, а как, по-твоему, нужно на это реагировать?! Тэхён!
Я аж дёрнулся.
— Чего молчишь? Скажи ему что-нибудь!
— Шеф... Думаю, Юнги прав, — я виновато улыбнулся. — Хотя и перегнул с пощёчиной...
— Не перегнул, — фыркнул блондин. — В самый раз. Может хоть мозги на место встанут.
— Больно? — сделал я шаг к Хосоку, но тот обратно сполз по стене, усевшись на землю, и, уткнувшись в колени, заплакал.
— Никакой от вас помощи!
— Ну да, блять,  — снисходительно закивал Юнги. — Мы ведь должны были сказать «Солнц, конечно же тебе стоит вернуться в то агентство и снова попытать счастья, авось не откажут! Пустят по рукам и не только, потерпишь чутка, зато потом будешь счастлив!». Если конечно не будут эксплуатировать тебя и дальше. Хотя, может втянешься, привыкнешь, чё. Какая разница, кто тебе вставляет, если ты потом заделаешься айдолом! Всё ради великой цели! Можно и попотеть чутка!
— Заткнись! — зло выкрикнул Хосок, не отрывая лба от колен.
— Почему же? Уже не нравится собственная идея?

Я чувствовал себя неуютно, словно был третьим лишним в семейных разборках.
— Юнги... — я несмело тронул того за локоть.
— Захлопнись.
— Не нужно так. Давай просто заберём его домой.
— Домой? К себе домой забрать решил? Или для тебя уже «Омут» домом стал?
— Нет, — я стушевался, ведь действительно имел ввиду бар. — Завезём его к нему домой.
— Не поеду домой! — воскликнул Хосок сквозь всхлипы.
— Почему?
— Он живёт с бабушкой, — спокойно пояснил за него Юнги. — Не хочет её беспокоить. А если заявится вот в таком истеричном видоне, — наградил того презрительным взглядом, — беспокоиться она точно будет.
— А то, что он ночью дома не появлялся её не беспокоит?
— Наверняка подумала, что он просто остался в «Омуте». Иногда он ночует там вместе со мной.
— Ребят, — я подозрительно сощурился. — Вы точно не встречаетесь?
— А ты точно не дебил? А то всё больше заставляешь сомневаться.
— Сам же сказал, что ночуете вместе...
— Я конечно понимаю, что ты подросток, и мозг у тебя нынче под одно заточен... Но когда люди ночуют вместе, бывает так, что они просто спят. Представляешь?
— Эй! — я обиженно запыхтел. — Всё не так! Вовсе не под что мой мозг не заточен! Просто... Вы очень похожи на парочку.
— Ещё раз такое брякнешь, и я тебя айдолом сделаю. Через этих мужиков.
— Понял.
— Делай, что хочешь, но чтоб он, — Юнги кивнул на Хосока, — пошёл в бар.
— Может просто залепишь ему ещё одну пощёчину, и он послушается?
— Я вообще-то всё слышу! — раздалось возмущённое.

— Шеф! — кинулся я к нему. — Солнышко ты моё ясное! Оранжевый цветочек моей жизни! — стал поглаживать по плечу. — Хватит страдать тут.
— А я хочу страдать! Меня чуть не изнасиловали! А ещё сказали, что я бездарность! Так что буду страдать! — заявил с вызовом.
— Вот вроде бы взрослый человек... — я вздохнул сокрушённо. — Ладно, — кивнул, — но пошли страдать в более удобное место.
— Не хочу.
— Ну ше-е-еф... Всё ведь хорошо, всё ведь в порядке. Сходишь на другие прослушивания. На этих же мужиках свет клином не сошёлся. Хочешь, можем отправить Юнги в полицейский участок, он накатает на них заявление.
— Чего я-то? — блондин с надменным видом фыркнул.
— Не нужно, — Хосок качнул головой и снова зашмыгал носом.
— Ну ты чего опять? Уже ж вроде успокоился... — я стал неловко гладить его по макушке. -Шеф! Ну что мне сделать, чтоб ты перестал плакать и вернулся с нами в «Омут»? Ну хочешь, я опять тебя обниму, а?
— Хочу, — поднял на меня заплаканные глаза. — А ещё хочу, чтобы ты пошёл со мной на свидание. Пойдёшь?