Тихий "Омут" и его голубые черти

Бонус II

— Да кто припёрся, блять, в такую рань? — слышалось ворчливое бормотание по ту сторону двери, которую этот самый бормочущий пытался открыть.
— Утро доброе, киса, — поприветствовал Юнги наконец справившегося с дверью Чимина и вручил сонному парню пакет. — Апельсинов принёс.
— Серьёзно? — розововолосый, потерев один из заспанных глазонек кулаком, поражённо вытаращился на блондина, а после недоверчиво сощурился и заглянул в пакет. — И правда апельсины, — выдохнул разочарованно. — Какого хера? Не мог принести чего-нибудь более существенного?
— Например? Пива и сигарет?
— Смекаешь.
— Больная школота жуёт апельсины, а не добивает себя всякой дрянью.
— Да я не...
— Не начинай, — и Юнги толкнул Чимина в плечо, проходя внутрь квартиры.
— Ты даже в гости решил зайти? За что мне такая честь?
— Хочу глянуть в каком сраче ты живёшь, — блондин прошёлся по квартире, заглядывая во все комнаты.
— Да чисто у меня, не терплю беспорядок.
— Удивляешь. А чем питаешься? Ешь вообще что-нибудь?

— Хули строишь из себя заботливую тётушку?
— А хули ты выражаешься, как последнее ничтожество?
— Но ты ведь тоже... — Чимин фыркнул. — Признайся, ты пришёл вовсе не ради этого, — потряс пакетом с апельсинами в руке. — Просто наконец одумался и решил принять моё предложение переспать, так ведь?
— Какой самоуверенный, — Юнги смерил того взглядом полным презрения, раздражения и чего-то ещё. — Посмотри на себя. Какое вообще может быть удовольствие от секса с калекой?
— У меня всего лишь сломана рука, — засопел, явно оскорбившись. — Гипс делу не мешает.
— Мешает. Чонгук всё ещё живёт с тобой?
— А он тут причём?
— Не могу поинтересоваться?
— Так ты пришёл с ним повидаться? — ревность на лице Чимина читалась огромными буквами, аж капсом. — Обломись! Заучка в школку намылился.
— Не собираешься его домой отправить?
— Переживаешь, что я отымею твоё золотце тут?
— Да, переживаю.
— Блять, — Чимин, запрокинув голову, тяжело выдохнул, а после указал на дверь. — Съебись уже отсюда. Сам со своим Чонгуком и выясняй отношения. А мне похер.
— Ясно. Тогда пойду.
— Катись, катись. Можешь и апельсины с собой забрать. Чонгука ненаглядного угостишь.

***

— О! Охуенный Мин Юнги! — воскликнул ликующе Чимин, хватая здоровой рукой блондина, стоящего у пешеходного перехода, и оттягивая его в сторону от дороги. — Как же пиздато, что я тебя встретил!
— Всем телом ощущаю подвох, — поморщился Юнги, вырываясь из чужих рук.
— Яви божескую милость, купи мне сигарет, а? — кивнул на небольшой магазин рядом и всучил блондину несколько мятых купюр.
— А самому никак, что ли? Ты же уже совершеннолетний. Или всё же нет?
— Ну да, я школьник. И что, блять? Тебя ебёт? Просто метнись за сигаретами.
— Когда припёрло, уже не отнекиваешься? Рад, что ты наконец признался в очевидном. Так что ладно, схожу, — блондин с готовностью закивал и послушно отправился в магазин.
— Вот, держи, — вернувшись, Юнги протянул Чимину яркий чупа-чупс.
— Что за нахер?

— Вместо того, чтобы курить, лучше соси, — сунул леденец ему в задний в карман брюк и пару раз прихлопнул по нему ладонью.
— Звучит, знаешь ли...
— А мне насрать, как это звучит.
— Сдачу-то верни.
— Обойдёшься.
— Эй, это мои деньги! Совсем охуел?
— Наверно, — отозвался невозмутимо. — Ты ведь сам сказал, что я охуенный.
— Не нарывайся, ясно?
— На что именно не нарываться? Я должен знать, чем рискую. Хочу нарваться на отношения с тобой.
— Что? — Чимин, до этого уже едва ли не замахивающийся своим гипсом, удивлённо замер. — Ты о чём?
— Совсем тугодум? Говорю, встречаться будем. Так что, киса, — чуть усмехнувшись одной стороной губ, Юнги снова похлопал того по заднему карману брюк, — Соси. Практикуйся, — и быстрым шагом направился к пешеходному переходу, где на светофоре уже как раз загорелся зелёный.