ДОЖДЬ НИКОГДА НЕ КОНЧИТСЯ [18+]

ГЛАВА X - Вам здесь не рады.

Пролил пару горячих капель на пол, торопясь и прорываясь между всем составом отделения. Кофе в руках слегка обжигало пальцы, но что уж тут поделаешь, по-другому на работе не находилось методов с утра быть в полной готовности. Дошёл до двери, постучал по ней пяткой, безудержно долбя по дереву.

— Открыто! — сказал ему рассерженно Иван за дверью.

— А помочь никак нельзя там?

В ответ на это Вячеслав услышал, как Овчинников что-то бубнит, вставая со стула. Позже он впустил его внутрь, с недовольным лицом глядя, как тот ставит ему стаканчик кофе на стол. Иван закрывает за ним дверь. Вячеслав садится на свободное место, охлаждая воздухом свой пластиковый стакан. Иван на него даже не взглянул. Он вернулся обратно за муторную работу.

— Даже глотка не сделаешь? — спросил Хмелевский.

— Дома наглотался, — буркнул тот. — Жена что угодно придумает, лишь бы меня в квартире подольше удержать. Подполковник на месте?

Вячеслав отложил стаканчик, зевнув.

— Не видел ещё. Наверное, поехал в прокуратуру. Волийцеву же скоро срок будут давать, надо всё подготовить.

— Мы своё дело сделали, — сказал Иван, глядя только на монитор. — Звонил я его матери, «обрадовать». Бросила трубку. Позже наберу, она должна бумаги подписать о той истории с детским домом и нападением на неё же. Тогда сыночка примут за больного. Плюс справка из психушки. Но мне что-то не очень верится, что его снова туда же упекут, в эту лечебницу. Я своего добьюсь.

— Думаешь... это правильно? Что мы так сделали? Не он же тех двух трупов жизни лишал.

Овчинников вдруг осёкся на него, приковав свои глаза на одно мгновение.

— Я не пойму, ты сейчас снова хочешь эту беседу начать? У нас с тобой что ни день, так одинаково: правильно, неправильно, хорошо или, блядь, плохо!

— Мне и самому эту тему опять поднимать не хочется. Но ты мне хотя бы объясни, зачем это сделал?

Пальцы Ивана остановились, более не бегая по клавиатуре с бешеной скоростью. Сейчас друг только и делал, что мешал ему работать, думать и делать то, что делает всегда. Свои методы Иван тоже не уважал, но зато он как-то же умудряется всегда справляться со своими задачами. Сажал и был себе верен. Вячеславу трудно это осознать, он за всю свою карьеру помощника главного оперуполномоченного занимался исключительно единственной своей обязанностью: помогал. Но в последнее время Иван стал уж слишком часто слышать от него подобные вопросы. Ладно бы рассуждения. Но он же надеется обвинить его, опустить в собственных глазах, как треклятая совесть. И лишь доводит.