Прощай, любовь, когда-нибудь звони

8.

      Взгляд не может сфокусироваться ни на чём, пока я жду её. Нервы не железные, чёрт бы их побрал! В кабинет громко стучат, затем дверь открывается, и входит Джек.

— Мистер Грей, миссис Линкольн ожидает в гостиной.

Я киваю, крутя в руках паркер. Первый разговор мне явно не удался: Элена сразу же бросила трубку. Надо было покорректнее с ней. Но как, если она так поступила? Личная встреча должна быть эффективнее.

Как только Джек удаляется, я встаю и поправляю костюм. Проходя мимо зеркала, замечаю, что волосы сегодня как-то по-особенному растрёпаны. Неужели, подстраиваются под настроение?

— Кристиан! — стоит только войти в комнату, как Элена бросается ко мне.

Но, увидев выражение лица, тут же останавливается и напрягается.

— Что это было? — спрашивает она, ища в моих глазах ответы.

Я поднимаю брови в непонимающем жесте.

— Утренний разговор, — уточняет.

— Ты серьёзно? — ледяным тоном интересуюсь я.

Господи, лишь бы не сорваться...

— Какого чёрта ты к ней вообще поехала?! — шумно втягиваю воздух, показывая, что я зол.

— Ты же сам говорил, что Ана тебе не безразлична, — просто отвечает она, как будто это в порядке вещей.

«Для тебя Анастейша», — шипит моё подсознание, но я умалчиваю.

— Да, говорил. И как же это связано? Ты хоть понимаешь, что она не должна была знать о тебе и нашем разговоре. Неужели так сложно просто не совать свой нос, куда не надо?! Блять... — я стискиваю челюсти.

О, нет, Грей, держись, прикуси язык. Будет только хуже, если сорвёшься.

— Кристиан, — Элена округляет глаза, — почему ты так злишься? Я пыталась тебе помочь, пойми это! Вспомни, когда я хоть раз делала для тебя что-то плохое? Ты — самый близкий человек, который у меня есть, — шепчет она, заглядываю в моё лицо с какой-то детской надеждой.

— Если бы это было на самом деле, то ты бы так не поступила, — отчеканиваю я, но уже не с желчью.

— Она просто не понимает, — продолжает Элена. — И не сможет. Анастейша слишком изменилась. Послушай, Кристиан, — она подходит ближе, — лучшим вариантом будет оставить всё как есть. Тебе не стоит начинать заново эту глупую историю. Тем более, у неё семья. Вы слишком разные.

— Разные? — выдыхаю я, чувствуя, как в груди зарождается нечто опасное.

Нет, Элена, промолчи, пожалуйста. Не говори этих слов, иначе я за себя не ручаюсь!

— Вы из разных слоёв — не ровня, и так будет всегда. Социальный статус тоже накладывает отпечаток, — она пожимает плечами.

И тут — бум! Вулкан взрывается. Слова отрезвляют, действуют лучше холодного душа утром. И я уже себя не контролирую.

— Заткнись! — ору я, отчего она подпрыгивает. — Хватит морочить мне голову твоей подставной заботой. Зачем тебе это? Я не хочу, чтобы ты к ней подходила. Не лезь в это, ясно?! Деньги ничего не решают, это так — бумажки. И насрать мне на её семью. Она его не любит, понятно тебе? Клянусь, если ты ещё попытаешься что-то сделать, то больше никогда меня не увидишь!

— Как ты можешь? — задыхается Элена.

Собственный крик до сих пор отдаётся у меня в ушах, но мозг давно отключился, чтобы остановить это. Кровь бешено стучит, а лицо будто в огне.

— Я была с тобой на протяжении всех этих лет! А где была она? Где?! — тоже переходит на крик Элена. — Хватит себя обманывать! Она не то, что тебе нужно. Ты же сам знаешь... Думаешь, эта девчонка бросит своего муженька и дочь по щелчку пальцев? Она никогда не разрушит семью, даже я это знаю!

Её глаза яростно бегают по моему лицу, а белоснежные волосы небрежно падают на лицо. Мы стоим и смотрим друг на друга. В глазах обоих — бешенство и обида.

— Как ты сказала? — тихо переспрашиваю я. Когда голос успел охрипнуть? — Дочь?

Она вдруг дёргается, неверяще разглядывая меня, и отворачивается.

Тогда до меня доходит: Элена знает. Но откуда?

— Ты что, следила за ней? — щурюсь я.

Она нервно усмехается. Этот фарс начинает меня бесить.

— Перестань, Кристиан. Что за глупости... — Элена до сих пор стоит ко мне спиной, рука нервно теребит волосы.

— Каким же тогда образом ты, мать твою, узнала об этом? — я медленно подхожу к ней.

Молчание. И снова это выводящее из себя молчание! До жути щемящее сердце и вызывающее бурю в голове.

— Отвечай! — рявкаю прямо над её ухом, не в силах переносить эту муку.

Она резко разворачивается ко мне лицом, и тут я замечаю в её глазах слёзы.

— А я ведь хотела как лучше! Всё для тебя делала. Что бы было с тобой, если бы я поступила по-другому? — она часто дышит.

— О чём ты? — не понимаю я.

Она качает головой.

— Как я узнала? А разве это имеет значение? Ты ставишь призрак прошлого выше меня.

— Я хочу знать, — еле выдавливаю из себя. — Да скажи уже, наконец!

Я чувствую, как кровь поступает к моему лицу. Беспокойство за Анастейшу отнимает слишком много сил

— Давно узнала! Доволен? Ещё когда её дочери и месяца не было. Ты думаешь, она твоя? — смеётся Элена. Слёзы по-прежнему льются из её глаз.

— Что за херня?..— в ужасе шепчу я.

«Моя»...

— Да, я подделала эти чёртовы результаты! — она всплёскивает руками и мигом оказывается в сантиметре от меня. Тонкие пальцы касаются моей щеки, а дыхание обжигает кожу. — Это ради твоей пользы, мой милый.

Светло-голубые глаза кажутся безумными, но я не убираю её руку. До сих пор ничего не понимаю.

— Какие результаты, Элена? О чём ты говоришь? — гнев улетучивается, и остаётся только настороженность и потерянность в этом мире.

Ещё мгновение старая подруга стоит, прильнув ко мне всем телом, а потом так же резко, как и оказалась рядом, отшатывается. На худощавом для её лет лице проступает ужас, а потом сменяется разочарованием.

— Элена, — я пытаюсь привлечь её внимание, пока она бешено переводит взгляд со своим рук на стены в гостиной и обратно.

Туманный взгляд находит меня.

— Кристиан, — тихо выдыхает она и, кажется, приходит в себя.

Что это было? Что с ней происходит, чёрт возьми? Неужели, из-за меня? Надо было помягче с ней.

— Я... — она трясёт головой, глядя на меня, — забудь. Временное помешательство. Кажется, мне уже пора.

Я хочу возразить, всё-таки мы не договорили, и я не разобрался в столь странный словах, но... это подождёт. Состояние Элены действительно пугающе.

— Хорошо, — киваю, — но мы ещё вернёмся к этой теме, — предупреждаю я.

Элена как-то виновато улыбается, — что никогда не происходит с ней — разворачивается и уходит. Стук каблуков ещё некоторое время отдаётся в коридоре.

Она говорила о дочери Анастейши и о каких-то результатах. Что она сделала? Или это просто попытка вывести меня из себя? Я ни черта не понимаю.Надо поговорить с Аной. Я обязан выяснить, что Элена имела в виду. Эта фраза: «Ты думаешь, она твоя?». Я и правда так недавно думал.

И ещё один факт, который ввёл меня в коматозное состояние: она сказала, что узнала об этом, когда дочери Анастейши не было и месяца. Какого хрена Элена полезла в это ещё тогда?

Я зарываюсь руками в волосы и сажусь на диван. Плевать как, но узнаю. Достану информацию из-под земли, но для начала завтра встречусь с Анастейшей.