Прощай, любовь, когда-нибудь звони

10.

   Это шутка в стиле Кэша? Я беру телефон и начинаю набирать мужу. Недоступен. Ещё раз. Недоступен. Нет... этого не может быть! Я буквально падаю на стул, сжимая в руках записку. Всё ещё верю, что это происходит на самом деле. Не могли их похитить. Кто? Зачем? У меня ведь нет таких денег, и похитители прекрасно об этом знают! Да и у какого человека дома валяется лишний миллион долларов, чёрт возьми?!

И тут я дёргаюсь. Кристиан. Я ведь была у него. Значит, это кто-то, знающий, что я встречалась с Греем! Элена? Нет, она бы не успела. Да и зачем ей деньги? Но кто же тогда? В лёгких становится меньше воздуха, а руки потеют. Я поднимаюсь и выбегаю на улицу, хватая на лету пальто и чуть не снеся входную дверь. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но я безумно рада Грею. Он до сих пор сидит в машине и ждёт. Надеялся, что я вернусь? Наплевав на всё, бегу к нему, а через пару мгновений из БМВ выскакивает он сам.

— Что случилось? — взволновано спрашивает Кристиан, осматривая меня с ног до головы.

Не представляю, как я выгляжу, раз он так реагирует. Не в силах ответить, отдаю ему найденную записку, и пытаюсь отдышаться.

— Твою мать! — кричит он, только взглянув. Тут же рука тянется к телефону, и через мгновение Кристиан уже отдаёт кому-то приказы.

Я стою и смотрю перед собой, но ничего не вижу. Господи... это правда? Если их похитили, то я умру... Моя дочь! Нет! Ноги подкашиваются, но я держу себя в руках. Замечаю, что стою в лёгкой блузочке, сжимая в руках пальто. Плевать. Мне сейчас не до физических потребностей.

— Ты нашла это дома? — спрашивает Грей, возвращаясь ко мне. Я киваю. — Мы найдём их, — серьёзно произносит он, зарываясь одной рукой в волосы. — И того ублюдка, который оставил это, — кивает на записку. Потом продолжает разговор. Кристиан то кричит, то спокойно объясняет. Наконец, убирает телефон в карман.

— Ты звонил в полицию? — спрашиваю я каким-то чужим голосом. Надеюсь, нет. Сейчас я готова поехать туда одна, лишь бы Кэш и Фиона остались в живых. Чёрт, это я виновата! Бросила семью и поехала выяснять отношения с Пятьдесят. Идиотка!

— У меня своя полиция, Анастейша. Садись в машину, — он трёт мои плечи и приобнимает, ведя к чёрной БМВ. Я, как ни странно, легко подчиняюсь.

— Кристиан, — зову я, когда он хочет закрыть дверь. — Побудь со мной.

За секунду его лицо из серьёзного превращается в взволнованное, а в глазах появляется что-то нежное, едва уловимое. Я знаю его, как себя. Грей быстро обходит машину и садится рядом. Рука тянется к ключу, но тут дёргается обратно. Подсознание молчит, и это хорошо. Сейчас оно занято другим. Я кошусь на Кристиана, слегка склонив голову. Его лицо сосредоточено, желваки ходят ходуном от злости и ещё чего-то. Странное дежавю. Как будто всё это было, только в другой жизни. Интересно, а там мы вместе? Ана, о чём ты думаешь? Что за бред? Сосредоточься на дочери. Ты найдёшь её. Он найдёт. Он не может обмануть, ты это знаешь. Никогда не подводит. Сильный, смелый, решительный, временами жестокий. Пятьдесят оттенков.

— Я не успел её увидеть, — тихо-тихо, так, что можно даже не услышать, произносит он.

Я закрываю глаза на секунду. Нет! Не смей её хоронить! Но с губ не срывается ни звука. В горле — комок, и его не проглотить.

— Я должен был защитить...

— Это я! — он поворачивается ко мне практически без эмоций. Серые глаза потухли и помутнели, как бывает в старости. — Я должна была оберегать Фиону. Какая мать оставит ребёнка ради?.. — я задыхаюсь. Дьявол! Это так сложно. — Но я её найду.

— Мы найдём, — Грей кладёт свою руку поверх моей. От этого становится теплее на душе. Он вселяет спокойствие.

Даже не думаю, что бы сказал Кэш, если бы нас увидел. Сейчас главное их спасти, а потом будем объясняться. Я даже согласна признать Кристиана отцом Фионы, если это на самом деле так. И никогда не буду им мешать. Обещаю. Только, пожалуйста, пусть с ней всё будет хорошо! Пожалуйста...

Мне холодно, несмотря на работающий кондиционер. Тело постоянно сотрясается от дрожи. В голове всплывает день три года назад, когда мы все вместе полетели к маме и Бобу в Джорджию. Мама была рада увидеть внучку, ведь встречаются они очень редко. Тот вечер наша семья провела на берегу моря, возле горящего костра. Моя девочка была так счастлива. И Кэш тоже.

— Что ты намерен делать? — спрашиваю я, не в силах выносить душащие воспоминания.

— Послушай, — он дотрагивается ладонью до моего лица. Я невольно трусь об неё. Свалим всё на привычку, не до совести сейчас. — Я отвезу тебя в Эскалу, — внятно произносит Грей каждое слово отдельно, словно объясняя что-то сложное маленькому ребёнку.

— Нет! Я поеду к дочери!

— Ана, — спокойным тоном зовёт Кристиан, сжимая мою руку крепче.

— В записке было ясно сказано, что приехать на этот склад должна я. Понимаешь? Я! Иначе как он покажется, если не увидит меня?

Грей смотрит в упор, не моргая. По всей видимости, у него внутри идёт сложная борьба. Рискнуть моей жизнью или жизнью Фионы.

— Пожалуйста, — давлю я до конца.

Он стискивает губы, но потом всё же соглашается.

— Ладно. Но ты будешь сидеть в машине.

— Кристиан! — злюсь я. Да чья это дочь, в конце концов?!

— И не спорь. Иначе будешь ждать в Эскале.

Я хочу разразиться гневной тирадой о том, какое право он имеет мной командовать. И вообще: я могла бы ему ничего не говорить, а разобраться во всём самой. Но, взглянув в эти потерянные глаза и бледное лицо, сдерживаюсь. Он лучше знает, что делать. Грей заводит машину и выезжает на дорогу.

— Куда?.. — не успеваю задать вопрос, как он отвечает.

— Ко мне домой, — Кристиан глядит в боковое зеркало, когда мы проезжаем мимо играющих детей.

— Ты же сказал...

— Мы ненадолго, — говорит он, а смотрит мне прямо в глаза, на лице — стальная решимость. Хорошо, что он взял себя в руки, иначе я бы не смогла справиться за нас двоих. — Ана, доверься мне.

Я опускаю лицо вниз и киваю. Потом осознаю, что Грей уже смотрит на дорогу, поэтому добавляю:

— Ладно.

Я доверяю ему. Я всегда ему доверяла. Не смогла уберечь собственную дочь, а теперь только он может её спасти. Жуткая пустота расползается внутри, как лёд, и обжигает каждую клеточку тела. Это больно. Надо думать, что всё обойдётся. Они целы и невредимы. И всегда будет точно так же. Не знаю, кто этот ублюдок и как он их забрал, но я найду его и убью собственными руками.

Как долго мы едем? Минуту или час? Я просто нахожусь в своём маленьком мирке, молясь о Фионе. Иногда поглядываю на спокойного Кристиана. Он сосредоточен на дороге. Мне бы так.

«Я люблю тебя», — слова Кэша не выходят из головы.

В последнее время он так часто говорил это, словно чувствовал, что что-то плохое может произойти. А я вела себя, как сука. Не как жена. Машина останавливается, а я так и сижу, понуро опустив голову.

— Анастейша, — мягкий как мёд голос плывёт по салону, — ты должна взять себя в руки. Идём.

Я киваю на автомате и выхожу из машины. Грей быстро обходит её и подхватывает меня. Я опираюсь на него, объятия немного согревают, хотя зубы до сих пор стучат. Кристиан ведёт меня к лифту, и когда мы оказывается там, из груди вырывается рыдание. Господи, как же я её люблю! Моя девочка, моё солнышко... Потеряю её — потеряю себя.

Грей прижимается ко мне крепко-крепко, отчего воздуха вдруг не хватает. Но это так нужно, оно помогает. Надо держаться, не плакать. Этим ты ничем не поможешь своей дочери. Ты должна быть сильной, Анастейша Эдвардс!

— Ана, детка, — шепчет Кристиан. По спине пробегают мурашки. Мы обнимаемся, пока лифт едет. Я буквально излечиваюсь в его объятиях, таких нежных и сильных. — Ты как?

Я трясу головой, насколько позволяет положение, ибо если скажу хоть что-нибудь, точно расплачусь. Лучше молчать. Стоять вот так и молчать, будто ничего не произошло. Это неправильно и эгоистично, но так надо. Ещё минутку...

Я даже не замечаю, когда наши губы соединяются. Язык Кристиана вторгается в мой рот, а мой находит его. Рука Пятьдесят на моей шее, нежно поглаживает её и придерживает. Вторая на затылке, немного зарывается в волосы. Кажется, что он боится. Только вот чего? Я целую его настойчивее, с силой. Так надо. Подыграй мне, Кристиан. Пожалуйста, хотя бы ты не бросай...

Он словно слышит мои мысли, и прижимается всем телом. Я уже не могу сдерживать стоны, вырывающиеся из груди. Грей толкает меня к стенке лифта, вгрызаясь в приоткрытые губы. Он словно зверь, голодавший многие годы, а теперь дорвавшийся до пищи. Я ничуть не лучше.

Беспорядочно шарю по его спине, груди, забираюсь холодными руками под рубашку. Тело Пятьдесят. Я им владела. И он владел моим. Когда это было? Кажется, что вчера. Я чувствую животом его эрекцию. И отвечаю сдавленным стоном. Подсознание шипит, что так нельзя. Измена, предательство. Но что я могу сделать, когда мой мозг отключился, а телом завладело прошлое? Прошлое с серыми глазами.

— Кристиан, — шепчу я ему на ухо, когда раздаётся звук открывающихся дверей.

Так быстро приехали! Он целует мои скулы, шею, ямочку, и выходить совершенно не хочется. Не мне, не ему. Даже не хочу думать о его охране. Пусть исчезнут, испарятся. Внезапно Грей подхватывает меня под ягодицы, отчего я судорожно обхватываю его талию ногами. Горячие руки продолжают пытку, они хорошо знают, что делать. Он несёт меня в квартиру, по пути ударяясь о стену. Никто не обращает внимания на такую мелочь. Я могла бы раздеть его прямо здесь, в холле.

— Вон, — приказывает Грей кому-то, на секунду оторвавшись от моего рта.

Я не открываю глаз, потому что плевать. Только чувствую, что мы уже внутри. Скорее всего, на кухне, ибо туда ближе всего. Кристиан отпускает меня, и я падаю на что-то мягкое. Диван. Он сбрасывает пиджак, заставляя тот одиноко валяться на полу. Потом к нему присоединяется так же безжалостно сорванная рубашка. На лице Кристиана алчное выражение, как у игрока в покер после выигрыша джек-пота. У меня такое же? Настоящее замерло на мгновение, прошлое и будущее смешались. И я уже не понимаю, кто я, как меня зовут. Только чувствую, что всё так и должно быть.

Он кидается на меня, как хищник, придавливая к подушкам. От его запаха сносит крышу. А я-то думала, что её давно снесло. Нет, это привилегия Грея. Он покусывает мою шею, пока я зарываюсь руками в его волосы, и снимает мою юбку. Потом отстраняется. Глаза в глаза.

— Да... — я целую его, лишая пути назад. Время жалеть будет потом. Ты мне нужен, Пятьдесят. Очень нужен. Ты лекарство.

— Я хотел тебя так долго, — стонет он, освобождая меня от последней одежды. Я чувствую, как случайно царапаю его.

— Знаю, — выгибаюсь, навстречу ему.

Кристиан на секунду отстраняется, раздеваясь ниже пояса, а потом я чувствую толчок. Он резким движением входит в меня, и я срываюсь на крик. Господи! Вот чего мне так не хватало! Его. Да как вообще я могла жить так долго без этих сильных рук, без этого прекрасного тела, без этих мягких губ, срывающих стоны?

Он движется так быстро, что я уже не могу сдерживаться, сжимаясь вокруг него. Это нереально. Чувствую его сердце, слышу дыхание, вижу глаза. Они горят ярче солнца. В них я тону и тону, выкрикивая его имя. Освобождаясь от всего груза. Мы соединяемся той нитью, что всегда была между нами, но ослабла. Грей делает последний толчок и падает навзничь. Мне немного тяжело, но я стараюсь не обращать внимание. Дыхание медленно восстанавливается. Это было прекрасно. Не описать словами, как необыкновенно.

Кристиан перекатывается на бок, освобождая меня от своего тела, но его рука находит мою, и наши пальцы переплетаются. Внутри разливается тепло, а в пятках немного покалывает. Я тянусь к Пятьдесят и кладу голову ему на грудь. Снова слышу стук сердца. Кристиан целует меня в макушку, вдыхая запах волос. Он тоже не торопится. Как раньше... давай останемся ещё на мгновение? Я устала, тело совершенно не поддаётся приказам. Надо вставать, надо ехать. Сейчас-сейчас. Только закрою глаза на секунду, а потом встану. Ещё немного...


Я вздрагиваю и просыпаюсь. Сразу не понимаю, где я. Приглушённый свет исходит от стойки. Это наваливает сонливость. Всматриваюсь в темноту за окном. Который час? Я встаю и, шатаясь, пытаюсь найти выключатель или свою сумку. Странно... Где Грей? Я же помню, что мы вместе... Чёрт, внутри становится жарко. Совесть, подожди ещё несколько часов, потом можешь меня изводить.

Рукой нащупываю выключатель. Оказывается, я до сих пор помню, что и где находится в Эскале. Свет включается, и я сразу замечаю мою одежду и сумку. Всё лежит на полу, возле дивана. И как я не споткнулась? Но больше меня беспокоит местонахождение Кристиана. Он в своём кабинете?

Я быстро одеваюсь, а потом сажусь на пол и роюсь в сумке. Голова тяжёлая после сна, как будто я проспала несколько часов. Наконец, нахожу мобильный и смотрю на время. Я растерянно моргаю. Что, чёрт побери?

Мгновенно вскакиваю и вылетаю в холл, по пути поправляя пальто, съехавшее на бок. Двадцать минут двенадцатого! Чуть больше получаса осталось до встречи на складе, где держат мою дочь и мужа. Неужели Грей «вырубил» меня, чтобы я оставалась в Эскале? Дьявол!

Чуть не поскальзываюсь на мраморе в холле возле самого лифта. Охраны нет, по-крайней мере я её не вижу. Слишком медленно спускаюсь, слишком... Каждая секунда на счету. Нет, я не могу поверить, что Кристиан просто оставил меня там. Как всегда, всё решив за меня. Ох, доберусь я до него!

Набираю номер такси, и то, с третьего раза, ибо руки невыносимо дрожат. Главное успеть, главное успеть...

Ветер разбушевался не на шутку, волосы лезут в глаза, пока я высматриваю жёлтую машину. Ну же, быстрее. Постоянно смотрю на время. Уже половина, ох...

Такси подъезжает, и я чуть не выламываю дверь, когда запрыгиваю туда. Водитель смотрит на меня с опасением. Говорю ему адрес на одном дыхании и прошу побыстрее. Видимо, мой вид и состоянии говорят громче всяких слов, потому что он несётся через центр (сказал, так лучше), объезжая машины. Ну, и двойная оплата сыграла вою роль.

Я грызу ногти, составляя в голове план действий. Да какой план, чёрт возьми? Я ничего не знаю. Даже не уверена, есть ли там Грей.

«Всё будет хорошо, всё будет хорошо», — шепчу, как мантру.

Таксист, время от времени, странно косится, но мне плевать. Пусть думает, что я сумасшедшая, лишь бы довёз вовремя. Только бы не опоздать. Повезло, что к складу от Эскалы намного ближе, чем от моего дома.

На часах — без пяти двенадцать, когда машина останавливается. Я выпрыгиваю из неё практически на ходу и бросаю водителю все деньги, что находились в кошельке. Передо мной возвышается двухэтажное здание, по всей видимости, заброшенное или давно не используемое. Краска облупилась в некоторых местах, три окна на весь склад забиты досками. Ещё и погода такая мрачная. Чёрт, это смахивает на плохой фильм ужасов.

Я стою и осматриваюсь. Даже не знаю, с какой стороны зайти. Может, похититель уже заметил меня? От этой мысли по спине бегут мурашки. Но больше я волнуюсь за дочь.

— Ана! — чуть не падаю от внезапно раздавшегося голоса, сердце пропускает удар. Перед глазами возникает Элиот. Вид у него, конечно, не ахти. Я пытаюсь отдышаться. Он меня напугал.

— Что ты здесь делаешь?

Ветер шумит, и приходится повышать голос.

— Как что? Помогаю брату. Почему ты одна? — он осматривает меня с беспокойством.

— Где Кристиан?

— Тебе не нужно туда идти! Оставайся здесь, в безопасности, — говорит он, а потом я слышу крик из склада.

— Фиона! — срываюсь с места, надеясь, что Элиот следует за мной.

Если с ней что-то случится... Господи... я никогда себе не прощу. Никогда.
В здании тишина, совсем непривычная после уличного гула. Никого нет. Кромешная темнота. Только вдалеке единственный фонарь на весь этаж. Я иду вперёд, под ногами что хрустит, по звуку похожее на стекло. Тут есть отделы. Один — справа от меня. Чёрт, откуда был крик?

Я хочу позвать дочь, но потом понимаю, что это будет очень глупо. Если похититель где-то поблизости и в руках у него моя семья... А у меня ничего. Хотя, нет. У меня есть любовь. И вера. Нас это связывает: меня, Фиону и Кэша. Они надеются, что я их спасу. Я смогу. Только держитесь, мои родные...

Вижу лестницу на второй этаж, и останавливаюсь. Куда пойти? Откуда раздавался крик? Мозг отказывается работать. Теперь надеюсь только на внутреннее чутьё и интуицию. Выбираю второй этаж. Лестница хоть и бетонная, но почти на каждой ступеньке не хватает части. Видимо, очень старая. Стараюсь не упасть, держась за стену. Мёртвая тишина, и нарушается она лишь моими шагами. Где же Грей? Где Элиот? Где вообще все? Я задыхаюсь. Надеюсь, они в порядке, иначе на моей совести будет ещё и их жизни.

На втором этаже вообще нет света. Я аккуратно ступаю вперёд. Что-то подсказывает мне, что здесь не всё так просто. Справа раздаётся треск, и нечто маленькое пробегает. Крыса. Я до ужаса боюсь крыс, а сейчас ноль эмоций. Иди дальше, Ана.

В метрах десяти от себя вижу окно, которое не забито. Оттуда исходит свет от уличных фонарей. Я дохожу до середины второго этажа. Есть ли тут отделы? Вдруг слева замечаю железную решётку, словно клетку для чего-то. Я подбегаю туда, прикрывая рот рукой. Нет, нет...

Вздох облегчения вырывается наружу. В клетке — никого. Но где же тогда Кэш и Фиона? Я перепутала адрес? Элиот ведь тоже тут. Сзади раздаётся хруст, и я оборачиваюсь. О, Господи!

Ко мне приближается фигура. Похититель? Ничего не разглядеть, слишком темно. И, кажется, фигура не одна. Я до боли всматриваюсь в неё, но тщетно. Она всё ближе и ближе, а я не могу пошевелиться. Просто стою и жду. Фонарь слева резко загорается, заставляя меня прищуриться. Теперь я могу убедиться, что была права. Это он. И не один. С ним моя дочь. Ноги предательски подкашиваются. Не могу поверить, что это ты. Сердце бешено бьётся, грозясь выскочить из груди, а дыхание прерывается.

Как ты мог?