Фамильный перстень

Глава 7

... что на нас нашло? Болтали, как старые друзья! Ладно, я, но Малфой...
Еще пару дней назад он был совершенно точно не в себе. А сегодня как ни в чем ни бывало разговаривает с грязнокровой подружкой святого Поттера. Нет, он злился, он был временами раздражен, но разве так должен вести себя человек, проигравший войну, отсидевший 5 лет в самой страшной магической тюрьме современности, потерявший семью, при встрече с одной из тех, кто приложил руку к его заключению?
Гермиона с силой потерла виски. Она запуталась. Понимает ли он, что их поведение, особенно его, было в корне неверным? Пока они здесь, связаны друг с другом на неопределенный срок, стоит быть осторожными. Минимум контактов.
Гермиона пожалела, что не забрала с собой документы. Где-то там был пункт о том, что она должна делать, когда посчитает Малфоя полностью оправившимся. Ей казалось, что до этого так далеко, что она позволила себе не запоминать указаний. Это было ошибкой номер... какой? В этой череде её слабостей. Гермиона так любит им поддаваться. Ну что ж, получите – Малфой ставит все с ног на голову, а она и не против.

В этот день они больше не увиделись.

Дома Гермиона с тревогой поняла, что письма от Рона все еще нет. Отмалчиваться было не в его стиле. Горькая улыбка тронула её губы при мысли о том, что в его-то жизни все идет как обычно. Возможно, ей стоило бы пойти к Министру завтра, и тогда все еще могло бы вернуться на свои места. Но поверит ли он, после её красочных описаний свихнувшегося Малфоя, что тот уже в порядке? И не будет ли это похоже на то, что она просто пытается сбежать? Это было бы черным пятном на её репутации – проваленное задание.
Гермиона предчувствовала, что в ближайшие дни ей придется много врать – друзьям, Малфою, но только не себе. Она признала, что даже больше, чем разглядывать его спящего, ей понравилось то, каким расслабленным он был с ней в те мгновения, когда не злился. Ей понравилось, что он упорно не хотел звать её Уизли. Ей понравилось, что он поддразнивал её с интонацией больше подходящей другу, чем заклятому врагу. Ей понравилось, что он посмотрел на неё, как на сумасшедшую, когда она назвала себя грязнокровкой. Ей понравилось, что он охотно принял её правила, но так и не смог произнести «грязнокровка» с достаточной долей яда. Ей понравилось все – каждая эмоция в его глазах, каждая фраза. Это было именно то, чего ей всегда хотелось – разговор, нормальный разговор с Драко Малфоем.
Гермиона обреченно вздохнула, вспоминая, каким она увидела его, когда только вошла. Он был удивлен, раздражен, но было что-то еще. Что-то, что она никак не могла понять. Гермиона начала медленно проигрывать в голове первые секунды их встречи. Вот оно! Вырванные пуговицы на рубашке, словно он, задыхаясь, слишком сильно оттянул ворот, смятая газета в судорожно стиснутых пальцах. Гермиона потянулась за Пророком. Заголовок на первой странице гласил «Годовщина смерти Упивающегося».
«Ровно год назад был найден мертвым в своей камере в Азкабане осужденный пожизненно Упивающийся Смертью Люциус Малфой. Причина смерти до сих пор не установлена. Тело похоронено в одном из подземных склепов Азкабана, потому как у мистера Малфоя не было родственников, чтобы забрать тело. Его сын Драко Малфой так же отбывал срок в Азкабане, жена Нарцисса Малфой умерла годом ранее.»

Шли дни. У них появился свой распорядок дня. По приходу Гермиона находила Малфоя, кивала в знак приветствия, получала ответный кивок и уходила в библиотеку – все в полном молчании. И это был единственный раз за день, когда они виделись.
Когда однажды вечером Гермиона, одевающая пальто у двери, услышала голос незаметно подошедшего Малфоя, сердце пропустило удар.
- Не останешься на ужин? – спокойно поинтересовался он.
- Что? – Гермиона не поверила своим ушам.
- Я, Драко Люциус Малфой, чистокровный сноб, приглашаю тебя, Гермиону Джин Грейнджер, знаменитую подружку Поттера, остаться на ужин.
- Я Уизли, - только и смогла возразить Гермиона, когда он помогал ей снимать пальто.

С того дня все немного изменилось. Они все так же молчали, но только находились теперь в одном помещении. Если Гермиона утром находила Малфоя в гостиной, она там и оставалась, если нет, он позже приходил к ней в библиотеку. У него было много дел, а Гермиона везде находила для себя что-то интересное. Так они просиживали весь день в разных углах, привыкая. Через какое-то время ей уже стало казаться, что иначе – без сосредоточенно что-то читающего, подсчитывающего, ставящего размашистые подписи на письмах, Малфоя – её повседневная реальность была бы неполной. Долгое время Гермиона не могла понять, почему он так спокойно к ней относится, почему сам приходит к ней, почему впускает в свою жизнь. Потом она поняла – Малфой просто изголодался по человеческому присутствию.