Ментальное проникновение(18+)

5

«Бей, бойся, беги» — слышали эту формулу? Я всегда выбирала «бить». Сейчас же в груди зародилось сомнение: а не придётся ли мне бежать.
Мы сидели в кафетерии, под плошкой недорогого салата, и Эбби смотрела на меня так, будто собиралась разложить на стол все мои возможности и выбрать за меня. Я пыталась сосредоточиться на вилке, на листьях, на том, как не привлекать лишнего внимания в этом здании, куда меня только что привезли родители. Эбби же собирала сведения.
— Мне нужно знать о нём всё, — сказала я. — Кто он? Откуда? Почему он себя вообще так ведёт?
— И почему он тебя притянул, Бель? — хмыкнула она, и в её голосе прозвучал вызов. — Ну, не ври.
Я вздохнула, пыталась выстроить ответ, но она уже начала:
— Гарри Джонс. Ему восемнадцать. Сын вроде бы состоятельного отца и материи бизнеса.    Поведение? Потому что он — лидер небольшой банды хулиганов, вот и вся «карьера». Если он выберет кого-то «жертвой», у той жизни мало что останется прежним.
— Все они — дети обеспеченных родителей? — спросила я.
— Да. Абсолютно.
— Почему он стал таким? — попыталась я понять мотив.
— Никто толком не знает, — призналась Эбби. — Но у нас тут ходят слухи. И ещё: у него вроде как не было девушки... по крайней мере официально. Только одна история — три года назад. Девчонку звали Элис. Они были вместе, по слухам, счастливы. А потом... её сбила машина.
Меня словно шарахнуло током. Эбби махнула рукой.
— Я не знаю подробностей, Белла. Но держись от него подальше.

Звонок на урок прервал нас. По дороге в класс я снова переложила в голове её слова и пыталась дать им здравую оценку: сосед, одноклассник, объект чужих легенд — и почти ничего конкретного. Он ничего мне не сделал. Почему он должен пугать меня только потому, что кто-то так сказал? Может, это бессмысленный страх.
Может, я права — бояться не за что.
На уроке английского я обнаружила, что думать и слушать одновременно не получается. Учитель обратил на меня внимание, и голос его прозвучал хмуро:
— Мисс Паттерсон? Что вы читаете в окне? — он наклонился через парту так, будто ожидал увидеть там что-то преступное.
— Простите, — выдавила я.
— В следующий раз будьте внимательнее. Небрежность здесь плохо оплачивается, Изабелла.

Я кивнула, и губы сами по себе начали дрожать; привычное внимание педагога ощущалось как укор. Я всегда была прилежной ученицей. Сегодня это казалось уже неважным.
Минуты тянулись, и я ловила взгляд Синди — той самой девочки, которая помахала рукой с лестницы. Она посмотрела на часы и сухим тоном отрапортовала, сколько осталось.
Необычная, аккуратная девочка — и в то же время — чужая.
Звонок — и я рванула в коридор. На выезде столкнулась с ростом, которым пренебрегли законы физики: Гарри. Он был выше меня, его присутствие было плотным и спокойным, как закрытая дверь.
— Соседка, у тебя теперь такая привычка — врезаться в мою грудь при каждом пересечении? — спросил он ровно, без усилий, будто это было отвратительно раздражающе.
Сердце ударило смешанным ритмом, и язык отказался служить.
— Эм... Гарри... я не специально, — заикаюсь я, и сама слышу, как это звучит.
Он усмехнулся — сухо, безрадостно.
— Уже даже моё имя знаешь? — провёл он взглядом по мне. — И родителей моих знаешь? Ты у нас разведчица?
— Нет, — ответила я, стараясь вернуть голосу ровность. — Просто общительная.
— И кто твоя подруга? — он наклонился чуть ближе, словно хотел услышать шёпот.
— Это не твое дело, — ответила я резче, чем собиралась.
Он отпрянул, не разгневанный, скорее удовлетворённый.
— Ладно. Я сам всё узнаю. До встречи, соседка, — сказал он и на прощание прикоснулся губами к моему уху — не поцелуем, не словом, а чем-то более низким и страшным.
Шёпот был близким, с неожиданной мягкостью:
— Я устрою тебе «сладкую» жизнь. Твоя подруга не предупредила, тебя по-настоящему и завтра ты будешь умолять меня оставить всё как есть.
Я почувствовала, как кровь уходит из лица. Холод остановил дыхание.
— Ты моя новая цель.

Он отошёл и растворился в потоке учеников, оставив за спиной притяжение, которое не давало дышать.
Я стояла в середине коридора, слушая стук собственных мыслей: что теперь значит «цель» в его устах? И что за выбор — «бей, бойся, беги» — мне придётся сделать на этот раз?