Одна Любовь и Три Сердца

Глава 4.

Заснуть у Мидории долго не получалось, и незаметно для своей мамы, он решил перед предстоящей поездкой в другой город, посмотреть на море. Парень очень любил это место, особенно ночью, когда тусклый свет луны оставлял следы на волнах, пропитывая его своим космическим сиянием.

Путь составлял минут 15, но Мидория решил бежать, бежать так быстро, будто бы от этого зависит чья-то жизнь. В последнее время, он часто занимался спортом, чтобы однажды успеть на помощь, когда это будет нужно. Чтобы помочь себе, ведь теперь это уже никто не сделает, да и не нужно, он мог это сделать сам.

Добежал он за пять минут, его встретил прохладный ветер, исходящий от морских волн. Он так давно не был здесь, что даже успел забыть этот дурманящий солёный воздух, будто пропитанный слезами. Парень пришел сказать этому месту, что теперь он будет проходить ещё реже, и подходя ближе заметил до боли знакомый силуэт, который уже 16 лет не выходит у него из головы. Бакуго лежал на песке свернувшись и крепко прижимая к себе свои же ноги, кажется он спал.

Ветер ерошил его светлые пепельные волосы и теребил лёгкую кофточку, на улице было холодно. Тот не связно что-то бормотал себе под нос. Мидория подошёл к нему и присел рядом, как в конце фильма "достучаться до небес" это был один из его любимых фильмов.

- Видимо ты тоже до сих пор любишь это место,-тихо произнес брюнет, но Каччан его не слышал, он вообще не подавал никаких признаков, что он заметил парня, тогда Мидория снял с себя куртку и укрыл его,-Не хватало тебе ещё простыть, тогда ты будешь ещё злее,-оставшись в одной пижамной кофте продолжил он.

Это кажется было единственным местом, в котором Бакуго было спокойно и он даже уснул.

Просидев в таком положении около получаса, и окончательно замерзнув, Мидория пошел домой, благо никого на улице не было, иначе идти в пижаме было-бы смешно.

На часах было 4 утра, когда парень лег на свою мягкую кровать, совесть что Каччан спит на холодном песке всё-же его грызла, но здравый смысл говорил ему, что разбуди он его, тот устроил бы истерику и может даже его ударил, как в прошлый раз, когда Мидория решил помочь перевязать рану на руке, и получил этой же рукой в лицо. Идти в первый учебный день с синяками не очень то хотелось, и эта мысль быстро отступила, даря долгожданный сладкий сон.