Сквозняки. Повелитель иллюзий (Книга 2)

Глава 21. Аромат зеленого яблока

Когда Кармин 212 улетел и оставил Машу в незнакомом доме, та восприняла это как предательство. Слезы против воли закапали у нее из глаз.

- Ты что, плачешь, девочка? - удивился Гешандий. - Но ведь все получилось, как ты хотела.

- Я не хотела, - с трудом выговорила Маша. - Я хотела только помочь. А он отправил меня к вам и даже не предупредил. А у меня ведь есть свои мама и папа. Он не поверил мне.

Гешандий, борясь с собой, смотрел, как давится слезами незнакомая девочка, так похожая на его пропавшую дочку. Он так любил ее, ничуть не меньше Карантины. И тоже беспокоился за ее судьбу. Как она там, на диких островах, где нет метеоритного купола? Получила ли его письмо, где он велел ей прятаться от метеоритов под зонтиком растения «защитник»? Он прижал к себе плачущую девочку и погладил ее по голове. Его глаза тоже стали влажными. Из спальни вышла проснувшаяся Карантина и подошла к ним. Они обнялись втроем - у каждого было свое горе, а оплакивали они его все вместе.

Позже Маша помогла маме Карантине развесить мокрое белье. Потом они все вместе пообедали.

- Ешь скипульки, твои любимые, - Карантина заботливо подкладывала Маше на тарелку лакомые кусочки.

- Нет, я их больше не люблю, - девочка непроизвольно скривилась при виде пищащих грибочков, похожих на маленькие коричневые шарики. - Мама, я должна тебе кое-что сказать...

- Что ты не совсем здорова и почти ничего не помнишь, - кивнула Карантина, - я догадалась. Но ты теперь стала хорошая, и тебя отпустили погостить к родителям, да?

- Да! - обрадовалась Маша. Гешандий во все глаза глядел на жену, та подмигнула ему:

- Я знала, что так и будет, Гешенька, я мечтала об этом. Они специально солгали про дикие острова, чтобы мы не питались с ней связаться и не мешали ее выздоровлению. Ведь не отправляют же они детей в самом деле туда, где на голову сыплются метеориты и бесконтрольно растут опасные растения. Не волнуйся, мне гораздо лучше теперь. Гешандий заметно побледнел.

- К ужину я подогрею для тебя настойку барышника, милый, - щебетала Карантина. - Но чем же тебя теперь кормить, ягодка? Кстати, можно мне называть тебя по-прежнему, Жука? Тебя назвали так в честь моей мамы.

- Конечно, - сказала Маша. Женщина продолжала смотреть на нее, и пришлось добавить: - Мама.