Кэти Макгэрри " Раздвигая границы "

Глава 30. Ной

Когда я вернулся в дом, почти все машины уже разъехались. В полночь я отвез Эхо, затем еще пару часов покатался, пытаясь обдумать все, что произошло между нами. То, что она открылась мне, доверилась, когда я этого не заслуживал, это... изменило мою жизнь.

Рико спал на диване вместе с какой-то девушкой. Что-то мне подсказывало, что она пожалеет об этом утром. Из подвала доносилось бормотание телевизора и мигал свет от экрана. Я схватил пульт, чтобы выключить его, когда меня остановил Исайя:

– Я все еще смотрю, чувак.

– Виноват. – Я улыбнулся, поймав себя на том, что использовал одну из фразочек Эхо. Улыбка сошла с лица, когда я заметил голую спину девушки, заснувшей на плече Исайи. Я тут же отвернулся к лестнице.

– Прости, друг. Я не знал, что ты не один. – Не в первый раз он забывал запереть дверь.

– Стой. Это Бет.

Ответ только увеличил мое желание сбежать. За то время, что мы общаемся, я ни разу не видел ее голой, и совершенно не собирался что-то менять.

– Да мне и там хорошо.

– Подожди, давай выпьем пива. – Парень что-то пробормотал девушке, после чего прозвучал ее хриплый ответ.

Я прошел на кухню, открыл холодильник и достал две банки. Исайя, натянув на себя джинсы, поднялся из подвала. Я вручил ему пиво и снял крышечку со своего.

– Я сказал Эхо, что она – моя.

– Я переспал с Бет.

Мы оперлись на столешницу и одновременно сделали глоток.

– Вы теперь пара?

– Черт его знает. Ты же в курсе, какая она. Мне повезет, если она, проснувшись и вспомнив, что мы сделали, не сбежит к своей маме на месяц. В худшем случае она переспит с первым встречным неудачником, чтобы доказать, что ей никто не нужен. Черт, Ной, я все испортил.

Пока друг собирался с мыслями, я просто молчал. Наконец он потянул за сережку в ухе и вздохнул:

– Это случилось. Нужно просто смириться. Даже если потом придется делать вид, что ничего не было. Просто... мы оба были пьяны, и от нее так хорошо пахло...

Исайе не нужно было объяснять. Я все знал о хорошо пахнущих девушках. Можно подумать, что Эхо жила в пекарне.