За кругом из мела

Молись,

Еще несколько раз за день поссорившись со Стэном и Мэйбл, Диппер понял, что так продолжаться не может. Его раздражало наивное поведение сестры и разговоры с дядей, которые, он был уверен, не приносили никакой пользы.

Он просто тратил время.

И вот, наконец, когда дядя в очередной раз оставил его на хозяйстве в одиночку, Пайнс сорвался. Но не высказал ни слова из тех, что хотел, лишь поднялся на второй этаж, перелез через окно на крышу и лег на место, где обычно отдыхала Вэнди, взяв с собой учебник по латыни.

До конца дня оставалось лишь несколько часов, и он не хотел провести весь выходной вкалывая на дядю. Тем более, сестре за безделье он платил в два раза больше, чем ему за целый день непроглядной работы.

Это было несправедливо и довольно глупо. Глупо потому, что после этого они еще спрашивали «Почему ты стал более раздражителен?», «Почему ты уходишь из хижины?».

Подростку казалось это невозможным. Он пытался совладать с собой и лишь тихо вздыхал, когда Мэйбл получала зарплату больше, намного больше. Не на жалкие два-три доллара. На двадцать баксов. За что? Просто потому, что Стэн хотел показать, что она веселая и добрая, за это получает больше.

Сам не понимая, что именно этим убивает последнюю веру в семью у Диппера. «Воспитательные меры» приносили раздражение, позже - неприязнь, а сейчас медленно переросли в ненависть.

А еще Мэйбл при этом не упускала возможности «подбодрить его». Постоянно повторяя что-то вроде «угрюмым мальчишкам всегда шиш, пусть они и работали больше веселых».

Но мальчик скрипел зубами, продолжая обслуживать туристов. Только из-за того, что Билл сам говорил ему возвращаться. Возможно, подросток раньше не замечал этого, но сестра была довольно обидчивой плаксой и любила «подставлять подножку».

Например, однажды он все же получил больше денег, чем она. Тогда девочка просто пошла на весь день к Пасифике, а Диппер остался дома один. Мэйбл обиделась на него и не разговаривала с ним весь вечер.

Пайнс этого откровенно не понял.

Билл сказал, что она могла так сделать потому, что он сам не заметил, как сестра ушла на весь день, или «что-то вроде того».

Но ведь она сама ушла, её никто не просил оставлять его работать одного!

Густой сосновый лес перед глазами казался таким неживым, что создавалось впечатление о его искусственности. Весь воздух теперь был нереальным. Хотелось, чтобы краски ушли, оставив место серому бесцветному небу. Измерение снов было более привлекательным. Без красок и звуков, без предательств и грусти.

И Пайнс вдохнул полной грудью, слабо улыбаясь и сжимая в пальцах золотистый треугольник. Острые уголки кольнули кожу, но руке разлился приятный электрический разряд.

Мальчик зажмурился, наслаждаясь последним слабым ветерком, и открыл глаза, наткнувшись взглядом на серое монохромное кино.

- Что-то случилось, Сосновое Деревце? - перед ним появляется Сайфер и берет в руки книгу, что читал Диппер. Последний слабо улыбается. Он рад, что демон пришел, рядом с ним становилось уютнее.

- Нет, ничего. Просто старик опять ушел на собрание, а в реальном мире сидеть скучно, - кивнул демону Диппер, потягиваясь и улыбаясь.

Сайфер фыркнул, приземляясь на крышу возле мальчика, и несильно ударил его по голове учебником.

- Я уже подумал, что ты в опасности и тебя снова надо спасать. Бесполезное дитя, - закатывает глаза Билл, наклоняясь над подростком.

- Luceat, - бормочет шатен, усмехаясь, и солнце быстро, и резко вспыхивает ярким светом, слегка окрасив небо в голубой, привычный глазу человека, цвет. Билл оборачивается, одобрительно кивая. - Не такой уж и бесполезный.

- Благодаря кому? - самодовольно усмехнулся демон.

- Благодаря самому сильнейшему повелителю снов, - похлопал в ладоши мальчик, смеясь. Они оба знали, что это наиграно и, скорее всего, было попыткой подразнить друг друга. Так переговаривались старые друзья.

Это было уже так привычно и нормально, что без глупых фразочек их разговоры становились слишком серьезными. Даже во время учебы Сайфер старался разбавить свои речи шутками и загадками, заставляя Пайнса разгадывать их в процессе.

Так было интереснее.

- Эх, дитя, ты просто не представляешь, как меня достала эта работа. Глупые людишки. Уж лучше бы потратили свои силы на что-то другое, - устало вздохнул Билл, присаживаясь рядом с Диппером.

- Не нравится следить за ними?

- Не нравится, что они рушат привычный всем демонам мир. Человечество слишком глупо, чтобы выдумать что-то свое, вот и пользуется чьей-то помощью. Даже ты, создав вот это, - он поймал дневник, что опустился в его руку из воздуха. - Можешь хоть раз попасть под удар.

- Да, знаю. Но создавать его с тобой было весело, - признался Диппер, пролистывая несколько страниц и натыкаясь на шифр, что в первые дни их знакомства написал Билл. - К слову, что это значит?

Демон нервно усмехнулся.

- Узнаешь, когда придет время, а пока... - он наклонился, невесомо целуя мальчика в губы, но тут же отстранился, исчезая в сереющем небе.

Тут же краски вновь вернулись на места, так быстро, что у подростка поплыло перед глазами и он с силой надавил на веки, стараясь избавится от кругов и ярких вспышек.

«Отдохни, мой милый подопечный».