| А у смерти твои глаза |

Реквием

Здравствуй, старый друг.
Вот мы, ты и я, на последней странице.
К тому времени, как ты будешь читать эти строки,
нас уже не будет.

Никто не пропадает бесследно, ничто не уходит в небытие. Когда-то сказанные слова навсегда остаются в воздухе радужным переливом, а стремительно летящая пуля, распадаясь на атомы, становится частью звездной пыли, въедаясь в кожу жарким летним днем.

Жизнь и смерть - разве это важно, да и что нас ждет после смерти?

Не смотри на эти строки, а слушай дыхание текста. Разве ты не слышишь, как бьется чернильное сердце, разве ты не чувствуешь дыхание? Буквы складываются в слова, и в твоей голове звучит голос. Давно знакомый, родной голос сквозь строки, но в то же время чужой и недосягаемый. Внимай словам и осознавай, что все они посвящены тебе, мой дорогой читатель. Да, именно ты, что читает этот текст, сейчас важен для меня. Моя душа стала частью этой работы, а буквы обросли мышцами и покрылись плотью и кожей, кровь наполнила пространство между опутанными венами строк. Я - часть текста, а текст - часть меня. Что же будет, когда он завершится? Могу ли я считать точку в последнем предложении точкой на надгробии? Это пуля, предназначенная лично мне. Пусть мое сердце остановится, а тело остынет, но тайны, что отпечатаны в зрачках, будут жить вечно.

Тайны, тайны, тайны... Как же их много.

Могу сказать лишь одно - за правду придётся платить, мой дорогой читатель. Готов ли ты услышать её? Не боишься пожалеть о выбранном решении? Всегда можно махнуть рукой на действительность и преспокойно жить в тумане неведения. Боюсь, что предупреждения здесь не сработают: лишь больно обжегшись, мы начинаем бояться огня, лишь потерявшись в темноте, мы начинаем верить в свет, лишь испытав отчаяние, мы начинаем понимать чужие слезы. Любопытство - один из человеческих пороков, еще одна слабость столь жалкого и нелепого существа. Но знай, что за этот рассказ я поплачусь куда больше твоего. Безымянный рассказ с тысячами имен между строк.

Одна пуля... моя пуля.

Время быстротечно, но в то же время и невыносимо медленно. Оно способно пролететь подобно вспыхнувшей молнии на разверзающемся небосводе, но также и способно в доли секунд вместить часы долгого томительного ожидания. Ты, опутанный блеском софитов, под отдаленные крики зрителей зависаешь в танце; стремительно быстро летят счастливые минуты, превращаясь в ничто по сравнению с застывшим в воздухе горем. Но ничто не исчезает бесследно.

Никогда не задумывался, кто перед тобой? Друг, знакомый, случайный прохожий? Неважно, кто он для тебя, каждый из нас может быть убийцей, даже не осознавая этого. Руки по локоть в вязкой теплой крови, которую видит лишь жертва.

Ты готов узнать, что случилось в последний месяц жизни Чонгука? За месяц до того, как он вернулся в школу и (был убит) встретился с Ким Сокджином?
Убивает не пуля, а человек.

За один месяц может случиться многое. Целые цивилизации погибали за считанные дни, так что же происходило с одним потерянным человеком, оказавшимся под давлением груза сотен часов и окруженным давящими стенами собственных мыслей?

Он сидел дома и, как и ты, смотрел на экран ноутбука. В наушниках играла музыка. Тихо и мирно. Воспаленное сознание все еще хранило память о произошедших событиях, но петля на шее уже не душила, а грубое волокно веревки не оставляло кровавых ссадин. Становилось все легче вдыхать пьянящий свежий воздух. Пять причин оставили незаживающие дыры в Чонгуке. Он уже никогда не будет прежним. Но этот месяц был возможностью сделать выбор - наблюдать за искрящимся переливом звезд в ночной тиши или самому стать одной из этих звезд, частью бесконечной вселенной... Пять кассет уже были записаны и ждали своего часа в дальней полке шкафа. Они шептали, требуя крови, рыдали в поисках помощи и скорбно молчали в темноте.

Краски тускнели. Чего же Чонгук хотел на самом деле? Одобрения, правды или извинений? Нет, он просто хотел жить. Жить, несмотря ни на что, чувствовать кожей первые солнечные лучи и мечтать о будущей профессии, путешествиях, собственной квартире. Эти мысли оттягивали неизбежное. Такие простые желания, но именно из них состоит жизнь. Или могла состоять...

Раз я живу, значит, это кому-нибудь нужно?

Натыкающаяся на скалы буря в душе постепенно успокаивалась, время превращалось в густую вязкую массу, залечивая увечья, но оставляя уродливые косые шрамы. Настолько глубокие, что в них белели покрытые плеядой трещин кости. Чонгук заново учился жить, и идея с кассетами все больше казалась бессмысленной. Мысли, некогда разбитые на осколки, что резали вены, теперь собирались в единый хрустальный кубок. Стоило бы наполнить его счастьем...

Проблемы случаются у всех, надо лишь пережить их, скрепя сердце. Но нельзя касаться заживающей раны: от этого она лишь начнет противно ныть и сочиться новыми порциями рубиновой крови.

Почему никого не было рядом, почему ни одно живое существо не помогло ему? Ненависть в сети кажется глупой, но не для человека, чье тело от падения с моста удерживает только лишь призрачная нить сомнений.

Опубликованная личная переписка вызвала большой резонанс в школе. Глупые и грубые шутки не прекращались, за каждым поворотом раздавались злобные смешки по поводу «белого и пушистого» Гука, а за дверью каждого второго кабинета можно было услышать, как школьники, да и учителя обсуждают, какое безнравственное ничтожество этот Чон Чонгук. Гадкие новости распространяются невероятно быстро, обрастая лишаем выдуманных подробностей и превращаясь в мерзкую зловонную историю. Нам же так нравится частичка за частичкой уничтожать другого человека. Мы всегда ищем козла отпущения в надежде потешить свое эго. Особо умным тварям людям было мало откровенных подробностей, обсуждаемых в школе. Чонгук в это время уже ее не посещал, но им хотелось увидеть его жалкую реакцию, высказать все, что думают о нем лично. Как зрители в Колизее, они требовали «хлеба и зрелищ».

На арену выходили львы.

Экран ноутбука загорелся белым светом, вслед за ним раздался звук оповещения. Пришло сообщение. Музыка в наушниках успокаивала, а теплый плед и чашка пряного кофе привносили пушисто-облачную атмосферу.

«Ты жалок», - гласило сообщение, - «Сделай всем одолжение, выйди в окно и не мешай никому своим существованием.»

Чонгук на секунду замирает, но, очнувшись, проводит кнопкой мышки и блокирует отправителя. Этого не было, это всего лишь сообщение. В сети многие чувствуют себя безнаказанно и считают своим долгом доказать, что в мире слишком мало места и кто-то должен его покинуть. Ничего страшного, агрессия на пустом месте вызывает сочувствие. Что-то такое произошло в жизни человека, из-за чего он стал так жесток. Ничего страшного... но рёбра уже хрустели под кожей. Снова этот оглушающий, ни с чем не сравнимый тихий хруст костей.

Нет, только не снова.

Вот уже на экране ноутбука высвечивается поисковая строка Google. Шуршащий звук клавиш выводит неуверенно в строке букву за буквой.

«Как... с... совершить... суицид».

Это кажется глупым, но каждому порой необходимо совершать глупости, главное - не выходить за рамки. Некоторые слова невозможно произнести вслух, возможно лишь написать в надежде на помощь. Чонгук несколько раз стирал и вновь набирал предложение, его сомнения легкой дымкой окутывали темную комнату, но Дьявол на левом плече приторно продолжал шептать: «Где же Ангел?»

Что выходит при подобном запросе? Если вы не знаете, то вам очень повезло: вы -
счастливый человек.

Парень проигнорировал крупный баннер с телефоном службы доверия - не хватало еще банальных слов поддержки. Он открыл первую же ссылку. Взгляд цеплялся за слова, как утопающий за соломинку, предложения застревали в мыслях, подобно бабочкам в паутине. Паук подкрадывался все ближе.

«Лица, планирующие попытку самоубийства или опробующие оружие, чтобы выяснить его эффективность, могут сначала сделать неглубокие порезы, называемые в литературе нерешительными ранами или предварительными ранами.»

Повешение, перерезание вен, передоз лекарствами, утопление - все это вызывало ужас у Чонгука. Мысль о том, что завтра ты уже не будешь существовать, заставила содрогнуться. Разве можно и вовсе перестать существовать? Это не малодушные мысли о смерти в глубоком отчаянии, а жестокая реальность, где ты просто умрешь и никогда не сможешь вернуться и все исправить. Ты больше не сможешь попрощаться с родителями и пойти на прогулку с друзьями, не увидишь, как твои одноклассники будут встречать рассвет на выпускном, не сможешь извиниться за свое глупое поведение. Ты даже не узнаешь, будут ли по тебе скучать, ты не будешь знать абсолютно ничего. Растаешь, как снежинка на теплой ладони.

Чонгук осознал, как страшна на самом деле смерть, и на что идут люди в попытке с ней встретиться. Насколько сильна должна быть душевная боль, чтобы взять лезвие и вскрыть живую плоть с пульсирующими венами, ждать в ужасной агонии, когда из тебя вытечет жизнь. Так долго - целая вечность...

Чонгук со стеклянным взглядом закрывает страницу и вбивает в поисковую строку новый запрос. Дьявол на плече притих, молча наблюдая за происходящим со стороны.

«Мне нужна помощь»

Он не мог произнести это вслух, но в сети же все дозволено...

Чонгук пролистывает сайты с предложениями помощи, психологическими тренингами, советами выхода из депрессии. Куча сайтов с бесполезной информацией. Лишь такой же разбитый внутри человек способен увидеть сияющие осколки в груди другого, только он способен вытащить невидимые лезвия из запястья. Интернет не был на это способен. В глубине души Чонгук уже отчаялся. И там, где раньше росли весенние цветы, распростерлись выжженные бесплодные земли Тартара.

Парень в растерянности закрывает все страницы. Он колеблется. Мысли вернулись, змеи шипят у ног, с их клыков стекает жгучий яд. Горло сдавливает удушающая паника, душит тот покой, что ненадолго воцарился в душе. Дьявол на плече торжествующе скалится. Его шепот... он такой... убедительный.

Чонгук щелкает кнопкой мышки и включает веб-камеру.

Картинка на экране меняется. За компьютерным креслом с высокой спинкой сидит парень в белой футболке, укутанный в пушистый плед. Темные волосы контрастируют с бесцветной - сказывается постоянное времяпровождение в стенах дома - кожей, грустные глаза наполнены безмолвием ночи, немым криком и безысходностью, но все еще напоминают крепкий черный чай в лучах солнца. Он выглядел таким хрупким, что боль, въевшаяся в черты лица, казалась еще более острой. Чонгук смотрел на себя, но не видел ничего.

Это моя последняя запись, и она посвящена тебе. Ты... думала, что я никогда не замечал тебя, когда ты наблюдала за мной. Это не так. Я всегда замечал тебя. Ты преследовала меня на каждом шагу, следила за всеми моими действиями, что я ем, что говорю, куда хожу после занятий, какие книги читаю.

- Ты знала... знала, что я испытывал боль, что каждый день для меня казался нескончаемым адом, и что даже движения наливали тело свинцом. Мне была нужна пусть крохотная, но поддержка, вера в то, что всегда можно найти выход. Видимо, там, где надежда, там же и отчаяние, - Чонгук отвел взгляд в сторону и вздохнул, -, но ты ничего не делала, абсолютно ничего. Вместо этого ты... просто наблюдала со стороны и вместе со всеми играла свою роль, как ни в чем не бывало, словно все хорошо, словно ты не видела, как мне было плохо все это время. Ты во много раз хуже их всех; если я увижу смерть, у нее будут твои глаза, - пристально глядя в пустоту, бросил Гук. Пленка оборвалась.

Чувствуешь его взгляд на коже? Он смотрит на тебя и не понимает. Почему ты так с ним поступила? Ты же знала, что он буквально умирал, знала, с чего все началось и к чему это ведет. Почему ты не рассказала ему правду о Хосоке? О том, что он не предатель? Ты должна была его спасти, но не сделала этого. На протяжении шести глав ты наблюдала за Чонгуком со стороны, видела и знала все, но это не помогло.

Но некоторые вещи все это время были скрыты от тебя. Ты не знала, как часто Гук думал о смерти, как картины кровавых, разодранных запястий посещали его десятки раз на дню - так часто, что он начинал проверять собственные руки, теряясь меж граней реальности и мыслей. Ты не знала, что он пил таблетки, надеясь отравиться, и с каждым разом увеличивал дозы, пока однажды не выпил достаточно, чтобы оказаться на грани жизни и смерти. Он ничего не мог слышать: в глазах мерцание фейерверков, мышцы ослабли, а кости словно смягчились. Ты не слышала, как Чонгук плакал, лежа на замерзшей, покрытой снегом земле и молил небеса, молил давно ушедших родственников забрать его к себе.

Сколько самоубийств нужно людям, чтобы понять, что то дерьмо, которое они говорят, причиняет боль.

Когда-то в детстве мы верили в чудеса, волшебных фей, злых драконов, в монстров под кроватью, а что теперь? Они исчезли? Как упоминалось ранее: «Ничто не исчезает бесследно». Чтобы увидеть страшного монстра, что жил раньше под твоей кроватью, достаточно просто посмотреть в зеркало. Ты сам им стал.


Уже ничего не изменить. Слишком поздно. Но, возможно, теперь люди начнут задумываться о том, что слова, которые они бросают, могут ударить сильнее кулака. Разве ты никогда никого не оскорблял, не унижал, не обсуждал за спиной? Так вот, все это может из легкого морского бриза перерасти в уничтожающее торнадо, способное убивать, даже если ты не заметишь. У всех из нас внутри идет собственная борьба; приглядись, видишь вспышки молний и свист пуль? Эти пули могут случайно зацепить мимо проходящего, так что стань бронежилетом, а не прицелом. Не становись одной из причин.

***

Кассеты были опубликованы, что вызвало большой резонанс в обществе.

Все, кто упоминался на кассетах, были доставлены в полицейский участок для допроса о смерти Чонгука. Пак Чимин, Ким Намджун, Мин Юнги, Ким Тэхен, Чон Хосок, Ким Сокджин - все они сидели, скованные жесткими наручниками, напуганные и растерянные. Справедливость восторжествовала, но кому она нужна? Ведь Гука уже не вернуть.

Такие разные, с разными судьбами, мыслями, мечтами, но все они - детали одного большого механизма уничтожения. Кровожадная машина для убийства не смогла бы работать даже без одной детали. В свете лампы казалось, что их руки опутаны кассетной лентой, но это лишь игра света. В сознании звучал голос Чонгука. Кто-то вспоминал его с грустью, кто-то - со страхом, а кто-то - с обидой. Шесть жизней сплелись в один большой клубок кассетной пленки. Где начало, а где конец? В комнате пахло ликорисами и порохом, но никто другой больше не чувствовал этот запах, кроме (семи) шести человек. А разве ты не чувствуешь это запах? Он еще долго будет сопровождать их, въедаться в мозг алмазной пудрой, мерещиться в пустом доме, как и бестелесный голос. Стоит лишь закрыть глаза, как в ушах раздается «Привет, это Чонгук...».

Чон Чонгук. Родился в Пусане. Южная Корея.

***

Мы оба виноваты в его смерти. Мы не смогли помочь ему.

Я уже не знаю, где заканчиваются слова Чонгука и начинаются мои. И мне не известно, что произойдет, когда я поставлю точку.

Мне страшно.

Простите меня, но это пуля предназначена лишь мне. Я буду бронежилетом.