Двенадцать

24

Она говорила, а Белый Майк смотрел на нее. Мать сказала, что это, возможно, случится через пару лет, но может, и раньше, а потом попросила у него прощения, и он ответил: «Не переживай, ты же не виновата». Она сказала, что больше об этом говорить не будет и теперь им нужно просто прожить жизнь как можно лучше. Ты слышал меня, Майкл? Всегда делай все возможное, чтобы сделать свою жизнь самой лучшей.

В ту ночь Белый Майк проснулся после полуночи и в темноте пошел на кухню. В их старой квартире была кухня без окон, и, когда за ним с тихим свистом закрылась дверь, стало совсем темно. Из щели под дверью не пробивался ни лучик света. Он открыл навесной шкафчик и стал искать пачку печенья Он нащупал ее и достал, все в такой же темноте. Потом он придвинул к буфету табуретку, чтобы взять стакан. Первым попался бокал для шампанского, и Майк взял его (бокал был такой же холодный, как и кафельные плитки, на которых он стоял босыми ногами). Он поставил бокал на стол рядом с печеньем. Стараясь не шуметь, он распечатал упаковку и достал несколько штучек печенья, все, которые лежали в первом ряду. Их он положил рядом с бокалом, завернул пачку и поставил ее обратно в шкафчик. Он повернулся в сторону холодильника, вглядываясь в темноту перед собой. Потом закрыл глаза, и темнота неуловимо изменилась, хотя, возможно, разница была только в понимании того, что глаза закрыты Он шагнул в сторону холодильника и открыл дверцу. Закрытые веки залил оранжевый свет, и Майк протянул руку, чтобы достать молоко. Он нащупал холодную тяжелую коробку, вынул ее и как можно скорее закрыл дверь. Яркий свет исчез, и Майк открыл глаза В темноте он распечатал коробку и налил себе в бокал неразбавленного клюквенного сока, любимого напитка его матери.