Do you remember? || Ты помнишь?

Fifth chapter : truth

      Хосок налил два полных стакана алкоголя, один из них он протянул своему собеседнику, а потом сел на диван.

      — Что ты хочешь услышать? — сделав глоток, спрашивает Чон.

      — Правду.

      — Какую правду? Она у каждого своя. Нет правды, которую бы принял каждый без исключения в этом мире.

      — Я хочу услышать, — Юнги тоже делает глоток алкоголя, такого приятного цвета, который его немного расслабляет, — что же нас связывает.

      — Хм… — грустная улыбка появляется на лице Чона. Он не знает, что нужно ответить на такой вопрос. Ему сложно. Какие же узы их связывают сейчас? Даже сам Хосок не знает ответа на этот вопрос. — Это сложно… Когда-то ты спас меня, потом я был твоим, потом я вытащил тебя из этого мира, дал тебе то, о чем ты так мечтал. Ты всегда мне говорил, что хочешь заниматься музыкой, и если бы не вся эта жизнь, в этом прогнившем мире криминала и махинаций, ты бы хотел быть музыкантом… — Хосок опустошает стакан и наливает ещё. — Знаешь, несколько лет назад ты попал в серьезную передрягу, в которой чуть не умер, а я отвез тебя в больницу, мне просто повезло успеть вовремя. Вот так ты и стал тем Мином Юнги, которым ты являешься сейчас. Ты забыл всё и всех. Ты оказался в мире музыки, оставив меня на произвол судьбы, на выживание в этом мире. Я защищал тебя, я наблюдал за тобой, мне было больно только от одной мысли о нашем прошлом, — на глаза Хосока навернулись слезы. — На меня вышли те ребята, которые тогда чуть не убили тебя, поэтому я покинул страну, вот так я и ездил по миру несколько лет, пока не вернулся сюда и не встретил тебя на нашей крыше.
      
      — Этого не может быть, я не мог быть таким, — Юнги неприятно слышать такое.

      — Каким? Криминальным авторитетом или парнем с нетрадиционной ориентацией? Не можешь поверить, что я действительно был твоим во всех смыслах этого слова? Не можешь поверить в то, что когда-то мы были счастливы до того инцидента? — Хосок повысил голос. Он уже во всю кричал, а по его щекам стекали слезы. В трезвом состоянии парень бы ни за что не начал говорить такие вещи, но его разум уже давно отключен, за него говорит сердце. — Ты думаешь мне было легко все эти годы?! Помнить все то, что мы делали вместе. Помнить, как ты кричал на меня, а потом старался извиниться, помнишь, как ты обижался на меня и долго со мной не разговаривал?! Думаешь мне было легко всё это время?! Даже то письмо мне было непросто написать. Ты знаешь, как я всё это хотел сказать тебе лично? Как хотел обнять в последний раз перед отъездом?! Но я не мог! Ты ничего обо мне не помнил! У тебя была новая жизнь, и я принял это! Наконец-то мне становилось не так тяжело без тебя, но ты снова явился передо мной, ты снова втянул нас в неприятности…