Легенда о Блэке. Кубок Огня.

Глава 1

«Что переварили учителя – тем питаются ученики»
(с) Карл Краус

Маленький городок Литтл Уиннинг, располагавшийся в пригородной зоне Лондона, с высоты птичьего полета не производил совершенно никакого впечатления, ничем не отличаясь от своих собратьев – небольших коттеджных поселков, разбросанных здесь и там вокруг крупных городов Англии. Совершенно обычное место, на первый взгляд. В чем-то - даже скучное. Одинаковые крыши одинаковых двухэтажных домиков, одинаковые лужайки, одинаковые ровные улицы. Казалось, в городке не происходило ничего интересного с самого момента его основания, не происходит сейчас и не произойдет никогда в будущем.
Тот, кто поддался бы этому впечатлению – совершил бы очень большую ошибку. Во всей Англии, наверное, не было более примечательного места - именно в этом самом обычном городке проживал один очень необычный подросток по имени Гарри Поттер. Впрочем, сейчас заметить его с той самой высоты птичьего полета, и, соответственно, сделать выводы, было совершенно невозможно, поскольку находился он не на улице (к чему, казалось бы, располагала погода), а на втором этаже дома номер четыре по улице Прайвет драйв, в своей маленькой комнатке, и занимался тем, что, сидя за столом, сосредоточенно читал довольно увесистый фолиант, периодически выписывая что-то на лист бумаги.
Поэтому внимания пролетавшей мимо городка вороны ничего не привлекло. Птица заложила еще один круг, но, так и не заметив ничего для себя интересного, развернулась в сторону Лондона, издав громкий разочарованный «Карр».
Гарри вздрогнул, вырванный из сосредоточения неожиданным звуком и встряхнул головой. Откинулся на стул, потирая глаза - те порядочно устали. Бросил взгляд за открытое по случаю жары окно и обескуражено пробормотал.
- Мерлин, уже утро.
Опять не уследил за временем и проработал всю ночь. Зато материал для Ремуса почти готов.
Гарри окинул стол хмурым взглядом, который в последнее время появлялся у него все чаще и чаще, и наткнулся на два так и не отправленных вчера письма. Письма предназначались его друзьям – Рону Уизли и Гермионе Грейнджер, и содержание их вызывало у самого Гарри крайне смешанные чувства.
Привет, дружище.
За приглашение спасибо, но вряд ли я смогу поехать - очень занят сам знаешь чем. Отдохните с Гермионой за меня.
Гарри
Письмо Гермионе было длиннее, но ненамного.
Привет, Герм.
Рон прислал приглашение на финал чемпионата мира. Поехать, к сожалению, не могу, сама знаешь почему. Прикрой меня, пожалуйста, ты же знаешь Рона. С меня что-нибудь хорошее.
Гарри
P.S. Вписать уже не успеваю, но на будущее – ты случайно не знаешь Ulceras – модификация Rursus или Iactus? Точной информации почему-то нигде нет.
Гарри нахмурился еще сильнее. Ему бы очень хотелось поехать на чемпионат мира по квиддичу, куда Артуру Уизли, отцу Рона, удалось достать билеты, но были обстоятельства, от него не зависящие. И гнев тети Петунии и дяди Вернона был далеко не единственным и даже не главным таким обстоятельством. С недавних пор, а именно с прошлой осени, Гарри вообще не особенно волновало их недовольство. Куда как больше его беспокоили несколько другие люди – его, как выяснилось, настоящий отец Сириус Блэк (именуемый также Бродягой) и лорд Волдеморт (чаще - не именуемый вообще).
Дело тут было довольно щекотливого свойства и заключалось в том, что и тот и другой уже много лет очень хотели его Гарри смерти.
Лорд Волдеморт пытался убить парня уже трижды. В первый раз Гарри был всего год от роду. Тогда его мать, Лили Поттер, ценой собственной жизни защитила сына. Мальчик выжил, а темный маг лишился тела. Но, как оказалось, Волдеморт не погиб окончательно и, когда Гарри поступил на первый курс школы чародейства и волшебства Хогвартс, попытался завершить начатое. Тогда Гарри выжил лишь чудом. На второй год школьное воспоминание Тома Реддла (так звали Волдеморта в детстве) снова едва не убило и Гарри и многих других учеников, натравив на школу ручного василиска.
Гарри очень надеялся, что хотя бы на третий год его обучения никаких экстраординарных событий не произойдет, но все пошло наперекосяк еще до первого сентября. Из Азкабана, тюрьмы для волшебников, сбежал Сириус Блэк. Пожалуй, прошлый год оказался для Гарри (да и не только для него) самым мрачным за все время обучения. Не каждый день узнаешь, что твой отец – совсем не тот человек, которого ты им считал, а настоящий – слуга Волдеморта, предавший любимую женщину и сына. Завершение третьего курса оказалось по-настоящему страшным. Погиб преподаватель, оказался покалечен Рон, Гермиону чуть не загрыз оборотень. Самому Гарри в ту жуткую ночь пришлось хлебнуть полной чашей. Сейчас, после того как Министерству стало известно, что Сириус анимаг, отцу пришлось бежать, но Гарри нисколько не сомневался, что он вернется завершить начатое, и вполне возможно, что в компании со своим хозяином.
Нетрудно догадаться, что в планы самого Гарри собственная скоропостижная кончина совершенно не входила. Оттого-то он и сидел всю ночь напролет со скучнейшей книгой «Введение в общую теорию проклятий», а не спал, как все нормальные четырнадцатилетние подростки.
Книгу эту (как и несколько других) выдал ему в конце прошлого учебного года профессор Ремус Люпин – друг Поттеров, являвшийся по совместительству тем самым оборотнем, чьи зубы отпечатались у Гарри на плече и едва не отпечатались у Гермионы на горле. Раз в четыре дня парень прочитывал определенные разделы и высылал профессору эссе по заданной теме. И сегодня как раз подходил срок сдачи очередной работы.
Он снова посмотрел на письма. Пожалуй, даже хорошо, что Хедвиг вчера улетела на охоту, сейчас можно будет отправить все три письма разом. В принципе, эссе можно было сдать и при личной встрече, послезавтра, но просрочивать было не в интересах Гарри Поттера. Ему неимоверных трудов стоило уговорить Ремуса, и не стоило подрывать его доверие.

Гарри остановился напротив приоткрытой двери кабинета Защиты и заглянул внутрь. На столе лежал раскрытый чемодан, в который профессор Люпин упаковал уже почти все вещи. Оставалась только небольшая стопка книг, да на втором столе стоял пустой аквариум, в котором раньше сидел грандилоу.
Гарри приблизился и пару раз стукнул по косяку, обозначая свое присутствие. Люпин поднял на него тяжелый взгляд и попытался улыбнуться. Получилось, на взгляд Гарри, так себе.
- Я видел, что ты идешь.
Профессор указал на Карту Мародеров, лежавшую на столе.
Они немного помолчали, разглядывая друг друга. Сейчас их сходство, в начале года бывшее смутным и неопределенным, стало просто кричащим. Одинаковые усталые взгляды, одинаковая старая одежда, словно снятая с чужого плеча. И еще кое-что.
Да, кое-что еще.
«Сколько профессору лет?» - промелькнуло у Гарри в голове. Он ведь был ровесником его родителей, ему никак не могло быть больше сорока. Для волшебника это не возраст. А волосы уже все седые, лицо в шрамах. Почти старик. И это тоже вина Волдеморта. И Блэка.
А что Люпин видел в самом Гарри? Темноволосый нескладный подросток со слишком серьезным взглядом зеленых глаз. В год увидевший гибель матери, пусть и не помнящий этого. И недавно смерть снова посмотрела ему в глаза, забрав человека прямо у него из под носа, и едва не забрав его самого. Никто не должен пережить подобное.
- Спасибо вам – наконец произнес Гарри. – Вы спасли нас той ночью.
Люпин нахмурился.
- Гарри...
- Не извиняйтесь – перебил его подросток, сейчас уже не смущаясь. – Мадам Помфри сказала, что все хорошо. Главное, что мы выжили. И это благодаря вам.
- И профессору Снейпу – добавил Люпин.
- Да – после паузы согласился Гарри. – И профессору Снейпу. Я сейчас говорил с Хагридом – наконец перешел он к тому, зачем явился сюда. – Он сказал, что вы увольняетесь. Это ведь неправда?
- Боюсь, Гарри, что правда.
Гарри прошел в кабинет и уставился в пустой аквариум, как будто там до сих пор кто-то сидел и показывал ему неприличные жесты.
- Это из-за Министерства? Они уверены, что вы помогали о... - Гарри сжал зубы, но так и не смог произнести это слово – Сириусу?
Профессор покачал головой.
- Нет, директор убедил министра в моей невиновности.
- Тогда почему?
Люпин снова нахмурился.
- Из-за той ночи, Гарри. Я опасен. Ты, как никто, должен это понимать.
- Вы же не виноваты в том, кто вы есть.
- Спасибо, Гарри – на лице профессора опять появилась вымученная улыбка. – Я ценю твои слова, но все равно не могу позволить себе оставаться в Хогвартсе.
Гарри помолчал, снова обернувшись к баку. Спросил.
- Вы ведь сражались в прошлой войне? Вместе с моими... - это слово он тоже больше не мог сказать. Та ночь изменила всё. «Мамой и... папой»? «Мамой и Джеймсом»? – Вместе с Поттерами.
Фамилия прозвучала как ругательство. Как чужая. Словно он какой-то самозванец.
Люпин прикрыл глаза.
- Да, Гарри, я участвовал в войне.
- Вы могли бы многому научить нас, сэр.
- Я больше не профессор, Гарри, тебе совсем не обязательно называть меня сэр.
Это был отказ, и Гарри это понял. Некоторое время он просто смотрел, как Люпин укладывает книги, а потом произнес.
- Он вернется, Ремус.
Люпин замер с книгой в руках и повернул голову к Поттеру.
- Волдеморт - пояснил Гарри. - Теперь всем известно, что от... - он опять запнулся, но в этот раз пересилил себя - что отец анимаг, ему небезопасно оставаться здесь. Но он вернется и приведет своего господина.
Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Люпин крутил в руках книгу, казалось, не замечая этого, руки мальчика висели вдоль тела.
- Я ведь прав?
- Да, Гарри, ты прав.
- Но вы все равно не будете нас учить?
Люпин вздохнул.
- Пойми меня и ты, я не могу оставаться в школе. Особенно теперь, когда профессор Снейп...
- Я так и передам Волдеморту – перебил его Поттер. - Когда он придет убивать меня.
Несколько секунд Люпин стоял, борясь с самим собой, а потом начал выкладывать книги обратно. Только книги. Сложил аккуратной стопкой, подумав секунду, положил сверху Карту Мародеров и закрыл чемодан.
- Прочитай это, Гарри. И назови мне свой адрес.
Сердце мальчика подпрыгнуло, и он выпалил, еще не веря своему счастью.
- Литтл Уиннинг. Прайвет драйв, дом номер четыре.
Люпин, все еще немного натянуто, улыбнулся.
- Я напишу тебе как устроюсь.

Если честно, Гарри полагал, что это его последний разговор с другом родителей, но он ошибся – Ремус действительно написал. Всего через четыре дня после возвращения на Прайвет драйв в окно спальни влетела сова с письмом, в котором профессор Люпин рассказал, что снял небольшую квартирку на окраине Лондона, и назначил встречу.
Ремус выдал ему график теоретических занятий и согласился два раза в неделю проводить практику. В Литтл Уиннинге колдовать было нельзя, кроме Гарри волшебников в городке не было, и в Министерстве сразу бы поняли, кому предъявлять претензии за незаконное колдовство, как это уже было, когда к Гарри приходил Добби. Так что теперь подросток раз в три дня ездил в Лондон на пригородном автобусе. Гермиона бы определенно назвала это неосмотрительным, но Поттер в письмах друзьям о подробностях не распространялся.
Гарри вздохнул и снова склонился к книге.
На то, чтобы завершить работу, ушло еще полчаса. Хедвиг так и не вернулась. Гарри снова потер глаза и бросил тоскливый взгляд за окно – намечался погожий денек, как здорово было бы просто пройтись, хотя бы до конца Прайвет драйв и обратно. Поттер убрал Общую Теорию в стопку, стиснул зубы и вытащил «Начала одноступенчатой трансфигурации». Немного подумал, прислушался и отложил книгу в сторону. Судя по всему, все Дарсли еще спали, чем можно было воспользоваться, чтобы потом не вступать в ненужные конфликты.
Он выбрался из комнаты и, стараясь не скрипеть ступеньками, спустился на первый этаж. Зашел на кухню, быстро сделал себе пару бутербродов и, не сходя с места, их сжевал, запив водой из-под крана. Прибрал следы своего «завтрака» и отправился в ванную.
Быстро разделся и бросил в зеркало мрачный взгляд. Нет, с момента поступления в Хогвартс он перестал выглядеть как узник концлагеря, в конце концов, большую часть года он питался хорошо, но до совершенства было ой как далеко. Да и шрамы, полученные за эти три года, красоты совершенно не прибавляли. Звезда на руке от клыка василиска. Бесформенное пятно, оставленное костью, сломанной взбесившимся бладжером. Наверное, Гарри был единственным человеком в истории, который умудрился получить травму на матче, не будучи игроком. И совсем недавние пополнения в коллекцию – продольные полосы на бедре от когтей и рваная рана плеча.
Гарри пробежался пальцами по следу зубов. Близко к шее, очень близко. Несмотря на все усилия мадам Помфри, укус еще не зажил до конца, раны, оставленные магическими существами, зарастают непросто. Рана до сих пор сковывала движения, заставляя Гарри иногда морщиться. На тренировках он старался сдерживаться, но получалось не всегда, и каждый раз на лице Ремуса появлялось виноватое выражение.
Слава Мерлину, что Люпин хоть немного успокоился после двадцать третьего июня. Несмотря на все уверения школьной медсестры, что заражения не случилось, бывший профессор переживал. Но превращения и в самом деле не произошло. Боль была, сильная боль. Чудовищная, если по-честному. Гарри мигом вспомнилась та ночь, которую он провел в лазарете после неудачного лечащего заклятия Локонса, но в этот раз болела не только рука, а все тело разом. Чтобы не орать - пришлось всю ночь грызть уголок подушки. И все же - с этим вполне можно было жить. Наутро Гарри пришел к выводу, что очень легко отделался. По сравнению с тем, что каждый месяц переживал сам Лунатик – страдания парня были ничем. Он бы не пережил если бы стал оборотнем. Лучше умереть.
Гарри залез под душ и быстро помылся. В отличие от Дадли, который сидел в ванне по полчаса – ему много времени не требовалось. Закончил он, как раз когда наверху начались копошения – Дарсли проснулись. Он насухо вытер волосы, бросил полотенце в корзину и отправился наверх, пока его не поймали на месте «преступления». Со времени возвращения в доме стоял холодный нейтралитет, и менять расстановку сил у Гарри не было никакого желания.
Через пять минут он уже крепко спал, уткнувшись в «Начала» носом.

- Accio! Cavias!
Подушка, рванувшаяся, было, из угла комнаты прямо на Гарри, отбитая простейшим щитом, отлетела назад, но была остановлена очередным Accio.
- Cavias!
Мягкий снаряд снова отлетел назад.
Первую неделю Гарри был обескуражен. Он ожидал, что Ремус будет учить его новым заклинаниям, и, возможно, даже не вполне светлым, но его самым серьезным противником оказалась подушка, а самым «боевым» заклинанием – помеховые чары.
Подушки надо было левитировать, заставлять вращаться, аккуратно разрезать и зашивать обратно, размножать, увеличивать, уменьшать и делать еще тысячу и одно действие, слабо вязавшееся в голове парня с боевой магией.
Но памятуя о том, что Ремус в любой момент может передумать, он заставил себя плотно сжать губы и молчать. Профессор знал, что делал, на то он и учит Гарри, а не наоборот. Люпин, заметив это, только удовлетворенно кивнул.
И плоды появились. Правда, для начала - в виде вопросов. Выяснилось, что почти половину пройденного за три года Гарри не в состоянии наколдовать. Забылись движения палочкой, а в кое-каких случаях и формулы заклятий. Даже простейшие манящие чары давались через раз.
Теперь в свободное от учебы и выполнения домашних заданий (которые никто не отменял) время он повторял программу прошлых курсов, размахивая в воздухе карандашом. В результате - это самое время пропало совсем. Круги под глазами постепенно стали переползать на скулы.
В общем, пока особенных результатов не было, зато обнажилось множество дыр. Хотя Ремус утверждал обратное, но сам Гарри никакого прогресса не наблюдал.
- Accio! Cavias!
- Ну что же, Гарри, совсем неплохо – похвалил его учитель из угла комнаты.
А затем неожиданно вскинул палочку, направив ее на Гарри, и выпалил.
- Omnis lignum! Sudoris!
Парень отреагировал быстрее, чем сам успел подумать.
- Protego! Incarcero! Expelliarmus!
Последние два заклинания Гарри уже прохрипел, согнувшись в три погибели и выронив палочку. Ремус тут же снял заклинание. Немного иронично улыбнулся.
- Pannum. Гарри, расскажи-ка мне теорию Sudoris.
- Заклятие темной магии – по учебнику отбарабанил Поттер. – Третий уровень. Вызывает у цели давящие ощущения и обильный кровавый пот. – Он секунду подумал и добавил – Ненастоящий.
- Чем парируется?
- Контрзаклятьем Densitis.
- Почему же ты не применил его?
Парень недовольно нахмурился и уставился в угол.
- Я забыл.
Ремус кивнул.
- В чем еще ты ошибся?
Гарри задумался и неуверенно сказал
- Сначала надо было обезоружить?
- Именно. И только потом пленять. Но ты быстро среагировал, молодец. Давай попробуем еще раз.
Гарри кивнул и принял то, что считал дуэльной позой. Учитель покачал головой.
- Нет, продолжай занятие.
Поттер пожал плечами и снова повернулся к подушке.
- Accio!
- Avada... - Гарри оцепенел, и мягкий снаряд, не встретив сопротивления, треснул его по голове. – Expelliarmus.
Он тупо посмотрел на свою палочку в руках Ремуса. Тот тоже посмотрел на нее и, криво усмехнувшись, бросил обратно.
- Подумай над этим.
Гарри нахмурился и покачал палочкой. А потом неожиданно, как ему казалось, направил ее на Люпина и крикнул
- Expelliarmus!
- Protego – Спокойно отреагировал учитель и кивнул. – Отлично, Гарри! Очень хорошо. – Выпад Ремуса определенно порадовал. – Но давай все же вернемся к подушкам.
Гарри улыбнулся, довольный похвалой, и повернулся обратно к снаряду.
- Accio! Cavias!
- Expelliarmus!
- Protego!

Гермиона прислала ответ через день. В письме на трех листах была изложена теория язвенного заклятия, и в самом конце ручкой другого цвета было приписано «Жаль, что ты не поедешь, но я понимаю, что ты очень занят. Даже завидую тебе, профессор Люпин хороший учитель». Гарри изрядно повеселился, разглядывая это письмо. Гермиона в своем репертуаре. Рон на письмо не ответил, то ли обиделся, то ли просто забыл – с таким событием, как чемпионат, Гарри бы не удивился. Последний раз Англия принимала финал больше пятидесяти лет назад. Тем более, в финал вышла Ирландия, фактически -
часть Британии. Хотя, тут нашлись бы желающие поспорить, но после прошлогодней декларации Даунинг-стрит таких было все меньше и меньше. Впрочем, Гарри этими вопросами не особенно интересовался и подозревал, что семья Уизли об Ирландском конфликте вообще ничего не знает. У волшебников своя политика.
С того дня характер занятий изменился. Гарри по-прежнему приходил, вынимал палочку и занимался ерундой. Но теперь Люпин атаковал, всякий раз выбирая момент, когда Гарри был расслаблен. И в этот момент он переставал быть милым Лунатиком.
Гарри, наверное, впервые начал отдавать себе отчет в том, что Ремус – оборотень. Той ночью все было слишком сумбурно, и он слабо отражал происходящее, всё подавлял страх. Но сейчас... Движения Люпина менялись – становились угловатыми, хищными. Ни следа от той добродушной расслабленности, в которой он пребывал обычно. И он улыбался, а если точнее – скалился.
И к собственному неудовольствию Гарри отмечал, что у него это проявляется в не меньшей степени. До Ремуса ему было далеко, но некую злобность он начал замечать в поединке и за собой. Перед парнем вставала сложная дилемма – сравнительно просто было принимать другого независимо от его «пушистой проблемы», но вот подмечать сходные признаки у себя самого – это было страшновато. А уж если вспомнить, что Люпин применял темную магию – совсем нехорошо. Пока учитель Гарри ей не обучал, более того – строго запретил применять что-то из того, что Гарри вычитал в книгах, но было понятно, что рано или поздно до этого дойдет – нельзя победить подушкой противника вооруженного пистолетом.
Но с Ремусом Гарри своими мыслями не делился, не хватало еще снова вызывать у него угрызения совести, учитель и так сегодня был не в лучшей форме – позавчера было очередное полнолуние. Поттер опять грыз подушку, поскуливая от боли, а Люпин царапал когтями стальную дверь.
Гарри вздохнул, в очередной раз подавляя чувство жалости к Ремусу. Открыл дверь и, скинув кроссовки, пошел к лестнице. Из гостиной его заметил дядя Вернон, сидящий перед телевизором, показывающим какую-то финансовую аналитику, и ради разнообразия решил завязать разговор. Как понимали это Дарсли.
- Где это ты шатаешься целыми днями, мальчишка?
Гарри хотел, было, огрызнуться, но потом решил, что в данном случае честность – лучшая политика. Он пожал плечами.
- На тренировках.
- На каких это еще тренировках? – не поверил дядя, а Дадли изобразил недоверчивый смех из соседнего кресла. Что кузен делал перед телевизором, Гарри не понимал, мозгов на то чтобы понять биржевые котировки у него было явно недостаточно.
- Один друг мамы учит меня драться.
- Один... что? – возмущенно взрыкнул дядя Вернон, начиная покрываться красными пятнами. В этот момент из кухни выглянула еще и тетка.
Взяли в клещи – вяло подумал Гарри.
- Ну и зачем тебе драться, дрянной мальчишка? Занимаешься хулиганством?
- Хочу кое-кого убить.
Гарри смерил посеревшую тетю взглядом, пожал плечами и, пока Дарсли не пришли в себя, поднялся наверх.
Ругань получилась какой-то скучной. Даже разозлиться не вышло. Мерлин, Гарри собирался убить своего отца, чтобы тот не убил его! Куда там дяде и тете, с их детскими претензиями на тему «нормальности». Что бы они интересно сказали, узнав, что Гарри покусал оборотень? Тот самый, который его учит.
Он встряхнул головой и выбросил из нее родственников. Уселся на стул и оглядел комнату. Взгляд упал на лежащий на кровати Пророк – видимо сова принесла пока его не было. Поперек всей первой полосы шла огромная надпись.
МАРШ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ НА ЧЕМПИОНАТЕ МИРА
Секунду Гарри тупо смотрел на заголовок, а потом развернулся к столу, выдрал из стопки лист пергамента и схватил ручку.
Рон. Пророк. Вы в порядке?
Вскочил на ноги и позвал.
- Хедвиг!
Черт. Черт. ЧЕРТ! Надо было ехать с ними!
Гарри сейчас слабо отдавал себе отчет в том, что даже будь он на чемпионате - все равно ничего не смог бы поделать, в конце концов, ему всего четырнадцать.
- Хедвиг!
Сова, как назло, опять куда-то улетела. Но вот послышалось хлопанье крыльев, и Хедвиг села на подоконник.
- Где тебя носит! – возмутился Гарри долгим отсутствием подруги и только тут заметил, что сова принесла письмо.
Он, отложив собственную записку, быстро скрутил с лапы листок и развернул.
Не волнуйся о Пророке. Жертв нет. Мы в порядке. При встрече.
Г
У Гарри даже ноги подогнулись от облегчения. Он осел на пол возле кровати и смял письмо Гермионы в кулаке. Все живы. Всё в порядке.
Но что, Моргана побери, случилось? Он взял газету и разгладил ее на коленке. По диагонали просмотрел абзац, прославляющий квиддич, и перешел к сути.
Все мы, собравшиеся на столь важное событие, испытывали гордость и предвкушали прекрасный праздник. Оправдались ли наши надежды?
Определенно нет.
Отвратительная организация была очевидна еще до игры – Министерство отнеслось к безопасности спустя рукава, даже не пытаясь соблюдать Статут Секретности и порядок в палаточном лагере. Произошло даже несколько стычек между фанатами, что совершенно недопустимо для мероприятия такого уровня.
Однако, все это просто ничто по сравнению с тем, что произошло ночью после матча. Группа людей, надев костюмы Пожирателей Смерти, маршем прошла по лагерю, чиня беспорядки. Была захвачена в заложники семья магглов (Как магглы оказались на финале чемпионата мира? Читайте о небрежности Министерства на стр.5), несколько волшебников получили травмы, пытаясь оказать хулиганам сопротивление. Многие палатки уничтожены, была применена темная магия. И в довершение всего – над лесом была вывешена Черная Метка (об истории и значении Черной Метки читайте на стр.7). Сразу после появления метки преступники аппарировали.
Ни один из темных магов не был задержан или опознан. Никаких комментариев по поводу инцидента с маршем или появления Метки дано не было. Всё, чем ограничился официальный представитель Министерства, подошедший к нам некоторое время спустя - голословным утверждением, что никто не пострадал. Достаточно ли подобного заявления для того, чтобы пресечь слухи о нескольких телах, вынесенных из леса часом позже, покажет время.
Этот чемпионат мира войдет в историю как национальный позор и пример халатности Министерства Магии и аврората.
Пользуясь случаем, редакция Пророка хотела бы поздравить сборную Ирландии с победой.
Специальный корреспондент Рита Скитер.
Гарри перечитал статью дважды. Первый раз еще нервно, на второй – уже спокойнее.
Что это за чушь? Нападение Волдеморта? Но тогда где жертвы? Он припомнил отца с палочкой в руке и покачал головой. Нет, если бы это было всерьез – там бы всё было залито кровью. Это именно хулиганство. Хотя, вот эти «несколько тел вынесенных из леса» - это напрягало. Интересно, а Люпин уже в курсе?
Гарри тихо выругался – очень хотелось сорваться в Нору, проверить друзей, но было нельзя. Хотя – а почему нельзя? Если на то пошло, то какая ему разница где выполнять задания Люпина? Он же не развлекаться туда едет. Свои положенные две недели он здесь отсидел с лихвой, так что и профессор Дамблдор не должен быть против. Да и вообще, через неделю уже первое сентября.
Гарри решительно кивнул сам себе и, набросав записку Ремусу, стал собираться. Вещи из-за постоянного использования были в порядке, так что уложился он всего-то минут за двадцать. Стуча чемоданом, спустился по лестнице. Внизу картина почти не изменилась. Дядя с кузеном все так же сидели перед телевизором, а тетя – чем-то гремела на кухне. Гарри рассудил, что разговаривать лучше именно с ней, и засунул голову в дверь.
- Тетя Петуния?
- Что тебе? – мрачно отозвалась миссис Дарсли, видимо, все еще под впечатлением от его выходки.
- Я уезжаю к друзьям – скупо проинформировал ее парень. – До конца лета, вернусь в следующем году.
Тетя Петуния открыла рот, но не нашлась что ответить и закрыла обратно. Возражать было не в ее интересах, а желать счастливого пути - как-то глупо, учитывая их отношения. Так и не дождавшись никакой реакции, Гарри кивнул и вышел на улицу. Дотащил чемодан до дороги, вытащил из кармана палочку и взмахнул в воздухе. Колдовством это вроде бы не считалось.
Поттер едва успел отпрыгнуть в сторону – Ночной рыцарь, в своих лучших традициях, возник ровно на том месте, где он только что стоял. Все такой же огромный, фиолетовый и с надписью через всё лобовое стекло.
Тут же развернулись ступеньки, и на них показался прыщавый лопоухий парень с недоеденным яблоком в руке.
- Автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение, Ночной Рыцарь приветствует вас! Я – его бессменный кондуктор... - начал, было, разоряться он, но тут узнал голосовавшего и скинул обороты. - О, Гарри! Привет.
- Привет, Стэн – отозвался Поттер. – Помоги чемодан занести.
- Да не вопрос! – Шанпайк тут же спрыгнул с подножки, ухватил чемодан за ручку и поволок его в салон. Гарри забрался следом. На этот раз внутри никого не оказалось, а вместо кроватей была куча вкривь и вкось стоявших скамеек. Он постарался встать так, чтобы при старте ни одна из них не разбила ему голову. – Куда едем?
- Нора.
- Ага. Слышишь, Эрни, трогай!
И Эрни тронул. Раздался громкий «БАХ!». Гарри уже привычно ухватился за поручень и только поэтому не полетел кувырком через весь салон. За окном замелькали пейзажи. Стэн хрустнул яблоком.
- Слышишь, Гарри, а ты чего мрачный такой?
- Пророк почитал – отозвался парень.
- А. Пророк это да – протянул Стэн, приобретая задумчивый вид, и неожиданно заявил – Я там был.
- На чемпионате? – тут же заинтересовался Поттер.
- Ага.
- И что, они правду пишут?
Шанпайк хмыкнул.
- Знаешь, в общем да. Ну, разве что про трупы – это они зря, по-моему, никто даже ранен не был. Хотя, я не очень внимательно... ну... - Тут Стэн отчего-то смешался и покраснел. – Неважно.
- Э... Ну ладно – Гарри пожал плечами и перевел взгляд со смущенного кондуктора на пейзаж за окном. Они уже катили по Оттери Сент Кэчпоул. Парень опять покрепче ухватился за поручень.
Вовремя. Снова раздался грохот, и руку едва не вырвало из плеча.
- Приехали – констатировал Стэн и поволок чемодан на улицу.
Гарри взглянул на выступающую из сумерек знакомую несуразную башню Норы, улыбнулся и тоже направился на выход.