Драбблы по Драмионе

Драмиона

ФАНФИК НЕ МОЙ!!!

🍒 G | герои не достигли 18 лет | OOC | AU (пятый курс; войны нет; герои состоят в отношениях, о которых недавно всем стало известно) | драма | романтика 🍒

— Мисс Грейнджер, я надеюсь, Вы понимаете, что мистер Малфой тянет Вас на дно?

Гермиона с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза от раздражения. Лишь медленно выдохнула и сжала свои тонкие пальцы в кулачки.

Почему, как только становишься счастлив, всем есть дело до твоего счастья? Почему все так уверены, что твоё счастье приносит тебе боль? Почему всем есть дело до тебя?

«Мисс Грейнджер, попрошу Вас на моих уроках сидеть отдельно от мистера Малфоя, он отвлекает Вас».

Филиусу Флитвику не понравилось, что Малфой позволил себе попросить у девушки перо.

«Гермиона, за последнюю работу ты получила тридцать баллов из тридцати двух возможных. Я поставила тебе наивысшую оценку, хоть и не должна была делать этого, но, милая, так дела не ведут! Ты распустила себя! Я видела, как ты вчера весь вечер провела с мистером Малфоем на берегу озера. Ты даже пропустила ужин! Вероятно, даже не готовилась к проверочной! В следующий раз моё отличное отношение к тебе не спасёт ситуацию! К тому же, если ты хочешь связать жизнь с колдомедициной, то обязана сдать травологию на отлично. А в свете последних событий… Я сомневаюсь в твоём успехе!».

Профессор Спраут всплеснула руками и укоризненно посмотрела на Гермиону, надеясь, что студентка покраснеет до кончиков ушей. Однако Грейнджер тогда даже не опустила взор. Она прекрасно знала — преподавательница лукавит. Максимальный балл за эту работу был, есть и будет тридцать.

«Гермиона, ты всегда помогала мне с зельями перед проверочными, даже если я и не просил. Но вчера ты не пришла, а я уже, если честно, рассчитывал на твою помощь. Полагаю, случилось что-то архиважное, раз у тебя не получилось?».

Шепнул, одарив укоряющим взором, сегодня Рон в начале урока и указал кончиком пера на Драко.

Парень повредил на тренировке руку и ходил теперь с перевязкой. Гермиона почти весь вечер провела с ним в госпитале, пока мадам Помфри накладывала гипс и поила Малфоя зельями. Вернувшись в гостиную в начале десятого, девушка, узнав у Парвати, что Рон, Гарри и Симус уже третий час где-то пропадают, поднялась в спальню и рухнула на кровать, сразу же вырубившись.

А что же Рон? А Рон, очевидно, обманывал, нисколько не краснея.

Но все предыдущие «нападки» были цветочками, потому что сейчас Гермиона находилась в кабинете профессора МакГонагалл.

Минерва была обеспокоена сложившейся ситуацией. И без того тонкие губы поджаты, брови сведены, а на лбу залегла глубокая морщина. Женщина крутила в руках пенсне, не отрывала проницательного взгляда от ученицы и медленно, так медленно, как не умел даже профессор Снейп, говорила. Растягивая каждое слово. Думая над каждой фразой. Говорила так, будто пыталась медленно и мучительно убить Гермиону словами.

Грейнджер не поддавалась психологическому давлению, держалась отстранённо-холодно и сама себя ненавидела за мысли о том, что её раздражает некогда любимая преподавательница.

— Я услышала Ваше мнение за нашу получасовую беседу, профессор. Спасибо за такую заботу, но прошу не волноваться за меня. Вы ведь прекрасно знаете, что я не позволю никому меня «тянуть на дно». Мне хватило бы сил, чтобы оказать сопротивление, но в этом нет нужды. Мистер Малфой не такой, как Вам кажется. Позвольте, я пойду?

Минерва тяжело вздохнула и, прервав наконец зрительный контакт, закрыла глаза.

— Конечно, Вы свободны, не смею задерживать.

— Спасибо, — Грейнджер кивнула и поспешила к выходу.

***

— Нет, ну ты вообрази! «Мисс Грейнджер, игры в любовь между плохим мальчиком и хорошей девочкой красивы лишь в книжках», — Гермиона в который раз за вечер отбросила перо и, возмущённо воскликнув, передразнила МакГонагалл.

Малфой фыркнул, аккуратно отложил своё перо в сторону, поняв, что написать сочинение у него сегодня вряд ли получится, и взглянул на Гермиону.

Какая-то взъерошенная, сидящая будто на иголках после беседы с профессором, она нравилась ему ещё больше. Грейнджер возмущалась совсем как ребёнок, дула губы и изредка даже подпрыгивала на месте, активно жестикулируя руками. Во взгляде, толком не фокусировавшемся сейчас ни на чём, мелькали искорки. Попробуй, скажи что-то не так, и запылает настоящий огонь.

— Ты такая красивая, когда злишься.

— Не подлизывайся! — махнула рукой Гермиона и наклонилась над конспектом, закрывая покрывшееся румянцем лицо от парня.

— А я и не подлизываюсь, просто захотелось сказать комплимент. Но если хочешь, я могу обзываться, — парировал Драко.

Грейнджер выпрямилась и удивлённо посмотрела на него:

— Обзываться, да? Вот как?!

— Именно, — самодовольно улыбнулся и в следующий момент получил учебником по голове. — Ай, за что?!

— За все хорошее.

Малфой нахмурил свои темные брови и, приготовившись к исполнению самого коварного плана мести на свете, протянул:

— Значит так? Ну держись!

— Ай, Драко, дурак! Прекрати! Драко Люциус Малфой, прекрати сейчас же! — пищала Гермиона, уворачиваясь от щекотки. Как назло, Малфой прекрасно знал, где лучше всего её щекотать, и как бы девушка не пыталась, из крепкой хватки рук вырваться не удавалось.

Малфой смотрел на лицо смеющейся Гермионы и понимал, как же ему нравится её улыбка, такая чистая и открытая. Только для него. Он ещё не видел, чтобы Грейнджер улыбалась кому-то другому с такой же искренностью, демонстрируя свои эмоции.

— Ладно, живи, — сказал Драко и выпустил взлохмаченную девушку из своих рук.

Она смешно пыхтела и недовольно поджимала губы.

— Ну, Малфой, тебе это так просто с рук не сойдёт! Живи и бойся. Ходи и оглядывайся!

Драко сделал страшное лицо.

— Неужели поймаешь меня в подворотне и затыкаешь насмерть палочкой?

— Я подумаю над твоим предложением, — серьезно ответила Гермиона и вернулась к конспектам, собирая разбросанные по столу тетради в стопку.

И хоть внешне девушка была абсолютно спокойна, внутренне она все ещё не могла прийти в себя после беседы с МакГонагалл. Слова Минервы о том, как Драко её «использует», не выходили у девушки из головы, да и сам факт того, что декан её факультета оказалась такой взволнованной этой ситуацией, настораживал. Все-таки МакГонагалл была намного старше и в жизни понимала чуточку больше, чем окрылённая любовью студентка-пятикурсница. И хоть Гермионе жутко не хотелось верить в сказанное, она постоянно возвращалась к неприятным мыслям.

Вероятно, её отстранённость стала слишком заметна, и девушка почувствовала, как Драко касается её локтя кончиком пера.

— Эй, мисс Грейнджер, Вы ещё здесь?

— Прости, задумалась.

Малфой нахмурился.

— Так, что такое? Тебя все ещё грузят слова МакГонагалл?

Гермиона до боли закусила губу, сдерживаясь, чтобы не выдать все и сразу и не расплакаться, а потом вдруг затараторила:

— Понимаешь, просто все эти слова и чужие мысли каждый день все больше и больше давят на меня. Люди ведь не слепые, я думаю, у них есть какие-то причины, чтобы так говорить. Мне не хочется в это верить, но просто когда я от каждого встречного слышу, какой ты плохой и как ты на меня влияешь, хочется на стену лезть. Хочется убежать далеко-далеко. Или встать в центре квиддичного поля, закрыть уши руками и кричать, чтобы никого не слышать.

Она все–таки не сдержалась и заплакала, совсем как маленькая девочка, смешно шмыгая носом и кривя губы. Несколько крупных капель слез сорвались вниз и упали прямо в тетрадь Драко, оставляя кляксы. Малфой сидел с крайне растерянными видом, не зная что делать, и не нашёл ничего лучше, чем просто прижать её к себе, запустить одну руку в густые волосы, а другой поглаживать по спине, успокаивая.

— Гермиона, милая! Послушай меня, пожалуйста. Не обращай на это все внимания. Я хочу тебе сказать, что всеми силами буду пытаться сохранить наш мир. Ты — самое дорогое, что у меня есть. Нам не слишком много лет, но на данный момент я хочу быть с тобой навсегда. Давай будем вместе до конца? Назло всем им? Я готов поклясться в своих чувствах. Я обещаю, что никому тебя не отдам. Слово Малфоя.

Его горячий шёпот буквально оглушал Гермиону, и от сказанных слов по её щекам покатились слезы. Эти самые главные слова сорвались с её губ едва слышным шёпотом:

— Я люблю тебя, Драко.

Он, кажется, не ожидал. Замер на секунду, а затем хотел было что-то сказать, но Грейнджер легко коснулась его губ своими. Драко вновь замирает, а затем крепко прижимает девушку к себе, отвечает на поцелуй, и Гермиона ощущает, как тонет в его руках.