Драбблы по Драмионе

Драмиона

ФАНФИК НЕ МОЙ!!!

🍒 G | герои не достигли 18 лет | ООС | AU | джен с намёком на романтику 🍒

— Гермиона, ты идёшь на курсы? — спросила Парвати, убирая книги в школьную сумку.

Грейнджер, в тайне надеявшаяся, что хотя бы здесь её никто не заметит, замерла у двери в гостиную и скорчила недовольную гримасу.

Впервые в жизни решила прогулять занятия и, конечно же, сразу стала всем нужна.

«Гермиона, мне идёт это платье?!»

Джинни ворвалась в её спальню, не постучавшись.

«Как дела, Грейнджер? Может сходим на выходных в „Три метлы“?»

Кормак наглым образом схватил девушку за локоть, когда она, стараясь быть незамеченной, перебежками от колонны к колонне удалялась от Большого Зала.

«Гермиона, ты поможешь мне с домашним заданием? Флитвик совсем ополоумел, я такое и за неделю не решу!»

Рон кинул свой рюкзак прямо под ноги, пугая Гермиону этим и наглым образом перекрывая путь. И как только нашёл её в этом Мерлином забытом коридорчике?

Теперь ещё Парвати, которая посещала вместе с Грейнджер курсы зельеварения, очень не вовремя оказалась единственной студенткой, задержавшейся в гостиной.

Искренне негодуя, зачем однокурсница вздумала сдавать профиль по зельеварению на ЖАБА, Гермиона быстро соображала, как сейчас стоило поступить.

Соврать, что резко стало плохо, и всё-таки прогулять курсы?

Бред.

Парвати растреплет об её самочувствии, едва выйдет из гостиной, и не успеет Гермиона подняться в спальню, как Гарри будет барабанить в дверь, чтобы отвести подругу в лазарет.

Это стало последней каплей, план «прогулять курсы» с крахом провалился, и Грейнджер, натягивая на лицо улыбочку, повернулась к однокурснице, елейным голоском отвечая:

— Конечно, Парвати. Как раз пришла за конспектами.

— Здорово! Тебя подождать, или ты задержишься? — девушка закончила любоваться собой в зеркало и, оттянув рубашку, брызнула духами, в миг наполнившими комнату нотками восточного настроения.

— Мне необходимо… кое-что сделать. Если не приду за пять минут до начала, передай профессору, что я немного опоздаю.

В глазах Патил мелькнул огонёк. Видимо, уже задумалась о том, как будет обсуждать с Лавандой «тайные делишки» лучшей ученицы. Девушка, широко улыбнувшись, прошествовала к двери.

— Хорошо, Гермиона. Сильно не задерживайся.

Стоило двери хлопнуть за спиной, как Грейнджер взвыла.

Когда она для себя решила связать жизнь с колдомедициной, то не думала, что путь к желанной профессии будет таким тернистым.

Гермиона была готова к опасным опытам, к длинным и нудным лекциям по два академических часа, к тоннам конспектов, но только не к тому, что Драко Малфой будет вместе с ней сдавать профильные экзамены.

Да, чёрт побери! Проблемой №1 стали не сложные опыты и непонятные темы, а Малфой!

Заклятый враг её друзей, ненавистный однокурсник решил поступать в колдомедицинский, видимо, для того, чтобы окончательно отравить существование Грейнджер на протяжении последующих лет учёбы.

Так самолюбиво и наивно Гермиона думала до первого занятия, когда ей только стали известны списки курсовиков.

В позапрошлый понедельник она, с трудом заставив себя засунуть свои какие-то детские страхи куда подальше, затянув галстук так, что почти задушила себя этой красно-золотой змейкой, отправилась получать знания и, полагая, что Малфой точно не сунется за первую парту, уселась чётко перед профессорским столом.

Волнуясь, Грейнджер стучала пальцами по дубовой поверхности парты, представляя, будто играет на фортепиано, и умоляющим взглядом смотрела на стрелку часов, лишь бы занятие началось как можно скорее.

Тихий голос раздался из-за спины, заставляя девушку замереть на месте, и в следующий момент Гермиона лишилась своего звания главного стратега, стоило сумке Драко приземлиться аккурат на соседний стул.

— Не думай, что мне приятно, Грейнджер. У меня нет другого выбора.

Неизданная сонатина, исполненная волшебницей на обычной школьной парте, оборвалась, так и не достигнув коды.

Тонкие пальцы замерли, а затем мелко задрожали. Гермиона не знала, как отреагировать.

— А как же… Как же остальные двадцать шесть парт?

— Я хочу хоть что-нибудь слышать и понимать. Первая парта — идеальное место. Я не собираюсь сидеть где-то на задворках, тратить своё время впустую, чтобы ничего не понимать. Я бы сел на второй или третий ряд, но, увы, там уже занято.

— Не было бы занято, если бы ты не опаздывал.

— Грейнджер, давай убавишь свой нравоучительный тон? Я не твой дружок, чтобы краснеть от одного укоряющего взгляда.

Обойдя парту, он сел и…

И за всё прошедшее занятие не сказал ей ни одного обидного слова, более того, Драко один раз даже ткнул в тетрадку кончиком пера, указывая на ошибку.

Гермиона была готова к словесным перепалкам, к постоянным подставам, к разливанию чернил в тетрадь, но… ничего не происходило подобного. Малфой словно был не Малфой, и это напрягало, заставляло держать ухо востро, сидеть как на иголках.

Парень же был… абсолютно спокоен и расслаблен. Будто всю жизнь с ней сидел, он лишь морщился и закатывал глаза на каждую реплику Грейнджер.

Ещё больше девушка удивилась, услышав, как он бормочет что-то себе под нос, пытаясь вывести формулу настойки от икоты.

Едва высидев эти полтора злополучных часа, Гермиона пулей вылетела из аудитории и уже через пару минут оказалась в библиотеке, где с психу прочла три книжки «для лёгкого чтения» и сделала домашку на неделю вперёд.

Какие только мысли ей не лезли в голову!

Малфой решил играть в «хорошего мальчика»?

Хочет стать примерным и иметь «О» за поведение?

Решил поиграть в аристократа лишь на седьмом курсе?

Что за ерунда? Когда планета успела сойти с орбиты?

На втором занятии Грейнджер поджидали ещё большие сюрпризы. Мало того, что Малфой вновь вёл себя… адекватно, так ещё и пытался ей что-то втолковывать.

Подшучивал! И не как обычно, а… как будто они дружат невесть сколько лет! Как будто он имеет на это право.

— Дьявол, да как же решать эти дурацкие уравнения?! Это невыносимо…

— Невыносимо, прямо как ты, Грейнджер.

— Что?!

— Решай давай.

После таких выкрутасов Гермионе было одновременно интересно и боязно посещать занятия. Она не понимала, что делает Драко и как себя следует вести.

Что он хочет?

Втирается в доверие?

Шутит?

Или меняется в лучшую сторону?

Ещё больше она не понимала того, почему не может спокойно сидеть на курсах и как всегда равнодушно относиться к нему. Видимо, режим «холодная леди» включался только тогда, когда Драко вёл себя по-ублюдски, при виде же «пай-мальчика» у Грейнджер будто происходил сбой системы.

Гермиона не могла спокойно записывать лекции, когда понимала, что этот загадочный и неизвестный ей Драко Малфой сидит рядом.

И сегодня, в третий понедельник нового учебного года, Грейнджер решилась на отчаянный и, конечно же, бездумный поступок.

Прогулять.

Не взять и пересесть на парту назад, не попроситься у Слагхорна ходить по другим дням на курсы.

Прогулять.

Она настолько запуталась в своих мыслях, что решила не нагружать свою голову новыми «впечатлениями», а просто позаниматься самостоятельно и отработать всё то, что не до конца усвоила на курсах, опять же, из-за Малфоя.

Но, конечно же, этого у неё не вышло, и теперь Гермиона еле-еле передвигала ноги в сторону класса зельеварения, стараясь заставить переключиться мысли с «соседа по парте» на бальзамы от ожогов, что выходило из рук вон плохо.

В класс она зашла почти под звонок и, выдохнув, направилась к своему месту.

— Я уж думал, ты потерялась где-то. Как жаль, что это не так.

— Я тоже рада тебя видеть, Малфой.

— Не думай, что мне это льстит.

— Как жаль!

Наконец разложив все свои вещи, Гермиона открыла конспект и стала старательно делать вид, будто увлечена чтением написанного.

Взгляд Драко буквально прожигал в ней дыру, девушка чувствовала, как Малфой так и хочет что-то ляпнуть, но сдерживается изо всех сил.

— Чего тебе?

— Послушай, Грейнджер, я, конечно, понимаю, что каракули твоих друзей — произведение искусства, но лучше бы ты с таким же усердием смотрела на что-то более информационно наполненное.

— Что, прости? — гриффиндорка сфокусировала взгляд на своей тетрадке и покрылась румянцем.

Она несколько минут пялилась в каракули Рональда, которые он рисовал на той неделе, пока Гермиона корпела над его заданием по трансфигурации.

«Мерлин Великий! Да что же это со мной происходит? Почему я не контролирую себя при нём? Это же Малфой. Обычный Малфой! И почему он себя так ведёт?! Лучше бы назвал меня триста пятнадцать раз грязнокровкой, чем так мило улыбался сейчас! Что за приёмы вне правил?»

— Добрый день, студенты! Начинаем занятие. Откройте ваши учебники на странице тысяча сто четыре. Выполняем задание двадцать семь.

Студентка вцепилась в книгу, как в спасательный круг, и, быстро отыскав нужный разворот, с особым усердием принялась решать задачу.

Слагхорн сегодня невероятно «расщедрился», Грейнджер едва успевала выполнять задания, что даже на некоторое время отвлеклась от мыслей о Драко.

— Грейнджер, можешь помочь?

Девушка, усердно пытаясь вместить в последние две клетки на страничке формулу, не поняла, почудилось ей это или нет, продолжила выполнять задание профессора.

— Гермиона!

От звучания своего имени она вздрогнула, и с кончика её пера сорвалась капля чернил, оставляя большую кляксу на странице тетради.

— Чего тебе, Малфой?

— Я уж думал, ты в транс впала. Каким бы это ни было прискорбным, я вынужден попросить у тебя тетрадь. Конкретно — тридцать второй номер.

— Зачем тебе? — пробормотала Грейнджер недовольно.

— Я не смог решить задачу, что тут не ясно?!

— Да не вопи ты, как Полная Дама. Возьми, — протянула она тетрадь и, пытаясь как-то отвлечь себя от того, чтобы не смотреть за действиями Драко, принялась листать учебник.

Малфой долго вглядывался в совсем не аккуратный почерк Гермионы, покусывая губу, а затем, хмыкнув, принялся что-то записывать.

К счастью Гермионы, пытки на сегодня закончились, и прозвенел звонок, оповещая, что два академических часа её страданий подошли к концу.

— Спасибо, Грейнджер, — Малфой протянул ей конспект.

Девушка, схватив свою тетрадку, быстро кивнула Драко и поспешила прочь из подземелий.

«Чёрт! Чёрт! Чёрт! Он там смеялся над чем-то! Наверняка, Рон нарисовал какую-нибудь непристойность про Гарри! И почему ему в голову взбрело чиркать в моей тетрадке?»

Добежав до ближайшего закутка, Грейнджер стащила сумку с плеча и выудила конспект с курсов, принимаясь листать его, чтобы отыскать исписанный другом листок.

— «Бальзам от кашля», «Жидкая удача»… Не то, дальше… Ага!

Найдя нужную страничку тетради, Гермиона аккуратно выдернула её и, почти смяв, вдруг заметила, что на другой стороне листа, которую она заведомо оставила пустой, чтобы потом выдернуть без ущерба конспекту, что-то написано.

Написано витиеватым почерком.

Явно не её и уж точно не Рональда.

Чувствуя, как в горле в мгновение пересыхает, она развернула бумажку.

«Грейнджер!

Я стал замечать, что ты как-то боязливо ко мне относишься. Наверняка думаешь, что я решил над тобой поиздеваться и строю из себя божьего одуванчика. Но нет, почему ты не рассмотрела вариант „мальчик захотел учиться и взялся за ум“? Чтобы ты не смотрела на меня глазами загнанного в ловушку зверя, предлагаю встретиться в неформальной обстановке. Побеседуем о выбранной профессии. На крайний случай, могу прокомментировать шедевры Уизли с точки зрения изобразительного искусства. Как насчёт следующего понедельника? Я думаю, ничего страшного не случится, если тему мы разберём самостоятельно в библиотеке.

Я и сам не особо рад буду этой встрече, но мне ещё сидеть с тобой до конца учебного года. Кто тебя знает, что ты учудишь.

Жду твоего ответа,
сосед по парте
Д.Л.Малфой»

Грейнджер шумно выдохнула, возмущаясь про себя наглости этого слизеринского нахала.

Конечно, никуда она не пойдёт, слишком много чести!

Только вот глупая улыбка на её лице говорила о том, что через неделю Гермиона поступит… несколько иначе.