Размякшее печенье

Красная кепка

* * *

Трусит по облюбованному маршруту: за угол, вдоль небольшой аллеи и вверх по лестнице. Понимает, что ничего не понятно, и это жутко бесит. Запинается о размалёванный мелками кирпич и ругается. Останавливается резко, чтобы перевести дух. Садится на ступеньку и упирает локти в колени, скрещивая пальцы на затылке. Тяжело дышит и смотрит на закатное солнце, как его лучи мажут по пыльным крышам невысоких домов.

Прошла уже неделя после того случая в столовой, а Чимин до сих пор не понимает, что за долг Юнги имел в виду. То была последняя фраза, которую блондин адресовал Чимину. Слухов и перешёптываний увеличилось раз в пятьсот, но к парню с тех пор никто действительно больше не подходит. Никто, кроме Тэхёна и учителей. Никто.

Чимина это злит.
Его злит Юнги, что в одночасье пустил коту под хвост всю его школьную жизнь. Чимин не желает быть изгоем. Чимин не хочет быть в центре внимания. Чимин сам точно не знает, чего хочет.
Наверное, чтобы всё было проще, чтобы принимали «за своего». Он этого жаждет, хоть и знает, что никогда он не станет «своим». И это даже не из-за отца, что сидит в тюрьме; новости об этом прогремели на всю страну. И даже не из-за того, что когда-то парень был «в высшей лиге». Просто, Чимина не примут, даже если он сам пожелает измениться.

Достаёт телефон из кармана и смотрит на экран. Звонить уже нет никакого желания. Сотня отправленных, но непрочитанных СМС должна была уже вразумить Чимина, что Чонгук не ответит больше никогда. Ни на них, ни на звонки.
Последний раз. Чимин наберёт его номер в последний раз и, если тот не возьмёт трубку, прекратит все попытки связаться.

Подносит к уху.

«Набранный Вами номер не существует».

Опускает голову на грудь и прикрывает глаза. Последняя нить, что связывала его с прошлым, только что оборвалась. Ронять слёзы не имеет никакого смысла. Злиться на Чонгука — тоже. Дружбы, как и любви на расстоянии, не существует. По крайней мере для Чимина. Если он не видит человека, то он не скучает, а начинает просто его забывать. Так уже было, но к семье это не относится.

Просто удаляет номер, но стереть снимки с другом рука не поднимается. Пока.

Чимину всё же легче, чем Тэхёну.
Он не видит Чонгука, не слышит его голос каждый день. Так забыть проще, отпустить прошлое — тоже. Тэхёну больно, и Чимин это видит.

Тэхён рассказывает нехотя, что случилось и почему Хоуп так его ненавидит. Тэхён объясняет всё Чимину, но растолковать всё Хосоку так и не решается. Слишком опасно для него. Уж слишком Чон Хосок вспыльчивый, может не сдержаться и натворить глупостей.
Тэхёна тоже в школе не трогают, но не потому, что защищают. Трогать Тэхёна может только Хоуп. Тронут Тэхёна — Хосок тронет их, а потом ещё и Тэхёна. Он — личная игрушка Хосока, и всем это известно. Чтобы не нарываться на неприятности, просто обходят. Шепчутся, но не прикасаются.

Никто так и не понял почему Тэхён вдруг стал ненавистен компании, хотя раньше был их частью. Полтора года назад Тэхён ходил вместе с Юнги и Хосоком по школе плечо к плечу, не разлей вода, если хотите. Но затем, резко, как по щелчку, он стал изгоем для компании, соответственно и для всей школы тоже. Слухов много. Некоторые около правды, другие — полный вымысел. Тэхён не объясняет и не оправдывается. Перед всеми уж точно не будет. Перед Хосоком хочется, но нельзя.

Чимин не лезет в эти разборки. Не его дело. Тэхён просил не соваться. Он обещает молчать, но, если Хосок наезжать будет, говорит, что сдерживать себя не намерен.

Чимин с ситуацией Тэхёна и Хорса разобрался, но что с Юнги — нет.

Его блондин пугает. Тот смотрит иногда, словно подойти и въебать хочет: за просто так или за что-то конкретное. Непонятно. Красная кепка уже во сне является. Бесит.

Долг, вообще-то, возвращаю я.

Чимин подходил много раз в школе, стоял над душой и ждал объяснений. Мин Юнги игнорировал, с силой сжимал кулаки и челюсти, но внимания не обращал. Рычал «исчезни» и ретировался с места сам, потому что тот не намеревался уходить.
На свой страх и риск, Чимин подходил к Хоупу, но в ответ получал лишь оттопыренные средние пальцы и отрицательное качание головой. Пускать всё на самотёк не в стиле Чимина. Любопытство и перфекционизм его часто до добра не доводили. Изменять себе не в его стиле.

Трёт ладонями лицо и перебирает варианты.
Знать семью Пак лично Юнги не мог по многим причинам: возраст, положение и так далее. Знакомы Чимин и Юнги до недавнего времени не были, поэтому задолжать лично перед парнем блондин не мог физически. Значит, дело в семье. Отца вряд ли интересовали проблемные татуированные школьники из бедного района, да и Юнги, казалось, не метил в крупный бизнес, чтобы знать отца Пак лично. Вариант знакомства мамы и Юнги Чимин отсёк сразу, потому что здесь было просто без вариантов.

Бороздит пятернёй волосы и пинает камушек под ногой.
Это уже становится для Чимина идефиксом — узнать, чем ему задолжал Юнги.
Юнги — крупный парень с тяжёлым взглядом и низким голосом. Чимин — наоборот. Они — контраст. Небо и земля. Луна и солнце. Вода и огонь и все остальные противоположности, которые только существуют во всей Вселенной.

Чимин ещё никогда в жизни не думал ни о ком так много.
Его стали раздражать красные кепки и белые длинные носки. Просто. Ни с того, ни с сего. Чимин бесился всякий раз, когда видел на лице Юнги улыбку, потому что хотелось подойти и расквасить ему лицо. Слово «долг» набатом стучало в голове и не стихало ни на минуту.
Разузнать, чего добивается Юнги, стало целью номер один.

Трёт переносицу и вздыхает.
Учитель Ким всё время отработки в школе стоял над душой и гонял нарушителей по английской грамматике. Всю неделю дополнительные занятия по иностранному языку плюс физические нагрузки в виде ведра и швабры. Теперь понимает, почему Тэхён сказал, что желание драться в школе отпадёт.

Поднимается и идёт вверх по лестнице.
Двигается медленно. Думает, взвешивает, а затем срывается на бег. Он должен сейчас быть там. Чимин должен выяснить всё немедля.

За минуту добегает до импровизированной баскетбольной площадки. Проскальзывает за металлическую сеть забора тяжело дыша. Встречается глазами с Хоупом и уверенно идёт к нему. Повертев головой, блондина не наблюдает. Блять.

— И что ты здесь забыл?

— И тебе здравствуй. Где Юнги?

— А тебе какая хуй разница? Вали.

— Где Юнги? Нужно поговорить.

— Свали, блять, пока я добрый.

— Нет. Где Юнги?

Игра останавливается, зеваки подтягиваются. Хоуп сжимает кулаки. Чимин тоже. Один не намерен отвечать, второй — отступать.

— Я обещал тебя не трогать, но, кажется, не сдержусь...

Тычет пальцем в грудь и скалится.
Не отступает, лишь чуть шатается.
Смотрят в глаза друг другу, слышат шептание вокруг.

— А ты тронь. Или боишься?

За грудки хватает и разъяренным дыханием опаливает. Чимин в ответ только ухмыляется и щурится.

— Хоуп! Оставь его!

Поворачивают головы и видят Юнги, что катит коляску по треснутому асфальту прямо к «трибунам». Отпускает Чимина резко и отстраняется, натягивая счастливую улыбку.

— Соль!

Кричит и несётся к другу, что остановился в нескольких метрах от них. Чимин замирает и, кажется, понимает всё.

Фамилия Мин.
Семья Пак.
Картинка сложилась.

Хосок подскакивает к девчонке, что в коляске сидит, и смачно целует прямо в лоб. Юнги треплет её по голове, поправляя такую же красную кепку, что и у него, и идёт быстрым шагом к Чимину.

— Чего тут забыл?

— Тебя искал...

— Нашел? Посмотрел? Вали теперь!

Нависает над Чимином и шипит, щурясь зло. Грудь вздымается от частого дыхания и взгляд по лицу хаотично бегает.

— Оппа, а это твой друг?

Еле колеса прокручивает, Хоуп нехотя подгоняет. Плечами пожимает, мол, сама покатила, я ни при чём. Юнги скалится и переводит взгляд на девчонку.

— Это просто зна...

— Да, я его друг. Ты сестра Юнги?

Перебивает блондина и приседает возле девчонки. Улыбается искренне и пальцы в замок сцепляет.

— Угу. Меня Соль зовут! А тебя?

Тонкую прозрачную ручку протягивает и голову вбок наклоняет. Кепка скользит вниз, и Чимин замечает залысины. Теряется на секунду, но вида, что увидел их, не подаёт. Ручку пожимает и подмигивает, легонько хлопая по плечу.

— Пак Чимин. Рад знакомству.

Соль глаза распахивает и улыбается ярко, глаза на брата переводит и елозить в кресле начинает. Юнги выдыхает и кивает, как в подтверждение её догадки. Девчонка в ладоши хлопает и тянет руки к Чимину.
Тот теряется, но пододвигается осторожно, боясь лишнее движение сделать, чтобы ненароком ничего не сломать ей. Та обнимает крепко и смеется прямо на ухо. Отстраняется плавно и кисти парня крепко сжимает.

— Спасибо, Чимин-оппа!

— Я ничего не сделал. Это папа.

— Поблагодари тогда его за меня, хорошо?

— Обязательно.

Юнги кивком Хоупу показывает, чтобы девчонку отвлёк, а сам Чимина за локоть к трибунам тащит.

Хосок мяч баскетбольный Соль кидает и смеётся, когда та его неуклюже ловит.
Солнце уже совсем за горизонтом затерялось. Чимин всё выяснил и, вроде бы, на душе должно полегчать, но стало только хуже. Юнги смотрит вниз, шкрябая кроссовком старый бычок. Напряжён. Видно, как желваки ходят. Чимин профиль взглядом прожигает, временами поглядывая на парочку с мячом.

— Госпожа Мин — твоя мама?

Издалека начинает и смотрит в небо. Вытягивает ноги, пристроив руки за спиной и ладонями в трибуну упираясь. Юнги вздрагивает и неуверенно глядит на Чимина.

— Бабушка.

— М-м-м. Скучаю по её пирожным. Почти каждый день после школы их ел.

— Да, пирожные отличные...

Выдыхает шумно, словно смеясь и снова взглядом упирается в асфальт.

— Как она?

— Нормально.

— Понятно. Привет передавай.

— Угу.

Молча наблюдают за происходящим. Юнги смотрит на скейтеров, что по пустому бассейну катаются, а Чимин глаз не отводит от девчонки в инвалидной коляске, которая смеётся заливисто, громко. Красная кепка больше головы раза в два, вечно на глаза лезет, но та её не снимает. Видно, что она сердечку дорога.
Сильная девчонка, но такая хрупкая. Ручки, как прутики. Всю Соль можно за осиной спрятать, не заметишь. Знает, что с ней, но улыбается во весь рот, на Хосока ругается, что пас ей не даёт.

— Считай, что всё.

Юнги голову поворачивает и смотрит на Чимина, нахмурив брови.

— Что?

— Долг. Оплачен.

Чимин понимает, что сумма на лечение отцом была подкинута немаленькая, но было это от всего сердца. Да, папа Пак не святой, недаром же сейчас за решёткой сидит, но человек он в принципе хороший, да и отец из него отличный.

Госпожа Мин работать в их доме начала ещё до рождения Чимина и воспитанием его занималась параллельно с матерью и отцом. Стала членом семьи, в некотором роде. Переживала не меньше, когда вся эта канитель с компанией происходить начала, и помогала до последнего. Расставаться с ней было грустно, конечно, но выбора не было.

Юнги смотрит внимательно на Чимина. Высчитывает, анализирует. Смотрит долго, от глаз не отрываясь, а Чимин и не отводит взгляда. Он убеждает, что всё в порядке и что долга больше нет никакого. Моргают медленно, словно ментально общаясь, щурятся от летящей с ветром пыли.

Чимин всматривается в глубокую морщинку под красной кепкой и сведённые на переносице брови. Серьёзен, а не зол. Чимин понимает, что злым, задумчивым и добрым Юнги может быть одновременно. Всё в глазах. По движению век уже определяет, что сейчас блондин чувствует. Слишком много он размышлял о Юнги в последнее время, слишком его изучил. Бесит.

А тот глядит в это ещё, кажется, детское лицо и понять всё не может, откуда такая самоуверенность. Глаза круглые, в душу заглядывают и прощупывают миллиметр за миллиметром. Как-то часто в последнее время Чимин на глаза попадался, доставал по поводу и без. Любопытный и бесстрашный, на рожон лезет и не боится. Сильный, хоть и не выглядит таким. Бесит.

Когда раздаётся счастливый смех девчонки, словно просыпаются и разрывают зрительный контакт. Юнги коротко кивает асфальту, соглашаясь, что всё. Чимин ухмыляется глубине вечернего неба, подтверждая, что и правда на этом всё. Нет необходимости теперь кого-либо защищать и помогать. Каждый пойдёт своей дорогой и забудет обо всём.
Никто больше не будет сверлить затылок Чимина; никто не будет пищать «надо поговорить, Юнги». Все будут счастливы.

* * *

Английский первым уроком. Мало кто из учеников в восторге.

Потягивается, косясь на сонного Тэхёна, и зевает вместе с ним. Смеются приглушённо и выпрямляются, услышав звонок. Чувствует прожигающий затылок взгляд, но не оборачивается. Всё.
Приветствуют учителя Ким Намджуна кивком. Чимин из позы кивка не выходит, пристроив лоб на парте. С утра гудит голова, хоть и проснулся раньше ремонтной трели.

— До конца семестра на моём уроке будете работать в паре...

Тэхён с Чимином по рукам бьют под столешницей, договариваясь, и улыбаются. Ходить недалеко. Удобно. Чимин в английском соображает, и Тэхён рад. Он в нём профан.

— ... которые распределяю я. Итак. Чимин, Юнги — пара номер один. Минхо, Лиён — вторая пара...

Всё. Блять.