Гарри стоял, опершись бедром об операционный стол, и обозревал свое поле боя. Его команда, его генералы, лейтенанты и солдаты уже стояли на местах, готовые ринуться в бой. Он несколько раз глубоко вздохнул, еще раз проверил показатели жизнедеятельности своего маленького пациента и шепнул:
— Велик Гиппократ, и Парацельс пророк его. Приступим!
Анестезиолог хмыкнул, услышав любимую присказку доктора Поттера.
Следующие восемь часов, казалось, длились вечно. Отточенный, будто скальпель, разум Гарри руководил его телом, не позволяя допустить ни малейшего промаха. Когда Гарри чувствовал, что его покидают силы, он представлял, будто касается своей трости, оставленной в ординаторской, — на время операции Гарри надевал на больную ногу ортопедическую скобу, чтобы не свалиться, — и ему казалось, будто силы от этого прибывали.
Никто, кроме санитара Блэка, не замечал, что в такие минуты трость нагревается, иногда даже пускает искры. Глядя на это, Сириус Блэк, санитар Лондонского госпиталя, не уставал благодарить старого Никамуру, догадавшегося сделать из трости Гарри не только ножны для катаны, но и магический проводник.
— Силен у меня крестник! Силен!
Санитар Блэк с чувством выполненного долга полюбовался на сверкающие полы нейрохирургического отделения и отправился в столовую, поглядывая на часы — до конца операции оставалось минут двадцать, а значит, он позволит себе перекусить. Затем надо встретить Гарри, дать ему чашку горячего кофе — и не эту дрянь из автомата, а хорошего, крепкого кофе, сваренного в турке.
А потом надо вызвать для Гарри такси — после операции он за руль не садится.
Сириус взял полфунта яблочного пирога и яблочный же сок. Мысли витали вокруг первой встречи с крестником.
***
Сириус Блэк, маг и аврор в отставке, шел по зимнему Лондону, засунув руки глубоко в карманы. Все бессмысленно. Вся его жизнь — сплошная бессмыслица: не завел ни жены, ни детей, да что там — даже единственного крестника позволил отправить к магглам. Лучше бы Сириус его выкрал, как собирался, да и спрятался бы с ним где-нибудь. Мир большой, не нашли бы!
Что за блажь вообще пришла в голову Дамблдору — разделять детей? То есть одному опасность грозила, а другому нет? Хотя... после очередной истерики официального Избранного Сириусу самому хотелось отдать его Сами-Знаете-Кому. Да вот беда — Чарли даже собственному врагу был не нужен.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Непреложная клятва
Science FictionГарри Джеймс Поттер, восходящая звезда медицины, мальчик - гений, Моцарт нейрохиррургии... Как только его не называют! Он волшебник - говорят про доктора Потера родители его пациентов, сами не зная, как близки они к правде...
