Беллатрикс задремала только под утро; ей снилось, будто бы она не исполнила просьбы-приказа своего господина, не использовала тело своего еще не рожденного ребенка как сосуд для души Темного Лорда и у нее родился ребенок, ее ребенок, самый чудесный мальчик на свете.
Вся его возможная жизнь промелькнула перед ее глазами: вот он учится ходить, вот первый всплеск магии, вот мальчик впервые залез на дерево — на старое дерево в саду усадьбы Блэков, то самое, на котором Беллатрикс пряталась от учителей в детстве... вот мальчик идет в школу, вот...
Беллатрикс разбудили тихие шаги, она приоткрыла глаза и увидела склонившегося над колыбелью человека. Со сна ей показалось, будто опасность грозит ее сыну, а не ее господину. Она молниеносно выхватила палочку.
Человек поднял голову — сверкнул в предрассветных сумерках сумасшедший бегающий огромный синий взгляд.
— Проснулась, чистокровная дрянь... — прошипел он. — А я вот думал задушить твоего сыночка... или Авадой его, маг все же... Авада...
— Альтаир, нет! — вскрикнула Беллатрикс, все еще пребывая на грани сна и яви. Не было времени на колдовство, и она ударила по Хмури чистой, стихийной, неоформившейся магией...
Старика отбросило к стенке, но заклинание он произнести успел. Зеленый луч попал точно в грудь Беллатрикс. Она упала на бок, и в ее широко распахнутых глазах отражалась колыбель с мирно спящим Темным Лордом. Его разбудил только истошный визг медсестры, зашедшей через пятнадцать минут...
***
Когда Гарри приехал в больницу, ему показалось, будто он попал в растревоженный улей: полиция, журналисты, нервные и злые врачи, а также чета Малфоев, неизвестно как узнавших о смерти Беллатрикс чуть ли не раньше полиции.
— Когда умирает близкий родственник, — ответила на вопросительный взгляд Гарри Нарцисса, — как струна обрывается. Кроме Беллатрикс и Сириуса у меня нет больше родни...
Она казалась совершенно безмятежной, и ее лицо дышало свежестью. Время от времени Нарцисса проводила рукой перед лицом — будто убирала невидимую паутинку, — и после каждого такого жеста лицо становилось еще свежее и безмятежней.
«Кажется, это называется чарами гламура, — не к месту вспомнил Гарри. — Вот что значит в прямом смысле держать лицо...»
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Непреложная клятва
Ciencia FicciónГарри Джеймс Поттер, восходящая звезда медицины, мальчик - гений, Моцарт нейрохиррургии... Как только его не называют! Он волшебник - говорят про доктора Потера родители его пациентов, сами не зная, как близки они к правде...
