сборник

Проигрыш

  Северус Снейп учился играть на скрипке. И это стало личным проклятием Люциуса Малфоя, вынужденного каждый день слушать гнусавые кошачьи напевы под своей крышей. Что творилось в его голове, когда он надумал приютить этого проходимца в мэноре? 

Люциус раздраженно поправил на себе отвратительный в своей нелепости серый маггловский свитер и совсем неаристократично почесал низ живота в непосредственной близости от зудящего паха. Что именно коротнуло в его блестящем мозгу, когда он согласился заключить идиотское пари? 

Паскудная маггловская одёжа немилосердно колола горло, смущающе обтягивала тело, кололась подмышками, а дурацкие брюки врезались одновременно спереди и сзади, натирая самое интимное и дорогое. Люциус, уже привычным движением, выработавшимся у него за последние три недели, украдкой почесал причинное место, поежился и скривился, призывая все известные ему проклятия и кары на черноволосую голову. 

Люциус Малфой всегда знал про себя, что он хитер и коварен. Во всяком случае, он был точно уверен, что намного умнее всех остальных — жизнь неоднократно подтверждала эту его правоту. И только крючконосой змее каким-то образом удалось обвести его вокруг пальца. Заморочил голову, подлец, задурил сумрачным взглядом упертых черных глаз… И вот результат — при всей своей слизеринской расчетливости Люциус не сумел учесть того, что предмет их совместного спора дважды ударит по нему самому. Мало того, что ему приходилось таскать на себе ненавистное рубище магглов, так вдобавок теперь каждое утро его будило нестерпимо-фальшивое пиликанье пакостной скрипки.

— Взя-я-я, взя-я-я-аааа. Взи-и-и-иу-у-у-у! — как-то особенно тоненько и подло взвыл омерзительный инструмент, и Люциус не выдержал. 
— Ну все, довольно! — хмуро осадил он разошедшегося музыканта, рывком распахивая дверь в его комнату. Но Северус, не обращая на него никакого внимания, закрыв глаза то ли от наслаждения, то ли от усердия, увлеченно водил смычком по струнам, извлекая из инструмента самый омерзительный в мире звук из всех возможных. — Хватит, я сказал! — рявкнул разъяренный донельзя Люциус, готовый любым пригодным заклинанием выбить проклятую скрипку из цепких жилистых рук. 
— Если ты собираешься таким образом помешать мне выиграть наш спор... — Снейп прекратил терзать струны и повернулся к нему, окидывая его сердитым уничижительным взглядом. — ...то тебе это вряд ли удастся, Люциус. Уйди, и не мешай. Не видишь, учусь?
Бледное лицо было настолько бесстрастным и холодным, что Люциус почувствовал, как его замыкает от ярости. 
— Да плевать я хотел на твой дурацкий спор!!! — исступленно заорал он. — Я требую покоя в своем собственном доме! Я хочу тишины! А еще больше хочу никогда в жизни не слышать тебя вместе с твоим мерзким пиликаньем!..
— Значит, сдаешься? — в низком голосе послышались ехидные нотки, и Люциус чуть не задохнулся от злости. 
— Не дождешься, мерзавец! — Люциус сжал кулаки, прожигая недрогнувшего горе-музыканта ненавидящим взором, и, кипя от возмущения, вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью, за которой тут же возобновились паскудные звуки. 
Это был какой-то кошмар.